Красная шапочка для босса (СИ) - Амурская Алёна - Страница 32

Дворники работают, как угорелые, разводя по сторонам лобового стекла струи дождя.

- А меня за что?.. - трусовато бормочет Сусаев. - Я ж сестру Медведских знать не знаю! И тогда, три года назад... и сейчас...

- А их младшему насрать! Порешит всех, и дело с концом, - зло обрывает его пузан и оглядывается. - Сели на хвост... у Боярки движок мощнее, догонят... с ними еще и Волчара, это плохо...

- Волчарин? - переспрашивает Сусаев и вдруг оживляется. - Тогда у нас есть решение проблемы...

- Ну и..?

- Девка у меня тут есть, глянь. Волчара из-за нее пацана одного из мрачковских людей выкинул из универа. Всех там на уши поставил... Говорят, он с ума по ней сходит.

❤

[*] Брат Мрачко говорит о сестре криминальных братьев Медведских, которая подверглась насилию 3 года назад, а преступник не был пойман. Их младший блудный брат так и не смирился с этим и жаждет мести.

См. первое упоминание об этом в книге «Алëнушка для босса», глава 31 (осторожно, там могут быть спойлеры, если вы не читали эту дилогию!)

Также более конкретно о трагедии с сестрой упоминается в книге-версии от лица Царевичева «Золушка. Испытание босса», бонус 18

Глава 32. Слабое место босса

- Вот это подарочек! Ля-я, Суса, да ты чисто волшебник..!

Перегнувшись через спинку переднего сиденья, пузан шарит по мне жадными глазами - слишком маленькими для такой жирной щекастой физиономии с двойным щетинистым подбородком.

- Как тебя звать, мой зайчоночек? - похотливо-слащаво сипит он своим мерзким «простуженным» голосом, но у меня не получается выдавить ни слова. - Ути-пути, какие у нас глазки испуганные..! Э-э, ты че, немая? Язычок проглотила?

Вот придурок! Как будто сам не понимает, каково мне!..

Во-первых, я застряла в неудобной позе на полу между сиденьями, а во-вторых, мне тупо страшно. И трясет сильно. Если раскрою рот, за нервозным клацаньем зубов наверняка и ответа слышно не будет...

- Ее Мариночка зовут, Глеб Юрьевич! - кряхтит Сусаев, натужно выворачивая руль, чтобы вписаться в поворот.

Машину подбрасывает на какой-то колдобине, и я понимаю, что пригородная лесополоса уже близко.

Жирная физиономия отодвигается от меня и смотрит в сторону заднего окна.

- Догоняют... ничего, сейчас мы обрадуем Волчару с Бояркой новостью! - сообщает противный голос. - Ща динамик врублю, пусть свою девку услышит для надежности...

И я вижу, как трясущиеся от возбуждения пальцы - кривые и пухлые, как сардельки, - торопливо тыкают по экрану мобильника.

- Э-э... Глеб Юрьевич, - пришибленно блеет Сусаев, - а вы не могли бы меня не упоминать... ну, как бы, я же не при делах...

В ответ раздается высокомерный сиплый гогот.

- Ну и жалкая же ты крыса, Суса! Тупая и бесполезная! На месте брата я б давно тебя в шею выгнал. Не, лучше бы в лесочке прикопал. А то болтливый ты слишком... - тут он обрывает сам себя и шикает: - Так, тихо! Есть контакт... Эй, Бояров, есть разговор!

- Без проблем, - охотно отвечает трубка. - Тормозни, пообщаемся.

- Ага, нашел дебила. Чтобы твой новый дружбан Медведский без яиц меня оставил?

- Ну так уж и без яиц... это ты прям сильно преуменьшил. Скорее без всего хозяйства под самый корешок! Забыл, что ли, как его сестра чуть руки на себя не наложила по твоей милости?

- Та телка сама напросилась, - ничуть не смущается пузан и похотливо добавляет: - Вырядилась шлюхой, нажралась в хлам и по дороге ночью разгуливала, попкой вертела. Я ж мужик, а не железный дровосек! Да и знать не знал, чья она сестра. Подумаешь, бывает, ошибся разок.

- А может, ты маньяк, коллекционирующий девственниц? Слухи уже давно ходят.

- Это наглая клевета, - сразу же открещивается Глеб Юрьевич.

Однако его сиплый голос чуть подрагивает, выдавая неуверенно-фальшивую ноту человека, который смертельно боится раскрыть свой отвратительно грязный секрет.

- Ну да, конечно...

Из динамика раздается шум легкой борьбы. А затем презрительно-издевательский голос Боярки сменяет другой, полный ледяной ярости и жажды мести. Голос Яра Медведского, надо полагать.

- Слушай сюда, мразь! Ты долго всех водил за нос, но теперь прятки закончились. Либо ты сдаешься сам, либо я тебя поймаю! Загоню, как бешеную тварь, отвечаю. И только тебе выбирать, быстро это произойдет, или придется помучиться.

Наступает выразительная пауза, аж в ушах от напряжения звенит. Пузан натянуто откашливается и сообщает:

- Я подумаю. Только сначала передай-ка трубочку Волчаре... а то у меня тут его девочка лежит под ногами, симпатичная такая, с красной береточкой. Очень по нему соскучилась. Правда, зайка?.. - и он, перегнувшись, внезапно сдавливает мою шею одной рукой.

У меня вырывается непроизвольный всхлип ужаса и боли.

- Пусти! - хриплю натужно, и толстые пальцы тут же разжимаются, давая глотнуть воздух полной грудью.

- Марина..? - голос Волчарина оглушает какими-то непривычными эмоциями в интонациях. Они вибрируют в нем, словно рождающееся в горле зверя разъяренное рычание.

- Ну давай! - торжествующе дергает меня за волосы пузан. - Ответь любимому!

- Да, это я... - тихо говорю в телефон.

- Громче! Ну?

- Это я!

- Еще громче! - гогочет мой мучитель.

- Да, это я - Марина!!! - зажмуриваюсь от переполняющих меня злости и страха. Сердце колотится в груди взбесившейся погремушкой.

- Ну что, Волчара, выкусил? Давай, подключайся к переговорам. У нас новый расклад нарисовался, хе-хе...

- Оставь девчонку в покое! - зло обрывает его смех Волчарин. - Она вообще не при делах.

- Ты думаешь, меня это колышет? На кону моя жизнь!

- Если ты ее хоть пальцем тронешь... если посмеешь...

- Еще как посмею! - снова сдавливает мою шею пузан, и я беспомощно хриплю.

Как ни верчу головой, хватка не исчезает. Инстинктивно-бешено барабаню ногами по дверце, а перед глазами пульсирует красная муть. Связанные руки онемели от неудобного положения так, что я их почти и не чувствую, но это уже не беспокоит.

Только бы вдохнуть немного воздуха! Только бы..!

Красный туман начинает медленно чернеть...

- ... договор! - доносится словно издалека яростное рычание Волчарина. - Отпусти ее и гони свой расклад!

Садистски медленно, с каким-то даже наслаждением Глеб Юрьевич снова разжимает пальцы. Я в полуобморочном состоянии судорожно хватаю ртом драгоценный воздух и кашляю, кашляю, кашляю... а горло при этом дико саднит.

- Вот я и нашел твое слабое место, Волчара, - хихикает в красно-черной тьме сиплый голос. - А теперь поговорим...

О чем дальше идет разговор, я так и не слышу. Сознание гаснет, как свечка, на которую вдруг жестко и сильно дунули.

Глава 33. Очень странная бабушка

Порыв свежего ветра, щедро сдобренного холодным осенним дождем, я ощущаю раньше, чем осознаю себя живой. Мне зябко, сыро, всë тело затекло... короче, испытываю мучительный дискомфорт, который очень и очень сложно игнорировать.

Разлепляю тяжелые веки и некоторое время моргаю, тупо глядя в темный потолок. Потом шевелю пальцами на онемевших руках - они по-прежнему стянуты кабельной стяжкой, - и еле сдерживаюсь от шипения сквозь зубы. Под кожей всë щиплет, колет и горит, будто целая стая муравьев там завелась. В висках уже нехорошо ворочается-нарастает головная боль.

- ...ну че там, Суса? - нетерпеливо-приглушенно спрашивают где-то за стенкой. - Всë чисто? Старуха на месте?

Память освежается мгновенно. Я в старой тачке Сусаева. И нахожусь всë в той же гнилой компании. Разница лишь в том, что с пола меня переложили на сиденье, вот и всë. И машина уже не мчится, а припаркована где-то в непроглядном мраке.

- На месте, Глеб Юрьевич, - неохотно подтверждает унылый голос Сусаева и с надеждой предлагает: - Может, вам такси вызвать?.. Торопитесь же, наверное, ну чтоб залечь на безопасное дно понадежнее и...