Красная шапочка для босса (СИ) - Амурская Алёна - Страница 30

Это глупая случайность.

Жестокая насмешка мужского воспитания, призывающая спасти любую «деву в беде», если она подвернула вдруг ногу. Или подверглась нападению подонка-однокурсника...

Господи, уж лучше бы этот невыносимый босс бесчувственно отвернулся и проигнорировал мои затруднения! Не бередил бы душу такой характерно мужественной заботой, от которой не радостно, а горько. Так и хочется заплакать, выплескивая свою тоску по нему.

Он даже не смотрит на меня. Тащит по коридору, как условно ценную вещь, которую надо сберечь по зову логики, а не сердца. Ведь личная помощница должна функционировать на работе исправно, угу.

- ...Марин, ты тут? Марин! - зовет голос Толика из мобильника, который я так и держу в руке.

Спину что-то словно клещами сжимает. Пальцы Волчарина...

Впиваться в поясницу они перестают почти сразу, но я все равно морщусь и неловко бормочу в трубку:

- Давай ближе к выходным соз... - и умолкаю с раскрытым ртом.

Потому что одна из рук, что меня держит, внезапно дотягивается до моей ладони с телефоном и крепко стискивает еë. Связь из-за этой выходки, естественно, обрывается.

Дар речи возвращается ко мне только в приемной, когда Волчарин целеустремленно проходит мимо своих недавних собеседников и ставит меня на ноги уже возле моего стола.

- Эй, я не договорила! - от возмущения я совсем забываю о необходимости придерживаться ровного официального тона.

- А мне показалось, что договорила, - холодно поясняет Волчарин и пожимает плечами. - В любом случае тебе сейчас некогда заниматься посторонней несущественной болтовнëй. Я должен срочно уехать, а ты продолжай разгребать письма и заявки, пока меня не будет. Личные дела можно улаживать в свободное от работы время.

Хоть и с трудом, но эмоции я кое-как унимаю. Вообще-то он прав. Работа есть работа. Правда, босс мог бы и поменьше руки распускать, посягая на мои личные вещи.

- Надолго? - уточняю гораздо спокойней.

- Макс! - в приемную заглядывает не очень довольный Морозов и требовательно напоминает: - Медведский не может долго ждать. Сигнал передал, надо действовать. Бейбарыс уже идет по следу.

На меня седой красавец поглядывает как-то странно. Не так дружелюбно, как раньше, а задумчиво-оценивающе. И при этом еще почему-то с плохо скрываемой жалостью.

- Секунду, - дергает щекой Волчарин и переводит на меня тяжëлый неоднозначный взгляд.

Сквозь общее непонимание внутри начинает густеть туман беспокойства.

- В чëм дело? - спрашиваю я и обессиленно опускаюсь в свое кресло. - Что-то случилось?

Вместо внятного ответа на вопрос Волчарин хмуро произносит:

- Марина, я знаю, что у твоей бабушки нет своего телефона, но у нее есть более современный сосед. Можешь как-то связаться с ней через него?

- Зачем?

- Скажи ей, чтобы куда-нибудь уехала подальше с ночевкой. Прямо сейчас. Только не к родственникам и не к знакомым.

- Да что случилось-то?! - я прижимаю стиснутые кулаки к груди, испуганно уставившись на Волчарина. - Объясните мне! Пожалуйста...

- Случился Бейбарыс. Он... разговорил Ульяну насчет копии флешки, и она призналась, куда ее дела. Ты ведь помнишь Бейбарыса?

Еще бы не помнить такого жуткого типа. Азиата с повадками киллера, блин.

- А при чем тут моя бабуля? - с тихим ужасом шепчу я по инерции, уже понимая, к чему все идет.

Вместо Волчарина отвечает незаметно выросший рядом Яр:

- Ульяна подкинула флешку к ней в сумку. Мы сейчас поедем на дачи, но можем не успеть. И твоя бабушка может заартачиться... Она в опасности, Марина. Свяжись с ней прямо сейчас.

Всего одну секунду я онемело перевариваю услышанное. Затем хватаюсь за телефон и набираю номер бабулиного соседа Михалыча. В голове набатом бьется мысль: как так произошло, что проклятая флешка с компроматом на Мрачко оказалась у бабули без ее ведома? Не понимаю. Она же не общалась с этой Ульяной! Или..?

Перед внутренним взором быстро-быстро мелькают кадры воспоминания.

Вот прачка следит за бабулей из-за фикуса... потом подходит и бормочет оправдания про каких-то соседей сверху с потопом... спешно прощается...

И озадаченный голос бабы Ревы эхом приговаривает в моей голове:

« Ишь, какая эмоциональная стала, обниматься приучилась. А раньше-то и руку постороннему пожать брезговала, надо же ... »

Кусая губы, вслушиваюсь в равномерные быстрые гудки из трубки.

Пи-и-ип... пи-и-ип... пи-и-и-ип.

« Абонент находится вне зоны доступа. Попробуйте перезвонить позднее еще раз », - безупречно вежливо рекомендует мелодичный женский голос.

Я сдавленно бормочу:

- У соседа связь не работает... может, забыл подзарядить телефон?

Но в воздухе всë равно витает недоговоренное опасение. А вдруг с бабулей что-то уже случилось? И с Михалычем тоже. Они ведь часто друг к другу в гости заглядывают в течение дня...

- Поспешим, - тяжело роняет Волчарин. - И Котова, пожалуй, придется подключить.

- Я с вами! - подскакиваю в кресле суматошно... и тут же с охом хватаюсь за ногу.

- Нет, ты остаешься, - тон босса звучит категорично и жестко. - Ты сейчас для нас будешь только обузой. Смирись и не спорь, если хочешь помочь бабушке.

Глава 30. Только попробуй пикнуть

До самого вечера я места себе не нахожу.

То подрываюсь нарушить приказ Волчарина и рвануть - в смысле захромать со скоростью улитки, - в направлении бабулиного дома... то мучаю свой мобильник, безуспешно пытаясь дозвониться до Михалыча.

Всë напрасно.

Абонент по-прежнему недоступен, а тело предает своим ужасно несвоевременным недугом. Впрочем, о чем это я... разве всякие болячки-болезни когда-нибудь бывают к месту..?

Один раз даже заставила себя набрать волчаринский номер, но телефон босса почему-то тоже оказался без связи.

Тоскливо смотрю в дождливые сумерки за окном.

Потом замечаю, что уже некоторое время бездумно-нервно покусываю свои ногти и запоздало одергиваю себя. Дурная привычка, но что поделать! У меня всегда так, если переживаю сильный стресс.

Почему, ну почему Волчарин так и не позвонил хоть с какими-нибудь новостями о бабуле..? Ведь он знает, что я тут дико волнуюсь!

Так и не придумав достаточно успокоительного оправдания, нервно собираюсь домой. Придется всë узнавать самой! Не торчать же на работе всю ночь. И так уже на час с лишним задержалась.

Спускаюсь вниз на служебном лифте и так глубоко погружаюсь в свои переживания, что промахиваюсь с этажом. Створки с мягким шуршанием размыкаются, а за ними возникает коридор, ведущий в подсобные помещения и прачечную.

- Тьфу ты..! - бормочу под нос.

Но когда мой палец раздраженно вдавливает кнопку первого этажа, в сужающийся просвет лифта кошмарным видением какого-то мрачного триллера вклинивается... жилистая мужская рука.

Затем этот кошмар обретает черты.

Остроскулое сусликоподобное лицо с тоненьким немужественным носом, юркие лживые глазëнки и противный рот с губами-ниточками... Да это же Сусаев Малик Ахмедович! Только что он делает здесь, в гостинице, в такое позднее время..?

- А-а... - брюзгливо выдает он, втискиваясь в лифт и трусовато оглядываясь. - Это ты. Отлично. Ты ведь знаешь Ульяну? У вас тут в прачечной должна работать.

От нехорошего предчувствия внутри покалывает льдинка острой тревоги.

- Тут много кто работает, всех не упомнить... - уклончиво отвечаю и хочу попятиться, но проклятый Сусаев вдруг больно хватает меня за локоть.

- По глазам вижу, что знаешь ее! - шипит злобно. - Где она? Быстро сказала! Ну?!

С перепугу у меня аж душа в пятки проваливается, но я пока еще упрямлюсь:

- А зачем она вам?

Треньканье лифта возвещает о прибытии на первый этаж. Я с облегчением дергаюсь в сторону фойе в надежде найти защиту от этого столичного неадеквата у охранника... и шокированно чувствую, как в бок под локтем упирается что-то опасно-жесткое и стальное.