Бальтазар (СИ) - "Вьюн" - Страница 49

Каким-то образом сеульским магам удалось материализовать миф, буквально вложив в своего агента силу Призрачного Гонщика. Впечатляюще. Вот только они, как и все простецы, не учли одного фундаментального закона высшей магии: миф, взращенный в душе, и миф, насильно вложенный извне, это две ОГРОМНЫЕ разницы. Его сила была яркой, разрушительной, но чужеродной. Как протез. А что бывает с телом, которое отторгает пересаженный орган? Оно слабеет и умирает.

Сё Ван мог быть невероятно опасен, но сейчас, в этом месте, где его воля была единственным, что сдерживало бушующую внутри него инородную сущность… я вполне мог его сломать. И я начал это делать. Не жалея силы Светлого Источника, я стал метать световые копья, одно за другим. Я не особо беспокоился, куда они попадут. Если Сё Ван погибнет от такой малости, то ему и не стоило переходить дорогу магу из рода Бальтазар. Совсем не стоило. Он станет наглядным примером для всех, кто наблюдает из теней, что бывает с теми, кто бросает нам вызов.

***

Земля уходила из-под ног, трескаясь и осыпаясь в черную бездну. Рушащиеся здания гремели, как гром. Се Ван рванул прочь, давя на газ, и рев мотора заглушил на мгновение грохот разрушения. Ярость кипела в нем, горячая, как пожиравшее его плоть адское пламя.

«Выбросили… как мусор…»

Воспоминание всплыло внезапно и ярко, обжигая больнее любого огня. Дождь. Холодный осенний ливень, заливающий улицы элитного района. Его мать сжимала ладонь маленького Сё Вана. Она что-то кричала, но голос тонул в звуке от дождя и его было абсолютно не слышно за массивными дверьми фамильного особняка. Их выкинули из собственного же дома.

Он навсегда запомнил лицо мужчины в дорогом костюме, его деда, которое было холодным и непреклонным.

«Позор рода…» — сказал он им тогда напоследок.

То, что Се Ван был зачат от любовника стало понятно, когда у него пробудился дар к огненной магии. У «отца» и матери — это был ветер.

После изгнания он рос в нищете, поскольку мать довольно быстро растратила все свои сбережения, а зарабатывать она никогда не умела. Вонь дешевой забегаловки, вечный холод в плохо отапливаемой комнате, насмешки одноклассников. И постоянное, гложущее чувство несправедливости. В один миг они стали никем. И память, что все могло быть иначе, жгла в груди адским пламенем.

Отчаяние и злоба наполняли сердце Се Вана, пока в один день, когда на него набросились старшеклассники, отчаянная ярость не вырвалась наружу вспышкой огня, опалившего стены переулка. Пара секунд и три трупа, вот каков был результат его секундной слабости. Простецы просто ничего не смогли ему сделать. Военные нашли его быстро. Забрали, поставили перед выбором: тюрьма или служба. Он выбрал службу.

Се Ван в буквальном смысле горел на тренировках, рвался на самые опасные задания, соглашался на любые, даже безумные эксперименты. Он был идеальным кандидатом для проекта «Миф». Сила предания о «Призрачном Гонщике» была новой, необузданной, выжигающей изнутри всех кандидатов. Когда Се Вану предложили поучаствовать, он не сомневался и секунды. Это был его шанс. Он прошел через адские боли, когда миф вплетали в его душу, и выжил. К семнадцати годам он обладал силой, о которой те, кто вышвырнул его мать, не могли и мечтать.

Ночью… ночью он был непобедим. Его главный козырь — «Адская Кара», заставляла любого грешника увидеть все свои преступления и сгореть изнутри от раскаяния и ужаса. Проблема была лишь в необходимости подойти вплотную, заглянуть в глаза врагу. Но ночью это не было проблемой. Ночью его нельзя было убить. Пока на небе была луна и виднелись звезды, не было никого, кого бы он не мог уничтожить.

«Этот ублюдок… вызвал землетрясение…» — мысль пронеслась у него в голове, острая и тревожная.

Се Ван не учел, что враг может не атаковать его напрямую, а просто похоронить под тоннами бетона и земли, где с восходом солнца он задохнется, лишенный своей силы.

— Тактика труса! — все же процедил он.

Ярость снова накатила, сметая страх. Условия их пари были специально подстроены так, чтобы у этого выкормыша древнего рода не было ни единого шанса на победу. У Люциуса был всего час, чтобы повредить байк. Но ночью байк был неотделим от мифа, такой же неуязвимый, как и сам Се Ван. Бальтазар уже проиграл. Оставалось лишь сделать его поражение еще более унизительным.

Уцепившись огненной цепью за козырек фонаря, его мотоцикл с ревом рванул вверх, поехав вертикально по стене небоскреба, оставляя за собой расплавленный огненный след. Если Бальтазар решил полетать, как пташка, то Се Ван заберется повыше. И оттуда, с высоты, наконец-то собьет этого самодовольного аристократа, этого потомка тех, кто смотрит на таких, как он, свысока.

Пока он взбирался, одно из световых копий Люциуса пронзило его насквозь. Боль была острой, но мимолетной, плоть тут же восстановилась, сомкнувшись вокруг раны, выжигая чужеродную магию своим адским пламенем. Се Ван даже не притормозил. Он лишь оскалил свой огненный череп в сторону Люциуса, и его рык смешался с ревом мотора. Эта битва только начиналась всерьез.

***

Пронзив спину Се Вана копьем света, я уже мысленно составлял оправдательную речь для Мэри. «Это была досадная случайность, я смиренно готов оплатить его похороны…» Но военный маг сумел меня удивить. Он не рухнул вниз. Он… каким-то чудом выжил. Продолжив карабкаться по стене, будто получил пулю из рогатки, а не копье чистой магии в позвоночник. Это было более чем необычно. Я хочу сказать, копье света в позвоночнике — это не та мелочь, которую можно просто взять и проигнорировать.

— Похоже, он все же не так прост, — произношу с внезапно возросшим интересом.

Азарт предвкушения новой загадки заставил кровь бежать быстрее.

— Возможно, он даже достоин звания моего врага номер два? — в раздумьях произношу, пока еще не решив, достоин ли он этого титула.

Тем временем Се Ван благополучно достиг крыши, и рев его мотора стих, сменившись зловещей тишиной. Он явно готовил какой-то сюрприз. Бессмертие, контроль над огнем, воплощение Мифа… Чем он еще сможет удивить? Личного гримуара у него, разумеется, не было. Для простецов, даже одаренных, создать такой артефакт задача немыслимая.

Даже у рода Бальтазар Волшебных Книг не то чтобы много. Ту, что я смог бы использовать, и вовсе оказалась в единственном экземпляре. Магия Арканов всем хороша, но ее главный недостаток — требование материальной подготовки, книги заклинаний как ядра и проводника.

Позволив ему обустроить свою западню, я вновь потянулся к гримуару. Страницы зашелестели, после чего густой туман стал стремительно наполнять призрачные улицы Теневого Сеула. В считанные секунды я был скрыт от чужих глаз непроницаемой пеленой. Очевидно, у моего нового врага все еще припасен козырь в рукаве. Мне дико хотелось его увидеть, но умирать ради этого я не собирался.

С предвкушением оскалившись в подобие улыбки, я сосредоточился. Светлый Источник отозвался на зов, и в нескольких шагах от меня из сгустка сияющей материи возник мой двойник — допельгангер. Безмолвный и пустой, он был моими глазами и ушами. Легким мысленным толчком я отправил его на крышу, в логово Призрачного Гонщика.

Сам же я остался в укрытии тумана, приглушив свое присутствие.

— Посмотрим, что он припрятал в своем пылающем рукаве, — с хищной ухмылкой прошептав готовясь к представлению. — Если ничего и это все просто понты… — недобро улыбнувшись, — то ему лучше свалиться с крыши, я сделаю из него наглядный пример того, что делают с дураками члены семьи Бальтазар.

Светлый источник в груди запульсировал, готовый обрушить свет на моих врагов.

***

Холодный ветер с туманных улиц завывал на крыше, заставляя Се Вана поежиться. Но пальцы его были тверды и быстры. Достав из тубуса за спиной баллончик с краской, он принялся выводить на бетоне сложную печать. Для столь масштабного круга трафарета у него не было, но он не зря извел не один десяток баллончиков, оттачивая мастерство в заброшенных кварталах.