Печать пожирателя 10 - Соломенный Илья - Страница 42

на них то и дело бросал настороженные взгляды бледный и напряжённый Юсупов, тоже стоящий недалеко от Императора.

Но мой взгляд скользнул дальше, туда, где стояла группа людей, от которых повеяло таким знакомым, таким ядовитым холодом, что даже Эфир внутри меня на мгновение дрогнул.

Отец. Его лицо было жёсткой маской, в глазах — смесь ненависти, страха и какого-то окаменевшего стыда. А по бокам, будто щиты, «мои» братья — Иван и Игорь. Их позы говорили сами за себя: они были здесь не по своей воле, их притащили, как мебель, для создания нужного антуража.

Эх, жаль поглощением эмоций пришлось пожертвовать — вот бы узнать, что они сейчас ощущают!

Хотя по лицам видно, что боятся и чувствуют себя не в своей тарелке…

Наши с отцом взгляды встретились — всего на секунду. И я увидел стыд и сожаление, которое он попытался мне передать.

И сразу стало легче! Странно даже… Но с другой стороны, мои догадки подтвердились — всё, что наговорил отец тогда, он сказал чтобы обеспечить безопасность Игоря и Ивана.

Ничего, я за это не в обиде…

Чуть в стороне, рядом с группой техномагов, стоял Салтыков. Он не улыбался, его лицо было серьёзным и усталым, но в глазах, когда он кивнул мне, я прочитал то, чего не было больше ни в одном здешнем взгляде — искреннюю радость.

И огромное, всепоглощающее напряжение. Он единственный полностью понимал, на каком острие мы все сейчас балансируем.

Мы остановились в десяти шагах от Императора. Тишина повисла оглушительная, давящая, нарушаемая лишь шипением «Соколов» и тяжёлым дыханием драконов.

— Государь, — я произнёс первым, слегка склонив голову. Жест был формальным, без тени подобострастия.

Илона сделала безупречный реверанс, а призрак деда лишь едва заметно кивнул, его полупрозрачное лицо расплылось в насмешливой ухмылке.

Император медленно выдохнул. Струйка пара вырвалась в морозный воздух.

— Апостолов… Ты явился. Хотя и заставил себя ждать.

Его голос был ровным, но я ощущал лёгкое, настойчивое давление на периферии своего сознания. Тончайшие щупальца ментальной магии, опытные и осторожные, пытались просочиться сквозь мои естественные защиты.

Я не стал их отталкивать — просто позволил им скользить по поверхности, как воде по стеклу. Пусть Император увидит ровно столько, сколько я позволю — океан силы, готовый вырваться наружу, абсолютную уверенность — и правду насчёт Ур-Намму.

— Дороги нынче непростые, — ответил я спокойно.

— У нас тоже месяц выдался насыщенным, — в голосе Императора зазвенела сталь. Он сделал паузу, давая своим словам повиснуть в воздухе, — И твоя роль в этих событиях требует немедленного разъяснения. Начнём с того, что ты снимешь с себя все активные защиты и наденешь это.

Он едва заметным жестом указал тростью. Один из Архимагов сделал шаг вперёд — в его ладони лежали матово-серые, испещрённые рунами наручья.

Антимагические кандалы, от которых исходил тупой, подавляющий импульс, знакомое чувство удушья для Искры.

Воздух на площади стал ещё гуще.

— Сразу после этого, — продолжил Государь, не отрывая от меня ледяного взгляда, — ты пройдёшь ментальную проверку под руководством архимагов Тайной Канцелярии. Полную! А затем, для окончательного прояснения всех обстоятельств, будешь погружён в «Магическую Реальность», где мы проведём допрос.

Тишина стала оглушительной.

Я слышал, как где-то за спиной у отца сдавленно кашлянул Игорь. Пётр замер, его лицо вытянулось. Я чувствовал, как все взгляды — от братьев до драконов — впились в меня. От Иловайского и архимагов исходила готовая к удару мощь. Они ждали моего ответа. Ждали протеста, язвительности, взрыва.

Но я не собирался им им это давать.

— Ваше Императорское Величество, — мой голос прозвучал мягко, но каждое слово было отчеканено из того же льда, что и взгляд Государя, — Я ценю вашу озабоченность безопасностью Империи. Но не могу согласиться ни на одно из этих условий.

Напряжение взметнулось, словно ударная волна. «Витязи» чуть сдвинулись, их экзоскелеты зашипели. Дракон Императора издал низкий, предупреждающий гул и сделал шаг вперёд…

— Вот как? — сквозь зубы произнёс Александр III. Давление его ментального сканирования усилилось, стало почти физическим, — Объяснись!

— Я не могу позволить себе быть беззащитным, — твёрдо ответил я, — Ни на секунду. Пока я стою здесь, Ур-Намму не дремлет. Его агенты уже пытались убить вас. Его влияние искажает реальность по всему миру. Надеть эти кандалы — значит подписать себе и, возможно, всем вам, смертный приговор. Я — единственный, кто видел его силу вблизи и остался жив. И я — единственный, кто может ему противостоять. Я не отдам свою свободу и свою силу в обмен на ваше доверие, которое, как я смею надеяться, уже заслужил.

— Заслужил? — в голосе Иловайского прозвучала лёгкая насмешка.

— Своими действиями, князь, — я повернулся к нему, всё так же спокойно, Или вы забыли, как я спасал людей на Тобольской заставе? Как ринулся в ваше поместье, чтобы спасти ваших детей? Как помог истребить мятежников три года назад. И я уже не говорю о последних событиях! Да, я заслужид доверие — информацией, что спасла жизни людей. Предупреждением, которое спасло Государя. Я не ваш враг. Я не желаю зла ни Императору, ни Империи, ни её жителям.

Я снова посмотрел прямо на Александра III, в его холодные, но при этом пылающие огнём глаза.

— Я хочу спасти державу. И весь мир. Именно для этого я и прибыл сюда сегодня.

Я сделал шаг вперёд. По площади прокатился вздох — гвардейцы инстинктивно подняли оружие, архимаги сгруппировались, на их пальцах заискрили заклинания. Но я лишь протянул руку, показывая пустую ладонь.

— Мне есть что вам рассказать, Государь. Но это тот случай, когда никакие, даже самые защищённые посылки и пакеты данных не являются надёжными. То, что я знаю, нельзя доверять никому. Никому, кроме вас.

Я позволил своему голосу стать тише, но от этого он приобрёл ещё больше веса.

— Именно это я и хочу обсудить. Прямо сейчас. И только с вами. Наедине.

Словно в ответ на мои слова, сама реальность взорвалась.

Воздух над площадью громыхнул так, что заложило уши, пространство вокруг нашей делегации испещрили чёрные, дымящиеся щели.

И из них повалили сотни тварей.

Они были отдалённо похожи на людей — две ноги, две руки, голова. Но конечности были слишком длинными и суставчатыми, движения — резкими и порывистыми, как у насекомых. Их кожа отливала мерзким перламутром гниющей рыбы, а вместо лиц зияли воронки из свёрнутых плоти и шипов. От них воняло гниющим мясом.

Одновременно с их появлением на площадь обрушилось нечто иное. Глухой, оглушающий удар по воле. Я почувствовал, как магия вокруг — все эти готовые к бою заклинания, щиты, заряды в оружии — померкли и подавились.

Над нами сомкнулся антимагический купол чудовищной мощности. Он душил Искры, превращая самых сильных архимагов в беспомощных обывателей.

Вокруг воцарился хаос.

Раздался первый оглушительный залп — это «Витязи» и солдаты открыли огонь из обычного оружия. Но твари были быстры и увёртливы. Несколько из них, проскочив под шквалом свинца, ринулись на делегацию. Я видел, как одна из тварей, словно скорпион, занесла свой шипастый отросток над головой ничего не понимающего Ивана.

Драконы взревели и рванули вперёд, мгновенно заглотив пару десятков существ…

Но основная масса — особей пятьдесят — успела проскочить и с рёвом, похожим на скрежет металла, обрушилась на меня и на Императора.

И тут случилось то, чего никто не ждал.

Антимагический купол давил на всех — но не на меня. И, как я мельком заметил, не на Салтыкова. Пётр стоял, ошеломлённый, но его собственная Искра, хоть и ослабленная, всё ещё теплилась — защищённая крупицами Эфира.

Мне же не нужно было бороться. Эфир внутри меня взревел в ответ на вызов. Это была не магия — это была реальность более высокого порядка.

Я даже не пошевелился. Просто мысленно, одним движением воли, указал на пространство передо собой.