Печать пожирателя 10 - Соломенный Илья - Страница 18

Он рванул вперёд с такой скоростью, что его фигура попросту расплылась, превратившись в тёмный, стремительный силуэт!

— Мы тут не проедем! — рявкнул я, — Дальше пешком! Бежим!

Мэйли тут же оказалась рядом. Плащ отброшен назад, в аметистовых глазах пляшут огоньки азартной охоты… Ни дать ни взять — настоящая ночная хищница…

Мы рванули за старейшиной, продираясь через толпу перепуганных, мечущихся людей. Воздух гудел от паники, визга и нарастающего рёва сирен полиции.

Старейшина не бежал — он буквально стелился над землёй! Он нёсся с нечеловеческой скоростью, перепрыгивал через прилавки, отталкивался от стен, с лёгкостью взбегая по отвесным поверхностям, чтобы забраться на очередную крышу!

Впрочем, мы не отставали.

Мои энергожгуты работали как дополнительные конечности, отталкиваясь от стоек, перебрасывая меня через груды ящиков, создавая силовые импульсы, чтобы оттолкнуть зазевавшегося зеваку с пути. Я чувствовал жар в мышцах, учащённый стук сердца — не от страха, а от дикого, животного возбуждения погони!

Мэйли использовала свою магию. Тени вокруг нас сгущались и оживали, образуя под её ногами короткие, скользкие мостки, позволявшие ей не терять скорость на крутых поворотах. Где-то она заставляла груды пустых коробок обрушиться позади нас, чтобы замедлить возможных преследователей, а где-то и вовсе «прыгала» через тень, будто телепортируясь между тёмными участками улиц.

Мы неслись через рынок, оставляя за собой хаос из распоротых мешков с рисом, разбросанных специй и перепуганных кур. Запах перца, имбиря и дешёвых благовоний стоял плотной завесой.

Спрыгнув с очередной крыши и выбив фонтан крошек из бетонной мостовой, старейшина рванул в узкий проход между двумя зданиями — вонючую, тёмную щель, заваленную мусором.

Здесь пахло гнилью и мочой. Старейшина бежал, не оглядываясь, уверенный в своём превосходстве. Но мы с Мэйли действовали синхронно, как одно целое.

Она метнула вперёд сгусток багровой энергии, который, шипя, врезался в стену перед нашей целью, осыпав его градом бетона. Старейшина на мгновение замедлился, уклоняясь — и этого мгновения мне хватило.

Я сделал последний рывок, энергожгуты с силой оттолкнули меня от земли, и я прыгнул, врезаясь в вампира сбоку, как таран.

Мы оба с грохотом покатились по груде мусорных мешков и вывалились из тёмного прохода на небольшую заброшенную площадку, залитую тусклым светом одинокого неонового фонаря.

Вампир плюнул в меня ядом — но мой эфирный щит сожрал убийственную био-энергию, и я попытался долбануть в ответ мощной волной испуга. Однако старейшина ускорился, уклонился — и мы отцепились друг от друга.

Я откатился в сторону, мгновенно вскакивая на ноги, энергожгуты уже вились вокруг запястий, готовые к удару. Мэйли выплыла из тени рядом, её дыхание было ровным, а взгляд — холодным и сосредоточенным.

Только сейчас я увидел, где мы оказались — на краю огромной, заброшенной площадки. Под ногами хрустел битый кирпич и стекло. Прямо перед нами зияло гигантское, сухое бетонное русло искусственной реки — мрачный каньон, пронизывающий всё нутро нижнего Шанхая. Воздух здесь был неподвижным и спёртым, пахло ржавым металлом, пылью и стоячей водой. Пара старых фонарей и несколько тусклых, мигающих неоновых вывесок на дальнем конце площадки, отбрасывал длинные, искажённые тени.

Старейшина «Алых Когтей» уже стоял напротив меня. Он не пытался бежать дальше. Вместо этого вампир медленно выпрямился, стряхивая с рукава дорогого костюма пыль и сор.

А затем рассмеялся.

Это был не весёлый смех. Это был низкий, горловой, совершенно безумный хохот, который эхом раскатился по пустынному пространству, отразился от стен каньона и вернулся к нам.

И тогда из окружающих теней стали появляться они.

Пара горящих красных точек. Ещё одна. Десять. Двадцать. Тридцать. Сорок… Со всех сторон — из арочных проходов, с крыш низких построек, из самой глубины тёмного русла реки — поднимались и выходили фигуры.

Высокие, худые, с бледными, надменными лицами и холодными глазами. Десятки вампиров клана «Алых Когтей». И судя по энергетике — Тут с десяток Магистров и вдвое больше близких к ним рангов…

Тихие шаги по щебню звучали, как шелест сухих листьев перед грозой. Воздух мгновенно пропитался знакомым ядовитым запахом — стальной крови и горькой магии.

Ловушка.

Старейшина перестал смеяться. Его красные глаза, горящие торжеством, упёрлись в меня.

— Добро пожаловать в наш город, Марк Апостолов, — его голос прозвучал громко и чётко, разрывая гнетущую тишину. На русском он говорил ничуть не хуже Линь Шу, — Какой же драгоценный подарок судьбы!

— В самом деле? Вы меня ждали? — невозмутимо ответил я, чтобы потянуть время.

— Мы знали о твоём прибытии в город с того самого момента, как ты ступил в «Небесную Рощу».

— Действительно? Тогда чего же вы не узнали, что я забрался в порт и последил за вашим логовом?

Старейшина довольно хохотнул.

— Об этом мы тоже знали. Я, и трое моих братьев, правящих кланом, не могли просто так отпустить тебя… И решили немного поиграть… Посмотреть, к чему приведёт твоя уверенность…

Он сделал театральную паузу, наслаждаясь моментом, обводя взглядом кольцо своих воинов.

— Ты думал, что охотишься на нас? — старейшина усмехнулся острыми зубами, — Нет, господин Апостолов. Это я вёл тебя. Вёл сюда, чтобы преподнести нашему будещему союзнику, Его Императорскому Величеству Александру Третьему, самый ценный трофей. Голову самого разыскиваемого преступника России! С твоей смертью не только Шанхай будет наш… но и благосклонность самой Российской Империи!

Последние слова он прокричал, подняв руки, и его голос, усиленный магией, ударил по ушам. Кольцо вокруг нас сжалось. Десятки пар голодных глаз смотрели на нас.

— А заодно мы, наконец, уберём досадную «нефритовую» помеху и…

Слова старейшины гремели в спёртом воздухе нижнего Шанхая, его голос, полный самомнения и торжества, эхом разносился по бетонному каньону.

Он ждал страха, капитуляции, может быть, мольбы или попытки договориться?

Хрен его знает — по факту он не дождался даже конца своей собственной речи.

Я не стал кидаться язвительными репликами или героическими монологами. Пока старейшина вещал о будущей благосклонности Императора, я уже двигался.

Резкий, взрывной толчок ногами, и я рванул вперёд, как пуля, выпущенная из винтовки — и примерно с такой же скоростью. Мои энергожгуты, уже накачанные магией до предела, выстрелили вперёд парой десятков, раскалённых добела копий.

Минус половина вампиров — сделано.

Рядом со мной в ту же секунду взметнулась тень. Мэйли не просто двинулась — она растворилась в пятне багровой мглы и материализовалась впереди меня. Её пальцы с длинными, острыми ногтями впились в пустое пространство — и оттуда, с визгом рвущейся материи, вырвались алые, похожие на стекло кинжалы из сконцентрированной крови.

Они жахнули по кругу, да так, что положили ещё десяток кровососов.

Старейшина ахнул от неожиданности, его глаза расширились. Он попытался уклониться, его собственная магия вспыхнула вокруг него тёмным, оборонительным щитом.

А через мгновение вокруг ударила веерообразная волна какой-то кислоты, появившейся прямо из воздуха.

Я вкачал в щиты максимум энергии, усилив её толикой Эфира — и не зря!

За мгновение весь бетон вокруг нас превратился в кипящее, шипящее и вонючее болото, и начал крошиться под действием странной био-магии…

Этот ответ был мощным, очень мощным — но слишком медленным.

Сверху, с края бетонного уступа, обрушился ливень из серебристых игл — сгустков льда, выточенные с хирургической точностью. Они впились в оставшихся вампиров «Алых Когтей», стоявших по периметру, и создал вокруг нас со старейшиной небольшую «арену», впитавшую в себя большую часть яда.

В следующий миг сверху упала Линь Шу.

Безупречная, холодная, в своём платье цвета ночного неба, которое теперь, казалось, впитало в себя все тени вокруг. Её руки были подняты, а глаза мерцали ледяным, нечеловеческим светом.