Папина дочка (СИ) - Салах Алайна - Страница 19

24

Наложив свой фирменный пресет, я ещё раз критически оглядываю снимок, чтобы убедиться в том, что он достоин занять место в моём фотоблоге. В последнее время я всё меньше довольна созданными образами, и с десяток ранних постов и вовсе удалила, посчитав их нелепыми и дилетантскими. По мере получения новых знаний обесценивается многое из того, что раньше казалось крутым и значимым — по-другому, наверное, и быть не могло.

— Повторить вам ещё кофе? — разносится над головой.

— Да, спасибо, — машинально киваю я, не поднимая глаз. — Капучино, большой.

— И мне такой же, пожалуйста, — подхватывает бодрый мужской голос.

Забыв о снимке, я вскидываю глаза. Над столом возвышается сияющий Марк. На нём куртка из коричневой замши — тренд уходящей осени, на переносице — очки в стильной титановой оправе.

В левой половине груди предательски колет: на одном из снимков, который я когда-то по наивности себе сохранила, у Александра были похожие.

— Привет! — наклонившись, Марк запечатлевает лёгкий поцелуй на моей щеке. — Думал, есть шанс, что я проигнорирую предложение?

Я качаю головой.

— Напротив. Я думала, будет здорово, если ты приедешь.

— Отличное начало встречи, — повесив куртку на плечики, Марк садится напротив.

Исходящие от него бодрость и энтузиазм сложно игнорировать, и рука сама тянется закрыть ноутбук.

— А ты, получается, снова работаешь? — он указывает глазами на стопку распечатанных скетчей. — Расскажи.

Просьба звучит так естественно, словно эти полтора года мы тесно общались и в курсе всех дел друг друга.

— В прошлый раз я говорила, что решила попробовать себя в дизайне. Для этого нужно было трансформировать образы в визуальный контент. Пришлось обучаться рисованию… Ну как «пришлось»? — я машинально опускаю ладонь на крышку ноутбука. — Учиться мне нравится.

— Круто. Покажешь?

После небольшой заминки я извлекаю из стопки листок с дизайном жакета и разворачиваю к Марку. Сдвинув оправу на кончик носа, он подносит рисунок к глазам и внимательно смотрит.

Я невольно задерживаю дыхание, переносясь назад, в прошлое: ритмичное постукивание маракасов, запах лайма… Напротив меня сидит Александр и той же заинтересованной вдумчивостью разглядывает страницу моего блога.

— Талантливо и оригинально, — резюмирует Марк, возвращая листок мне. Зелёные глаза светятся. — Не думай, что это лесть. Я сам очень приземлённый и всегда восхищался теми, кто умеет круто креативить. До тебя дизайнеров одежды я только по телевизору видел.

— Ну до Альберты Ферретти мне ещё далеко, — порозовев от похвалы, возражаю я. — Я пока только пробую себя в дизайне, а дальше видно будет.

— Ты утверждала, что совсем неспортивная и меньше чем за неделю освоила доску. Я в тебе не сомневаюсь.

— Спасибо.

Я придвигаю к себе кофе, принесённый официантом, и в нерешительности кручу чашку в руках. Уместно будет поинтересоваться, чем Марк занимается в фирме отца, но в горле стоит протест: даже вскользь упомянутое имя Александра разбередит старую рану, а мне этого не хочется. Сейчас у меня всё хорошо — пусть так и остаётся.

Пауза затягивается, поэтому я не придумываю ничего лучше, чем спросить:

— А как поживает твоя личная жизнь?

Впервые за время нашего разговора Марк отводит взгляд и комкает лежащую перед ним салфетку.

— На личном фронте полный штиль, — его яркий рот кривится в усмешке. — В выходные вижусь с друзьями, а на остальное будто времени не хватает. Но, скорее всего, это просто отмазка, и мне пока просто ничего не хочется. А у тебя?

Он снова смотрит мне в глаза: пристально и пытливо.

Я пожимаю плечами.

— Я сама по себе. И отсутствие свободного времени в моём случае не отговорка. У меня его действительно нет.

— Ты меня сейчас одновременно обрадовала и озадачила, — на лице Марка появляется та самая обезоруживающая улыбка, которая пленила многих девушек на курорте. — Но так даже интереснее.

— Ты тоже воспринимаешь «нет» как вызов? — неожиданно для себя ерничаю я, вспомнив слова навязчивого ухажёра.

Марк гримасничает.

— Я разве похож на идиота? Подразумевалось, что придётся напрягать свою отсутствующую фантазию, чтобы найти повод для нашей следующей встречи.

Не удержавшись, я смеюсь. Марк — единственный известный мне человек, чья прямолинейность никогда не граничит с бестактностью или навязчивостью. С ним действительно легко и уютно. Мы провели вместе всего неделю, но кажется, будто знакомы очень и очень давно.

— В субботу мы с друзьями идём на открытие мотосалона, — энергично продолжает он. — Там будет музыка, фуршет, фотографы и презентация нового аромата от местных носов. Никакого запаха солярки и резины — всё чинно и красиво. Мне будет приятно, если ты составишь компанию.

Я тереблю кольцо-гвоздь на указательном пальце. Простое предложение отзывается во мне шквалом противоречивых чувств: одна часть меня говорит, что нет ничего страшного или обязывающего в том, чтобы принять приглашение, а вторая, находящаяся под невидимым защитным колпаком, твердит, что спокойнее будет никуда не ходить и провести вечер дома с книгой.

— Обещаю: если тебе не понравится — в следующий раз пойдём туда, куда решишь ты, — добавляет Марк, уловив моё колебание.

Смысл этих слов доходит до меня не сразу, но когда это случается, я снова разражаюсь громким смехом — в третий или четвёртый раз за последние три дня и снова в его присутствии.

— А говоришь, что не креативный, — я обмахиваю лицо стопкой скетчей, чтобы успокоить покрасневшие щёки. — И во сколько назначено открытие?

— На восемь вечера. Значит, пойдёшь?

Немного смутившись под его прямым взглядом, я киваю. Присутствие живого, пышущего энтузиазмом Марка действует на меня заразительно. Хочется быть веселее и легче.

— Диктуй адрес, — бескомпромиссно произносит он, мазнув пальцем по экрану смартфона. Поймав мой скептический взгляд, с иронией поясняет: — У меня включился режим альфы.

— Лучше ты продиктуй адрес, а я сама подъеду.

— Может, давай без этого? — Марк хмурится, чем снова донельзя напоминает Александра. — Ты же меня знаешь: пальцем не трону, довезу и привезу в целости и сохранности.

С шутливой укоризной покачав головой, я соглашаюсь. Открытость Марка действует на меня обезоруживающе, и держать дистанцию получается плохо.

25

Мама радуется моей вылазке едва ли не больше меня. То и дело заглядывает в спальню, справляясь, не нужно ли мне чего-нибудь, и даже предлагает примерить ожерелье, которое сама носит лишь по исключительным случаям. Это самый дорогой подарок папы, не считая "Рендж Ровера" в эксклюзивном окрасе.

— Может ты хочешь пойти вместо меня? — иронизирую я, придирчиво оглядывая себя в зеркале. — Это открытие мотосалона, а не Мет-гала. С бриллиантами на шее я буду выглядеть нелепо.

— Всё-всё, замолкаю. — Застыв в дверях, мама мечтательно улыбается. — Ну какая же ты у меня красивая. Повезло Марку со спутницей.

Мне снова хочется отпустить какую-нибудь остроту, но удаётся себя сдержать. В последнее время я только и делаю, что огрызаюсь на родителей, которые, напротив, стараются быть внимательными и терпеливыми. Видимо, сказывается усталость.

— Спасибо, мам. — Я защёлкиваю серёжку и распускаю волосы, позволяя завитым локонам рассыпаться по плечам. — Ну вот вроде и всё. Фотографироваться не буду, потому что похожий образ выкладывала две недели назад.

— Потуси, как сле-е-е-ду-е-т, — нараспев произносит мама.

— Я планирую вернуться часам к десяти, — предупреждаю я.

— Можешь передо мной не отчитываться. — Она пытается лихо подмигнуть, но выходит забавно и неуклюже. — Если решишь задержаться — никаких проблем.

Незаметно закатив глаза, я забираю из гардеробной сумку, целую маму на прощание и спускаюсь вниз.