Осознанное сновидение - Ваггонер Роберт - Страница 3

Примерно в этот период, я также обнаружил присутствие «внутреннего советчика», говорю так, за неимением лучшего термина. В некоторые моменты, когда я глубоко задумывался о тех или иных вещах, у меня в уме возникало внутреннее знание. Это было таким естественным, что я полагал, что с этим знаком каждый. Это похоже на наличие внутри себя старого мудрого советчика. Например, после какого-нибудь мелкого события, на которое большинство просто не обратят внимания, внутреннее знание делало наблюдения относительно жизни или представляло это банальное событие в свете живой притчи. Комментарии казались разумными, даже замечательными. Я стал чувствовать, что всё вокруг меня приобретёт значение, если только я повнимательнее буду смотреть. Так как я проживал в Среднем Канзасе, вдалеке от центров мировой власти, жизнь протекала медленнее и, возможно, проще, и всё же в глубине души, на другом уровне, я знал, у нас есть все необходимые уроки жизни.

Подобно любому подростку, я докучал этому внутреннему советчику вопросами: Что я? Кто я? — Дважды я получал ответы на эти вопросы, и больше никогда (хотя ответы вертелись в моём уме десятилетиями). В одном случае, на мой вопрос «кто я?», внутренний советчик ответил: «Всё и ничего». Ладно, подумал я, любой человек в определённом смысле имеет потенциальные возможности всего, но имея их, он также ничего не имеет, ибо время или судьба рассеет их. В этих словах, ещё, я чувствовал скрытую связь между обилием Бытия и полной свободой Небытия. Но всё же, будучи не вполне довольным ролью «межевого столба» между этими двумя крайностями, я продолжал докучать себе и, как следствие, внутреннему советчику вопросами о самоидентичности, пока в один прекрасный день не пришёл ответ, который остановил всё дальнейшие вопросы: «Ты тот, кем позволишь себе стать» — ответил внутренний советчик. Этот ответ удовлетворил меня полностью: Проживать жизнь — это давать себе возможность.

Вещие сновидения, видения и мой поиск духовного смысла — все вместе заставляли меня искать удовлетворительных и полных ответов. Очевидно, что моя бурная внутренняя жизнь, зажжённая сновидениями, заставляющими задуматься, порождала во мне постоянное желание либо принять, либо отвергнуть, либо соединить оба мировоззрения: научное и духовное. Вот почему в 1975 году, в возрасте шестнадцати лет, я взял в руки одну из книг своего старшего брата «Путешествие в Икстлан: уроки дона Хуана» Карлоса Кастанеды, и получил свой первый урок в осознанном сновидении.

Как могут знать некоторые читатели, Карлос Кастанеда был аспирантом-антропологом в УКЛА в 1960-х, который пытался научиться у коренных шаманов юго-западных Штатов и Мексики употреблению психотропных растений. Согласно его рассказу, он повстречал колдуна дона Хуана из племени индейцев Яки, который согласился учить его галлюциногенным растениям. В ходе обучения дон Хуан изложил Кастанеде уникальный взгляд на мир. И что, быть может, ещё более важно, дон Хуан снабдил его техниками для того, чтобы проверять на практике этот новый взгляд на мир.

Философию дона Хуана можно уместить в следующих словах, сказанных им Кастанеде: «Твоя идея мира… есть всё. И когда она меняется, меняется сам мир»[4]. Дон Хуан постоянно подталкивал Кастанеду, чтобы тот рассматривал новые и изменяющие мир идеи, и становился умственно гибче.

Кастанеда пересказал в своих книгах свои десятилетние взаимоотношения с доном Хуаном. Хотя многие открыто подвергают сомнению правдивость рассказов Кастанеды, его книги, тем не менее, содержат множество вызывающих идей и, как и многие молодые люди, я был заинтригован. Я прочёл «Путешествие в Икстлан» и решил проверить одну из идей, даже не представляя себе, какой преображающей эта идея может оказаться. Дон Хуан предложил Кастанеде простую технику «настройки сновидения», или стать сознательным во время сновидения. «Сегодня ночью в своих снах ты должен смотреть на свои руки», — проинструктировал дон Хуан Кастанеду. После обсуждения относительно значения сновидения и выбора рук в качестве объекта сновидения, дон Хуан продолжил: «Тебе нет нужды обязательно смотреть на свои руки, — сказал он. — Как я уже сказал, выбери всё, что угодно. Но выбери одну вещь заранее и найди её в своих снах. Я сказал «свои руки», потому что они всегда будут рядом с тобой[5].

Затем дон Хуан пояснил Кастанеде, что как только объект или сцена, которую он наблюдает, начинает сдвигаться или колебаться в сновидении, он должен сознательно посмотреть назад на свои руки, для того чтобы сделать сновидение устойчивым и обновить силу сновидения.

Достаточно просто, — подумал я. Итак, каждый вечер, перед тем как отправиться спать, я садился на кровать, скрестив ноги, и начинал смотреть на ладони своих рук. Мысленно и спокойно я говорил себе: «Этой ночью я увижу в своём сновидении свои руки и осознаю, что я вижу сон.» Я повторял это внушение снова и снова, пока не уставал настолько, что сваливался в сон.

Пробуждаясь посреди ночи, я просматривал в памяти своё последнее сновидение. Видел ли я свои руки? — Нет. Но всё ещё полный надежд, я снова ложился спать, памятуя о своей цели. После нескольких ночей применения такой техники, это случилось. Я пережил своё первое, столь желанное, осознанное сновидение:

Я проснулся в кровати совершенно изумлённым, моё сердце неистово колотилось, а голова кружилась. Никогда ещё я не чувствовал таких интенсивных чувств подъёма, прилива сил, и крайней свободы. Я сделал это! Я увидел, как мои руки буквально взлетели на уровень моего лица в моём сновидении, как если бы их толкнула какая-то магическая сила, и я осознал: «Это сновидение!» В шестнадцатилетнем возрасте я осознал себя в состоянии сна. И вот, подобно Дороти из Оз, я уже не был в Канзасе.

На самом деле, конечно же, я был в Канзасе весь следующий год, пока не закончил колледж.

Парадокс чувств

Моё первое осознанное сновидение стало для меня памятным достижением. Я самым настоящим образом осознавал себя в сновидении. Более того, в рамках учения дона Хуана, это первое осознанное сновидение, казалось, было наполнено благоприятными символами — превращение в искру осознанности, плавающую среди линий моей ладони, удержание сновидения, работа над осознанностью вне «административного здания» (символ моих собственных внутренних властей, быть может). Я был взволнован.