Мир Логосов. Города в поднебесье - Сухов Лео - Страница 6

– Чешуйки?

Девушка молча достала мешочек из кармана куртки и вытащила оттуда небольшую, размером с ноготь, пластинку. После чего решительно подвинула её ко мне.

– Когда-то здесь рассказывали сказки про мирового змея, вот и прижилось название «чешуйки». Хотя я видела и целые кристаллы. Это на самом деле кристалл. И в нём можно хранить пневму. Это местные деньги. Вот на этой чешуйке – одна единица. Видишь, там даже нацарапана единичка… Кристаллы с большим количеством единиц обычно не царапают. Делают им оправу и пишут, сколько там денег. Хотя если ты просто возьмёшь чешуйку и приглядишься, то узнаешь, сколько в ней пневмы. Попробуй!..

Я взял кристалл, поднёс его к глазам и очень внимательно на него уставился. Все эти действия оказались лишними – как потом выяснилось, можно было легче сделать: просто прикоснуться и посмотреть. Зато сейчас я был очень горд собой, потому что у меня всё быстро получилось:

Кристалл жизненной энергии

Наполненность – 1 единица.

– Понял, как это работает? – спросила Лара, отбирая у меня деньги.

– Понял. А так только кристалл можно «рассмотреть?» – уточнил я.

– Нет, не только… – девушка убрала свой кошелёк в карман. – Можно и другие вещи рассматривать. Но чтобы получить ответ – нужно особое свойство. А свойства, они… Знаешь, их получить ещё сложнее бывает, чем логос. Но если получил – не жалей вливать в него пневму. Высокий уровень позволит очень хорошо зарабатывать. Но с этим всем ты сам разберёшься потом! А теперь слушай дальше… И ешь! Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как ты еду в каюту уносишь – не поймут.

– Так, может, оставить…

– И не думай даже!.. – нахмурилась девушка. – С голодухи помрёшь. Итак, у тебя есть две сотни пневмы. Много ли это? У меня оклад – три в день. Тот же Пибо получает семь. А матрос – всего одну. Вот и считай, много ли у тебя или нет. Вообще сумма хорошая – поможет тебе немного обустроиться в Теронике… Да, там тебе придётся сойти на скалу. Извини, но капитан сейчас никого не наймёт. Только лекаря, а этот шанс ты уже упустил… Что ты умеешь делать? Кем работал? Есть годная профессия?

– Учился я на инженера-электрика, но не доучился, – признался я. – Работал грузчиком, продавцом…

– У-у-у-у, как всё запущено… – Лара кивнула. – Неудивительно, что ты говоришь, будто там тебе не особо везло. Здесь тебе разве что навык грузчика поможет. Электричества тут боятся и не любят – ну ты сам тучу видел. Знаешь, не представляю, что ты будешь делать на скале… Первое время – как-нибудь протянешь, а потом – крутись. Вот единственный мой совет…

И я только кивнул. Это всё привычно укладывалось в схему моего невезения.

– Ладно… Слушай, люди тут живут на скалах, – продолжила Лара, отбросив неприятную тему. – Здесь своеобразный мир, понимаешь? Есть горы, есть леса, есть моря и степи, пустыни – но всё это захвачено чудовищами. И только на скалах, которые есть то тут, то там, ещё можно выжить. Туда обычно всякие твари и нелюди не добираются. Есть скалы, пригодные для жизни, а есть почти голый камень. Если нашёл хорошую скалу – считай, повезло. Впрочем, и голые камни здесь используют – там ставят перевалочные базы для кораблей. К сожалению, тут ни одной нет поблизости, так что бурю нам не переждать…

– Неужели никто не спускается вниз? – удивился я.

– Почему? Спускаются, но с чёткими целями, – ответила Лара. – Исследуют древние руины, собирают ресурсы… Ты ведь и сам понимаешь, что на скалах много не соберёшь. Ну вот и приходится вниз спускаться. Только это дело опасное, знаешь ли… Умереть можно запросто. А перерождение стоит сто единиц пневмы. Кстати, в каждом городе делают круг возрождения, так что ты обязательно, как попадёшь, привяжись к нему.

– Привязаться?

– Да, платишь денежку и пользуешься. Сама привязка стоит около десятка единиц, но зато – навсегда. И всегда сможешь выбрать возрождение в том городе, где ты один раз привязался. Всё просто.

– А если нет пневмы, что будет? – спросил я.

– Смерть – окончательная и бесповоротная! – жёстко ответила Лара. – Так что всегда имей сотню в запасе. Поверь, лучше не поесть, чем исчезнуть навсегда! Ладно, у нас ещё будет время пообщаться… А сейчас у меня глаза слипаются, спать хочу… Бери платок, заворачивай, что осталось, и топай в каюту. И да, тебе бы тоже поспать. Кэп наверняка захочет с тобой пообщаться, как пройдём бурю. Блин, только бы в неё не влететь – это такая жесть!..

Лара отправилась на нижние палубы в свою каюту, а я засел в своём закутке. Под лежанкой обнаружился маленький ящик с ключиком – для личных вещей. И я скинул туда всю свою снедь. Остатки сыра и мясо. Хлеб я доел. Молосом напился загодя – и даже, пока рядом была девушка с фонарём, успел посетить местный гальюн. Боялся увидеть дырку в облака, но нет – там была нормальная труба, в которую всё и сливалось. Так закончился мой первый день в этом мире и на корабле «Пап-ти»…

Я разложил свою лежанку, укрылся тем самым одеялом, в котором поднимался из трюма, закрыл глаза – и мгновенно уснул, хотя и не верил, что смогу. Видно, слишком сильно устал, и слишком много странной информации на меня свалилось…

Глава 3

В которой я отвечаю на звонок в своей каюте, узнаю на палубе неприятные новости и наблюдаю за экстренной швартовкой перед тем, как сойти «на скалу».

Я проснулся от зычных ударов то ли гонга, то ли чего-то ещё, что выполняло здесь его функции. Жизнерадостное «донг» гулко разносилось по коридорам жилой части. Я лежал в тёмной каюте и жутко трусил выходить. Ну вроде бы, что стоит подняться, одеться и идти в уже знакомую столовую?

Ну да, скорее всего, в темноте, на ощупь – но ведь доберусь в конце концов. Так бы сейчас сказали все те, кого я знал на Земле. Но это им легко! Пришли, перезнакомились со всеми… Или застенчиво посветили мордой, а потом перезнакомились – и всё: ешь и общайся.

Однако человек с моим грандиозным талантом в невезении не может ничего просто так сделать. Вот смотрите, сколько всего меня подстерегает по пути: неверно одеться (в темноте-то немудрено!), споткнуться на лестнице (что тоже несложно!), но если я и дойду, то меня могут просто выгнать, сказав, что впервые видят, – и еды мне не положено.

И даже если меня не выгонят, вот тут-то и обнаружится, что я неправильно оделся – и в итоге надо мной весь завтрак будут потешаться матросы. А ещё они могут потешаться над размером моей порции, над ошалевшим видом – и даже над тем, что я шёл без фонаря… Вы даже не представляете, сколько глупостей можно совершить по пути от каюты до лестницы и от лестницы до столовой!..

В свете всего этого я слегка, как говорится, стремался… Я ведь страшно невезучий – и с этим живу всю свою сознательную жизнь. И вот сейчас я прямо пятой точкой чувствую, что глупая ситуация близка, что вот чуть не доглядишь – и сразу выставишь себя полным простофилей. В коридоре вовсю хлопали двери, мелькал свет фонарей, а я всё ещё собирался с силами, чтобы одеться и выйти.

В результате я покидал каюту в полной тишине и темноте. И да, вчера я был слишком шокирован всем произошедшим, но сейчас, когда не работало зрение, я улавливал звуки воздушного судна – скрип дерева, какие-то шорохи и едва различимые завывания ветра, будто плеск воды за стеной большого корабля. Казалось, что корабль живой, что он дышит и движется, что я брожу в его огромном чреве, пока он ищет свой путь в неведомую даль. И всё это немного завораживало и слегка пугало…

В столовой было светло от подвешенных под потолком фонарей. Громыхали деревянные тарелки, раздавались голоса, но я банально не мог разобрать, что говорят внутри. И только один голос прозвучал отчётливо – и даже заставил меня поторопиться:

– А что за порция половинчатая? Это что? Кому?

– Может, «подобрышу» вчерашнему?

– И где его носит?

– Что, вчера подобрали кого-то?

– Это, видимо, очень сытый «подобрыш»!