Белая стрекоза и три папы - Корбут Янина - Страница 6

– Садитесь чай пить! – отозвалась она. – Теплоход сейчас отчаливает. Пойду займусь обедом.

– Здорово здесь, да? – тараторила Соня. – Ой, чего это я, это же ты все организовала…

– Вообще, если быть до конца честным, это Славик постарался, – пришлось признать мне.

– Да, это был я, – гордо выкатил тот грудь вперед. Соня уставилась на него заинтересованно, пришлось объяснять ей, кто такой Славик, и как так случилось, что он стал моим партнером по бизнесу. В продолжение нашего разговора Славик успел доложить, что параллельно мы подрабатываем детективными услугами, за что я треснула его по затылку. Нечего тут свои истории о трупах рассказывать и пугать людей.

– Мы же Детективное Агентство Добрых Услуг! Пусть все знают…

– Ага, только конкретно ты в этом агентстве называешься министерством не ваших собачьих дел.

– Ничего себе, какая у вас интересная работа, – встряла Танечка, заслышав про убийства и добрые услуги.

– Конечно, однажды нас травили сухим льдом, а как-то чуть не замуровали живьем в склепе с мумией, – начал Славик, но тут заметил, что Васятка запутался в канате, и полез выручать собрата по ментальному уровню развития. Танечка, всплеснув руками, кинулась помогать обоим.

– Если честно, я волнуюсь перед встречей с Сашей, – доверительно прошептала мне Соня, подливая в свой чай поданный на подносике коньяк и закусывая все это лимоном. – А у тебя как на личном фронте?

Конечно, я сразу же подумала о Дубровском… Темные глаза, слегка вьющиеся волосы, подбородок грубоват. А губы пухлые, красивые, если бы не шрам, что перерезал верхнюю… Словом, довольно привлекательный парень, но даже не внешние данные делали его притягательным. Было в нем что-то такое… Дух авантюризма, вот! Ну не вписывался он в нашу серую, обыденную жизнь.

Больше года назад я словно попала в очарованный круг. Ведь прекрасно осознавала, что Дубровский – темная личность. Я должна испытывать к нему только злость, презрение и порицать его поступки. Но я влюбилась. И, кажется, Дубровский тоже что-то такое ко мне испытывал, потому что, меняя обличия и имена, периодически возвращался в мою жизнь. Он никогда не звал с собой, не рассказывал мне о своих планах, не хвастался связями с криминалом. И не боялся, что я выдам его, что свяжусь с полицией, расскажу все папе подполковнику. Он знал, что я не смогу причинить ему зло, но также знал, что я никогда не смогу поступиться своими принципами. Может, поэтому никогда всерьез не предлагал уехать с ним, куда глаза глядят?

Я бы никогда не смогла представить его на работе в офисе, или таскающим продукты из супермаркета, или выгуливающим собаку по утрам. Неуловимый, недоступный, далекий. А нашу сестру хлебом не корми – дай пострадать по всякому недалекому гаду. После нашей последней встречи в деревне Заполье, где мы со Славиком случайно оказались вовлечены в расследование загадочной смерти молодой работницы книжного магазина, я Дубровского больше не видела.

Его оскорбили мои подозрения, а я так и не смогла решить, стоит ли бежать за ним и просить прощения. Кажется, пора было принять то, что мы люди разных миров. Все эти частные встречи, легкие касания, пароли и намеки не для меня… Стоило закрыть эту страницу в своей жизни. И сколько уже попыток я сделала! Днями я еще как-то справлялась, но ночи – это было полное безобразие, я не понимала, как научиться жить, мечтая о чем-то другом.

Да и вообще, у каждой девушки в душе есть что-то потаенное, скрытое от других. Место, где она хранит самые интимные секреты, переживания, эмоции. Подумав так, я решила, что Соне не обязательно слушать эту Санта-Барбару. Во всяком случае, не сейчас. Может, потом, выпив по бокальчику, мы разоткровенничаемся, а пока я обозначила, что на личном фронте без перемен, и перевела разговор на собравшихся.

– Так у вас, получается, такой дружный класс. Мы вот с ребятами из моего почти не общаемся.

– Серьезно?

– Ага, надо как-то попытаться всех собрать. А вы часто встречаетесь? Рассказывай!

– А что рассказывать? Ты же помнишь, класс у нас был экспериментальный, со спортивным уклоном. Каждый мог стать звездой, но не задалось.

– Чего так?

– Танька бальными танцами занималась, но лицом не вышла. Там любят смазливых, эффектных, а она мышь серая. Да и с партнерами ей не везло. Наверное, по той же причине. Васятка шахматист-пофигист. Его в наш класс по блату взяли, шахматы так себе спорт, конечно, но он же был сыном классухи. Элла теннисом занималась, подавала надежды, но потом травма плеча – и прощай, карьера. Муж ее, Артем, он из богатеев. Его отец сеть рыбных магазинов «Кит» держит, одним из первых в городе стал развивать это направление. Сейчас у них не только свои киоски и онлайн-продажа, но и большие супермаркеты по всей области.

– А сам Артем чем занимался?

– Артемка у нас ни рыба ни мясо. В школе футболистом был, мяч гонял, но характера не хватило. Он такой… изнеженный. Хотя и безобидный. Папка его устал платить, чтобы сына брали на соревнования. В университете Артемка и вовсе загулял: вечеринки, тусовки с золотой молодежью. Отец решил, что проще его женить, чтобы не куролесил, тут кстати Элла подвернулась. Она все о принце мечтала, но быстро смекнула, что богатый наследник Артем лучшее, что ей светит в нашем городе. Карьера не задалась, самое время подумать о семье. Ее мать растила, денег там не особо, зато мать занимает должность в администрации и многие вопросы может решить. А Элла девка умная, она Артемку разглядела, прибрала и быстро приструнила. Гулянки, девочки, дружки – все прекратилось. Теперь он папин бизнес постигает. Если честно, я ей даже чуточку завидую. Артем лет до пятнадцати прыщавым был, ноги колесом из-за футбола, а теперь вымахал, возмужал, похорошел.

– Что же, похвально. Иногда счастье можно найти там, где не ждешь. Они хорошая пара, – согласилась я и продолжила опрос:

– А красавчик Тимур?

– Что, понравился? – усмехнулась Соня.

– Просто спрашиваю, – смутилась я, потому что ничего такого не имела в виду. Вы же знаете, сердце мое давно было занято другим, которому моя любовь по барабану. И если я и оценивала кого-то, то исключительно объективно, не имея в виду ничего такого.

– Тимур пловец, – пояснила Соня. – Оттуда и плечи. У них все братья в секцию ходили. И все, как на подбор, красавцы. Кстати, Тимур единственный из нас, кто в спорте остался. Хоть тренирует… Ну, про Иванова я говорила, он велоспортом занимался. Вечно с травмами ходил. А про меня ты и так знаешь.

И Соня, взмахнув руками, уселась на шпагат под всеобщий хохот.

– Итак, господа спортсмены, какая у нас программа? – поинтересовалась Элла, поправляя симпатичную спортивную курточку. Ее муж в это время увлеченно болтал с Тимуром, стоя у перил. Васятка с Таней наблюдали то ли за чайками, то ли за тем, как теплоход удаляется от берега. Славик, довольный вниманием к его работе, вкратце пересказал основные пункты, где будут остановки, сообщил время обеда и ужина, и в конце добавил:

– А ночью или рано утром к нам присоединится сам Александр Иванов, ваш дорогой во всех смыслах одноклассник!

– Интересно, изменился он или нет? – улыбнулась Элла, обращаясь к другим. – Помните, в старших классах он передо мной сидел, я за его спиной пряталась, когда шпаргалку достать хотела. Как-то химичка заметила, что я там чем-то шуршу, еле успела Иванову за жилетку затолкать бумажку. Он меня не сдал, сколько она ни искала!

– А я с ним домой ходил, нам в одну сторону тогда было, – кивнул Тимур. – Он в школе все больше помалкивал, но уже тогда было понятно: Сашка – башковитый парень. И спокойный такой, всегда ко всем с уважением.

– Последние два года о нем вообще ничего не было слышно, и тут объявился, да еще как! – подхватила Танечка.

За обедом, поданным Анной Михайловной, мы окончательно раззнакомились. Бабуля, хитрая лиса, очаровала всех присутствующих, взяв на себя роль эдакой очаровательной старушки. То и дело она блистала своим изумительным знанием русской литературы, добавляя в обстановку нотку интеллектуальности: