Наследник пепла. Книга VII (СИ) - Дубов Дмитрий - Страница 37

— Императрица умерла, да здравствует новый император!

Горислава поднялась и поняла, что едва стоит на ногах после всех случившихся с ней событий. А когда повернула к себе ребёнка, то увидела, что тот сменил обличье на человеческое. То есть после того, как его обдало светом капища, видимых рогов у него уже не было, как и копыт. Кожа тоже стала цветом больше напоминать человеческую.

А на лбу появилась золотая татуировка в виде полумесяца, поверх которого выделялся золотой кружок, как будто повторяя вид со стороны чаши и вращающегося в ней шара. Капище оставило на будущем императоре свою метку так, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его правах на трон.

Капище отметило своего проводника и хранителя с рождения.

— Императрица умерла… — одними губами произнесла Горислава. — Да здравствует новый император, Светозар!

Глава 13

После разговора с отцом, Дарреном и Кемизовым мы наскоро поели, совсем немного поспали, чтобы восстановить силы, и выдвинулись в обратный путь. Без связок в караваны, без повозок, мы добрались до Урума значительно быстрее, чем это было, когда мы шли сюда. На обратный путь у нас ушло меньше суток. Когда мы уже оказались на второй половине тракта, где поверхность была, если не идеальной, то близкой к тому, наши кони и вовсе перешли на такой демонический галоп, с которым, уверен, не мог сравниться ни один премиальный скакун с ипподрома.

Резвый с Рыжим сами хотели скорости, поэтому и мчались в полудемонической ипостаси.

На въезде в Урум нас встретили встревоженные стражники.

— Что случилось? Что происходит? — вопрошали они по очереди.

— В смысле? — не понял я. — А что могло случиться? Всё нормально.

— Нет, ну вы же уходили большим отрядом! Там были Кемизов, Борис фон Аден был, — это же все наши! Мы наслышаны о том, как они защищали Горный. Что с ними случилось?

Я понял, что на Стене среди своих отец с Кемизовым стали кем-то вроде легенд, потому о них и беспокоились искренне.

— Всё в порядке, все добрались до точки. Разбили временный лагерь и пока ещё обустраиваются. А нам дали задание заказать необходимое как можно скорей. Может, успеем ещё раз съездить, пока снега не лягут окончательно. А так все живы, все здоровы.

— Это хорошо, — стражники покивали нам, расслабляясь. — А то мы же знаем, сколько вас уходило, и, соответственно, когда увидели только двоих, да ещё и несущихся во весь опор, естественно, думали уже тревогу бить. Вдруг за вами погоня! Да и отряд с вами уходил нерядовой. Все сплошь местные герои.

— Да какие герои, — отмахнулся я. — Мы свои семьи обороняли, как и вы свои.

— Вот именно, — кивнул командир стражников. — И выстояли. Если что-то случится с таким звеном, то полностью просядет обороноспособность огромного участка Стены.

— Не просядет, — сказал я. — Они появятся тут дня через три-четыре. Как раз отпуск закончится.

Мы попрощались со стражниками, а после телепортом отправились в Горный. Там первым делом я хотел встретиться с дедом, чтобы узнать, как обстоят дела у Муратова и у Мирославы. Но перед тем заехал домой, чтобы пополнить кое-какие припасы, перевести дух и что-то перекусить. Однако всему этому сбыться было не суждено.

Едва я вошёл в дом, как увидел записку, написанную неровным корявым почерком брата: «Как вернёшься, срочно ко мне на Стену», — гласила она.

Естественно, я, недолго думая, собрался и отправился к Диме. Но надо сказать, что подобные обороты, сама спешность и его безапелляционность заставили меня напрячься. Если бы было что-то не сильно важное, он бы обязательно написал, что именно ему от меня нужно.

Одним словом, снова какие-то проблемы. И вот здесь я уже нутром почуял, что, да, проблемы, и проблемы немалые, возможно, такого масштаба, с которыми я ещё не сталкивался.

На Стене мне повезло, брат как раз вернулся с караула. Увидев меня, он тут же отвёл меня в сторону, чтобы нас не смогли подслушать.

— Что случилось? — спросил я.

Дима огляделся по сторонам, вытащил откуда-то из подкладки небольшой конверт и сунул его мне. Я открыл его и увидел, что внутри лежат телеграфные ленты.

— У меня был выходной, — проговорил он быстро и резко, в совершенно не свойственной ему манере. — И вдруг телеграф начал приём сообщений. Я, когда их увидел, практически лишился дара речи. Все эти сообщения, все для тебя. Но я их собрал, чтобы никто не увидел. Потому что эта информация такого толка, что за неё могут и голову снять, несмотря на все регалии.

— Да что там такое? — проговорил я и вытащил телеграфные ленты.

Первая гласила:

«Императрица умерла. Я при наследнике престола в императорской резиденции. Мама».

Вторая телеграмма была от деда Креслава:

«Уехал на Байкал договариваться о защите Стены».

Дед снова уехал в клан Молчащих. Что ж, не сказать, что неожиданно, но явно не вовремя.

Третья телеграмма была из резиденции Рароговых с дальнего капища: «Виктору фон Адену срочно явиться в резиденцию. Есть информация по друзьям».

Что за информация? У меня кольнуло в груди. Почему нельзя сразу написать, пришли они в себя или, не дай боги, умерли? Чего мне ждать? К чему готовиться?

И вот в этом своём состоянии, в полностью растревоженных чувствах я посмотрел на брата.

— Ну, я же говорил, — сказал тот. — Тут такие новости, что я никому не мог их показать. Ждал, чтобы отдать тебе, чтобы никто это, не дай боги, раньше времени не увидел. Что ты думаешь? Что нас ждёт теперь дальше?

Я не хотел отвечать на этот вопрос. Причём не хотел отвечать лишь по той простой причине, что мне самому очень не нравился ответ. Но другого, к сожалению, у меня не было.

Всё было слишком очевидно.

— Предполагаю, — ответил я, — что грядёт смута. Ребёнок на троне — это, знаешь ли, всегда очень шаткая ситуация. Большая часть всех дворцовых переворотов случалась именно в такой комбинации данных.

— Боги, ну разве нельзя как-то обойтись? Тем более что вот и наследник есть! — брат явно переживал, видимо, не представлял себе, что может произойти в случае войны между кланами. Или, наоборот, мог.

— Если бы он подрос и заручился поддержкой основных родов, то тут, конечно, вопросов бы не было. Но в данной ситуации, полагаю, кое-кто захочет оспорить его легитимность.

— Так не хотелось бы смуты. Демонов хватает, — Дмитрий покачал головой. — А мы что? Нам-то куда? Если сейчас начнут поднимать флаги, под какой нам-то идти?

— Знаешь, — сказал я, — судя потому, что мать уже находится при наследнике, то мы, по сути, выбрали сторону. То есть у нас в этом плане особо и вариантов-то нет.

— Хорошо, — сказал на это Дима. — А если бы были варианты, ты бы пошёл, на чью сторону?

— А что касается стороны… Видишь ли, как ни странно, в последнее время та же императрица и тот же Светозаров достаточно много сделали для нас. Причём, да, буквально за несколько месяцев ситуация перешла от тихой ненависти к оказанию друг другу помощи. Хоть, конечно, и с кислыми минами. Поэтому нет. Я как поддерживал, так и буду поддерживать Светозаровых. А ты имей в виду: если вдруг услышишь какие-нибудь разговоры на тему поддержать кого-то ещё, сразу же сообщай мне. Но только не афишируй это. Услышал и забыл.

— Я тебя понял, — ответил мне на это брат.

— На трон всегда восходят через кровь и на штыках армии. Если здесь среди офицеров пойдут подобные разговоры на эту тему, то сообщай, чтобы мы хотя бы знали, чего нам ждать.

— Хорошо, без проблем, — ответил мне брат. — Но, честно говоря, всего этого не хочется. Нам и демонов по горло хватает.

Я его понимал. Прикинув примерный алгоритм своих дальнейших действий, я отправился в резиденцию Рароговых. И каково же было моё удивление, когда меня там встретили пришедшие в себя Муратов и Мирослава.

Артём пожал мне руку, приобнял, затем заглянул в глаза и сказал:

— Мы знаем, где находится твой муас.