Потоп (СИ) - Алексеев Александр - Страница 15

Именно поэтому, наверное, меня выбрали мэром городка Петропавловск, который вырос у морского поста Святониколаевск у входа в бухту залива Дубрава.

Испанцы пару раз уже пытались захватить эту землю, но получали по зубам. И вот они решились снова…

В залив им прорваться не удалось. У нас мощная батарея в Святониколаевске и в горлышке залива постоянно стоят несколько набитых пушками флейтов и галеонов. Пара залпов и чужие корабли идут ко дну. Но в этот раз испанцы не пошли на прорыв, а высадили десант под Петропавловском. Город окружает простенький бревенчатый тын с четырьмя воротами и восемью башнями на которых стоят пушки с потопленных испанских галеонов.

И вот пятитысячный десант испанцев высадился под стенами Петропавловска. Из Дубравы на помощь нам прибыла сотня казаков, с наших кораблей высадились десяток канониров и сотня морских пехотинцев-абордажников. Всего девятьсот двадцать шесть бойцов. Городские женщины и дети помогали строить редуты перед городом, а во время боя носили на поле боя ядра, порох и патроны. Мы отстояли родной город!

https://vkvideo.ru/video-230399376_456239027?ref_domain=yastatic.net

Глава 6

Место действия: Себеж(Россия).

Время действия: декабрь 1615 года.

Галилео Галилей, учёный.

В этом году я закончил расчёты по баллистике для пушек и, так называемых, ракет. Артиллерийские офицеры весьма высоко определили качество моих таблиц и геометрического компаса. А выпускник артиллерийского училища Каземир Семенович так и вовсе назвал меня крёстным отцом в создании ракет. Идея крылатых летающих снарядов не нова. Имперский учёный Конрад Хаас даже книгу про ракеты написал.

А из Китая и индийского Майсура моряки Меховой компании привезли образцы ракет, которые по их рассказам могли пролетать две мили и взрываться при ударе о землю. Я немного поколдовал с расчётами и мы сделали то же самое, только лучше.

В войсках и военных училищах на ура приняли мой пропорциональный циркуль позволяющий ускорить сравнение и измерение расстояний на карте.

Часовщикам я подкинул идею использования часового маятника.

И вот в мастерских уже делают такие часы на продажу.

Меня давно приглашали в Рижский университет, а потом и в Себеж, но я всё окладывал. Россия казалась мне дремучим лесом, где живут неграмотные люди, похожие на медведей. Крестьяне в овечьих тулупах мехом наверх и впрямь похожи на диких обитателей лесов, но не такие страшные, как я их себе представлял.

К отъезду в Россию меня сподвигла инквизиция, которая год назад завела на меня дело по обвинению в ереси. Главным доказательством моей вины было моё публичное признание, что Земля не является центром Вселенной, а кружится вместе с другими планетами вокруг Солнца. Как мне объяснили приятели — за такое могут и на костре сжечь, чтобы другим неповадно было. Мне удалось с большими приключениями через разорённые немецкие земли добраться до Балтики, попасть в Россию и весной этого года приехать в Себежский университет.

Ко мне приставили русскую девушку-толмача Дашу, которая начала учить меня языку эсперанто, что был намного проще русского. Сначала я подумал, что она студентка, типа каталонки Джулианы Морель, закончившей университет права в Авиньоне. Но, Даша оказалась профессором преподавателем эсперанто, русского языка и, к тому же, была ещё и писательницей.

Когда через два месяца я начал свободно говорить на эсперанто, то мне поступило предложение возглавить строящийся Московский университет. Я согласился и готовлюсь к отъезду в столицу России. Красавицу Дашу Кирову я беру в Москву своей помощницей. Поговаривают, что она весьма близкая подруга российского царя. Кхе-кхе… Ну, дело такое… Будь я помоложе…

Место действия: Гавр(Франция).

Время действия: декабрь 1615 года.

Виктор Первый, российский царь, попаданец.

Не усидел. Я не усидел в столице после очередного скандала, что устроила мне моя супруга Дося. Царица родила в июле нашу дочь Лизу, а в августе начала череду семейных разборок. Ей сказали, что у меня, якобы, были отношения с одной из фрейлин царицы. Ту девушку тут же выслали из Москвы в её родовое поместье. Хоть потом и выяснилось, что это был навет на меня — наши прежние отношения с царицей были испорчены. Дося отменила наше крестное целование об отмене смертной казни. У нас была крупная ссора, в ходе которой супруга заявила:

— Я наследница Рюриковичей. Во мне течёт царская кровь. И я имею больше прав на управление Россией, чем бастард из мелкого герцогства.

Это был первый звоночек. А тут ещё Боярская Дума не утвердила мои предложения о сокращении барщины(с тридцати до двадцати дней в год) для крепостных и замены барщины небольшим оброком, что было бы очень выгодно для крестьян, зарабатывающих деньги торговлей и работой в откупе. Царица встала на сторону Думы. Мол, помещикам итак тяжело. Они забросали её жалобами об уходе крестьян с помещичьей земли, которую теперь некому обрабатывать. А я этого и добивался. Небольшая часть крестьян(несколько процентов) воспользовались восстановлением Юрьева Дня и перешла к другим помещикам. Либо двинула на Юг или за Урал, где государство давало в аренду земли сколько сможешь пустить в дело. Тысячи крестьянских семей вышли из общин и решили создать на новых землях свои хутора из двух-трёх семей. Я этого и хотел, а царица о нужде помещиков думает.

Пусть четырёхполье внедряют и картошкой поля засаживают — будут сыты и ещё на продажу останется.

Так же царица с её ручной Боярской Думой не утвердили формирование Седьмой и Восьмой Бригады. Оружия на новые Бригады не хватало и я предлагал закупить мушкеты и пистоли в Голландии и Англии. Деньги или зерно на это можно было найти, введя военную десятину(десятую часть урожая). Но Дума и царица не согласились. Мол, страна только начала жить сытно и богато, а армия итак большая. Авось на нашей земле супостата уже нет, а в Европах воевать слишком дорого и шестью Бригадами. А уж восемь то, казне и вовсе тяжело будет прокормить.

На строительство Московского университета и университетского городка на Воробьёвых Горах израсходовали большие деньги. Царица тоже решила перестроить под себя новый дворец. Наняла команду местных каменных дел мастеров — Антип Константинов, Бажен Огурцов, Ларион Ушаков, Трефил Шатурин. Приказала им за два года сделать в Кремле новый дом для царской семьи и зал заседаний разросшейся Боярской Думы — Теремной дворец. Чтобы было не два скромных яруса, как сейчас, а целых пять расписных — выше четырёхэтажного здания университета.

В этой Боярской Думе мои проекты и реформы «новые бояре» на дух не переносят. Это нарушает спокойствие и благополучие «лучших людей» России. Дося подтянула в Думу почти всех своих бедных родственников Рюриковичей, которые были готовы за неё «грызть землю». Им не нужны ни реформы, ни война. В их новых поместьях итак всё хорошо. На мои замечания о провале многих пунктов реформ Мелентий Головин философски ответил, что нужно вперёд идти не спеша, а то штаны порвать можно. Пока я лежал в кровати, Голова подмял под себя несколько прибыльных мануфактур. Теперь и ел и спал на золоте. Такое вот у меня окружение.