Развод. Милый, дальше я без тебя (СИ) - Лотос Милана - Страница 16

Она горько усмехнулась и покачала головой.

– Ты действительно такая наивная? - глаза ее сверкнули. - Ты правда думаешь, что я пришла к тебе из-за внезапного приступа совести?

Холодная дрожь пробежала по моей спине и я шумно задышала.

– Тогда зачем?

– Зачем? Ну хорошо, я расскажу тебе, зачем? - словно сделав мне одолжение начала Дарина. – Меня “заставили”, – она бросила взгляд по сторонам и понизила голос до шепота. – Алексей Саныч. После твоего побега он был в ярости. Он решил, что ты могла что-то записать на телефон, диктофон, сохранить какие-то доказательства. Его адвокаты сказали, что твои показания в суде, подкрепленные «чистосердечным признанием» второй стороны, могут быть опасны. Роман сильно накосячил и за это ему влетело от отца. Поэтому, мне приказали найти тебя. Войти к тебе в доверие и выведать, есть ли у тебя что-то против них. А заодно – убедить тебя, что я тоже жертва, чтобы в случае чего ты не тянула меня в суд.

Я отшатнулась, словно меня ударили.

Весь тот спектакль с слезами и раскаянием… это была всего лишь еще одна хорошо спланированная операция.

– И… и что? – с трудом выдавила я. – Ты должна была украсть мой телефон? Пройтись по моим вещам?

– Что-то вроде того, – она пожала плечами с показным безразличием, но я увидела, как дрожат ее пальцы, сжимая ремень сумки. – Но твой новый друг появился слишком быстро. Шустрый малый. Я не успела ничего. А потом… потом я увидела вас вчера у подъезда. Увидела, как он тебя защищает. И поняла, что план провалился. Ты нашла защиту. И мне тоже придется отвечать за этот провал… перед Алексей Санычем.

В ее голосе прозвучала неподдельная горечь. И дикий какой-то животный страх… за свою никчемную жизнь.

– Почему ты просто не сбежишь? – спросила я, уже почти не надеясь на честный ответ и посмотрела в глаза когда-то хорошей знакомой. – Если ты так их боишься?

Она посмотрела на меня с таким искренним изумлением, что на этот раз я почти поверила ей.

– И куда я сбегу? У меня нет ни денег, ни образования. Только долги и больная мать, которой я оплачиваю лечение. Алексей Саныч платит. Он платит “очень* хорошо” бывшей жене своего погибшего сына. За молчание. За услуги. За те роли, что я для него играю. За те услуги, что беспрекословно выполняю. А за предательство он сломает мне жизнь. Окончательно. Он просто… убьет меня.

Она выдержала паузу, глядя на меня с вызовом, а затем как-то печально улыбнулась

– Так что да, я лгала тебе. Я лгу всем. Я делаю то, за что мне платят. И я не собираюсь извиняться за это. Вы все, с вашими высокими моральными принципами, живете в каком-то другом мире. В моем мире выживает тот, кто готов пачкать руки.

Из-за угла послышался голос Макса, звавшего меня.

Дарина воспользовалась моментом.

– Наше общение окончено. И советую тебе забыть мой визит. Это в твоих же интересах.

Она резко развернулась и почти побежала к песочнице, где играл маленький мальчик Ваня.

Оставив меня одну с гнетущим чувством полнейшей потерянности и грязного предательства, я пошла на голос Макса.

А потом, вдруг резко обернулась и заметила то, что двое людей из близкого окружения моего свёкра смотрят на меня с любопытством и ненавистью.

Глава 23.

Я медленно шла к вольеру с обезьянами, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Каждая клетка моего тела дрожала от ярости и унижения. Весь этот разговор, вся эта грязная игра... Алексей Саныч не просто хотел избавиться от меня. Он хотел уничтожить окончательно.

Макс, держа за руку счастливого Степу сразу заметил мое состояние.

– Фим? Что случилось? – его лицо стало серьезным.

Я лишь покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Слезы подступали к горлу, но я сжала зубы. Нет. Я не дам им удовольствия видеть меня сломленной.

– Мне нужно домой, – прошептала я. – Сейчас же!

Он не стал расспрашивать, просто кивнул.

– Хорошо. Идем.

Обратная дорога прошла в гнетущем молчании. Даже Степа чувствовал напряжение и притих, уткнувшись носом в окно.

Макс проводил меня до подъезда.

– Фима, если что-то случилось...

– Спасибо, Макс, – перебила я его, пытаясь собраться. – Я... мне нужно побыть одной. Осмыслить все.

Он с пониманием кивнул.

– Хорошо. Но помни – я на связи. Всегда.

Он потянулся, чтобы поцеловать меня в щеку, но я опустила голову и развернулась.

Не оборачиваясь, зашла в подъезд. Поднимаясь на лифте, я чувствовала, как тревога сжимает горло. Что-то было не так. Что-то в воздухе...

Открыв дверь в квартиру, я замерла на пороге. Похолодела и казалось, что услышала, как остановилось мое сердце.

В гостиной, развалившись на диване, сидел Роман. Он держал в руках рамку с нашей старой фотографией – той, где мы смеемся на фоне моря, обнявшись. Та фотография, что когда-то стояла на тумбочке в нашей спальне.

– Привет, жена, – он произнес это тихо, почти ласково, не поворачивая головы. – Хорошо тут у тебя. Уютно. Новый любовник постарался?

Сердце упало где-то в районе пяток. Я машинально оглянулась, ища взглядом что-то, что можно использовать как оружие. Дверь была еще открыта.

– Что ты здесь делаешь? – голос мой прозвучал хрипло и неестественно ровно. – Как ты вошёл?

Он медленно повернулся ко мне. Его лицо было уставшим, осунувшимся, но в глазах горел знакомый одержимый огонек.

– Как вошел? – он усмехнулся. – Фима, милая, я же твой муж. Вернее, пока еще муж. У меня есть ключи от всего, что тебе принадлежит. Или принадлежало.

Он встал и сделал несколько шагов ко мне. Я невольно отступила в коридор.

– Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, – его голос был мягким, почти шепот, но от этого становилось только страшнее. – Я пришел поговорить. Как взрослые люди.

– Нам не о чем говорить, – выдохнула я, чувствуя, как дрожат колени. – Все уже сказано.

– О нет, моя дорогая, – он покачал головой, и на его лице появилась кривая улыбка. – Как раз самое интересное только начинается. Ты думала, что можешь просто взять и уйти? К другому? Опозорить меня и моего отца?

Он сделал еще шаг.

Я уперлась спиной в стену.

Бежать было некуда.

– Ром, уйди. Сейчас же.

– Или что? – он наклонился ко мне, и я почувствовала запах дорогого виски. – Позвонишь своему новому телохранителю? Максу, кажется? Или как его там...

– Замолчи, - процедила я сквозь зубы, пытаясь вложить в голос презрение, но он дрожал. – Я не хочу больше слышать тебя… и видеть. Уходи, Ром. Уходи, прошу… к ней.

Роман замер. На мгновение в его глазах мелькнуло что-то похожее на боль, но тут же погасло, сменившись холодной яростью.

– Дарина оказалась стервой и предательницей, – прошипел он. – Но это не меняет сути. Ты – моя жена. И ты останешься ею. Я не позволю тебе унижать меня.

– Ты сошел с ума, – прошептала я. – Ты действительно больной.

Он вдруг схватил меня за запястье. Его пальцы впились в кожу как стальные клещи.

– Нет, Фима. Просто я наконец понял, чего хочу. И я этого добьюсь. Ты вернешься ко мне. Добровольно или нет.

За его спиной что-то двинулось.

В дверном проеме стоял Макс. Он был суров и сосредоточен. В руках сжимал бейсбольную биту, которую, видимо, взял в машине.

– А ну отпусти ее, – его голос прозвучал низко и опасно. – Сейчас же.

Роман медленно обернулся, не отпуская моего запястья.

Увидев Макса с битой, он усмехнулся.

– О, и это тот самый рыцарь на блестящем внедорожнике? Как мило. Пришел защищать честь дамы?

– Я предупредил один раз, – Макс сделал шаг вперед. Его глаза были сузившимися щелочками. – Отпусти. Её.

Рома посмотрел на меня, потом на Макса. В его взгляде читалось безумие, смешанное с холодным расчетом.

– Хорошо, – неожиданно сказал он и разжал пальцы. – Сегодня я уйду. Но это не конец, Фима. Я вернусь за тобой.