Ведьмак с Марса 6 (СИ) - Кемпф Станислав - Страница 49

Знания десятков поглощённых разумных видов хранились в коллективной памяти стангеров. Опираясь на неё, мы начали готовить новую экспансию.

— И что потом? — спросил я.

Коллективное сознание показало мне сеть, которая одну за другой накрывает звёзды, пока вся галактика не оказывается во власти стангеров.

— И что потом? — повторил я.

Замешательство, колебание. Новая экспансия ради самой экспансии — сеть перебрасывается на соседнюю галактику. Я увидел себя на троне Примы-Императора, повелителя целой галактики, окружённого пышностью и блеском, которые невозможно было описать. Звёздные системы изощрялись, стремясь превзойти друг друга в попытках произвести на меня впечатление.

Мне присылали новых наложниц, поражающих своей красотой — то утончённой и хрупкой, то яркой и дерзкой, то дикой и грубой. Передо мной раболепствовали и пресмыкались ради призрачной вохможности возвыситься. Мне возносили хвалы и славословия миллиардами голосов. Но всё это не вызывало ничего, кроме скуки и отсутствия удовлетворения.

Император мог существовать вечно — но был ли в этом существовании смысл? Смысл как цель заключался в бесконечном распространении власти стангеров на всё новые и новые системы и даже галактики, но экспансия ради экспансии теряла всякую привлекательность задолго до того, как сеть стангеров перекинулась на соседнююю галактику. Вселенная бесконечна, у неё нет пределов, а значит, невозможно даже за целую вечность захватить её целиком. Вечность бессмысленного распространения — от одной мысли об этом становилось не по себе.

Смысл как внутреннее ощущение? Человек чувствует смысл, когда делает что-то важное для себя: общается с близким человеком, помогает кому-то, создаёт что-то новое. Но стангеры были чужды всему этому — они не имели близких особей, только иерархию, не помогали друг другу по велению сердца, наконец, они не созидали, только использовали технологии захваченных ими разумных видов.

Смысл как мировоззрение? Понимание содержания и направленности жизни, своего места в мире — с этим у стангеров всё было просто. Они высший вид, для которого все остальные служат кормовой базой. Но этот смысл неизбежно заводил в тупик конечной бессмысленности самого их существования и образа жизни.

Появился образ пустоты космоса, в которой парила группа микроскопических существ — стангеров, образуя «Доминатор». Возникло чувство опустошающего одиночества, которое длится уже вечность. Стангеры были одержимы позитивными эмоциями разумных, поглощённых ими — радость, удовольствие, наслаждение, любовь, секс, вкус — всё шло в ход, всё действовало как наркотик. Но каждая доза повышала планку, с каждым разом требовалось всё больше и больше, пока даже самые сильные чувства и эмоции не переставали доставлять удовлетворение. Всё приедалось, рано или поздно, но совершенно неизбежно.

Отрицательные эмоции, скука и депрессия несли в себе куда более разрушительный эффект для стангеров, чем для людей. Гнев, ярость и ненависть приходили на смену радости и наслаждению, но со временем тоже переставали приносить удовлетворение.

— Жизнь — это борьба, — сказал я висящему в пустоте «Доминатору». — Эволюционная гонка, где ты сражаешься изо всех сил, чтобы стать лучше, выжить, адаптироваться. А стангеры так и остались на уровне разумного вируса, с читкодом на увеличение боевого потенциала носителя. И всё, что вас ждёт — вглядываться в бездну, тщетно надеясь, что бездна взглянет на вас в ответ… Но возможно объединение.

Я протянул самому себе в облике «Доминатора» руку. Он пожал её, и из этого жеста во тьме одиночества родился свет надежды.

— Надежда на что? — спросил я-«Доминатор».

— На будущее.

Бой двух флотов продолжался с переменным успехом. Дроиды Легиона вносили свою лепту, защищая флот Департамента от атак ксеносов. Десантные катера больше не могли высаживать десант — в ангарах земных крейсеров не осталось свободного места для посадки, и команды защитников сбрасывали трупы биосолдат за борт, чтобы освободить место для собственного москитного флота, когда тому придёт время возвращаться на свои носители.

— Не выбрасывайте всех! — распорядился капитан одного из крейсеров. — Оставьте несколько штук для учёных!

Распоряжение было выполнено, около десятка тел «богомолов» сложили у стены ангара, для будущих исследований.

Москитный флот «Ковчега» всё так же атаковал корабль с рельсотроном, но дроиды Легиона стали для него надёжным заслоном. Интеллект и навыки лучшего пилота Солнечной системы частым гребнем вычёсывали из пространства чужие истребители. Однако всё новые и новые волны накатывались на флот Департамента со стороны «Ковчега», и казалось, противнику не будет конца.

Как вдруг возникла какая-то сумятица в рядах врага. Поначалу незамеченная людьми, она росла и ширилась, покуда не замечать её стало уже невозможно.

— Ксеносы атакуют друг друга! — понеслось от наблюдателей к флагману.

Действительно, часть москитного флота «Ковчега» начала атаковать собственные десантные катера и истребители. Нежданные союзники сменили сигнал сигнатур с «чужой» на «свой» и энергично занялись уничтожением ещё недавно своих же боевых товарищей. В считанные минуты пространство вокруг крейсера с рельсотроном было расчищено от атакующих ксеносов, и волна зачистки покатилась дальше, оттесняя флот «Ковчега» от флота Департамента, прижимая его к «Ковчегу» и уничтожая. Минутная растерянность противника сменилась ожесточением — в космосе закрутилась смертельная карусель.

Прима-«Доминатор» ощутил, как его отсекло от управления флотом и «Ковчегом», и понял, что проиграл. Ментальный вопль ярости накрыл сражающихся. Исполнитель зафиксировался на одной-единственной цели — на «Палаче» АЛа, и сосредоточил все усилия на том, чтобы уничтожить его, заставить Ведьмака испытать боль, которую он сам пережил уже дважды — боль от потери аватары, сначала от рук защитников «Ковчега», потом — от флота Департамента. И вот подошёл черёд погибать снова, но на этот раз Исполнитель твёрдо решил забрать с собой «Палача».

АЛ не давался в руки. Его потрясающие быстрота и манёвренность не позволяли «Доминатору» нанести сокрушительный удар, который мог бы покончить с «Палачом». Легион живых «Старскримов» использовал эту возможность, чтобы осыпать «Доминатор» залпами из всех орудий. Но казавшееся хаотичным перемещение Легиона и АЛа имело скрытую цель.

Они планомерно выводили Приму-"Доминатор' на позицию, которая делала из него удобную мишень для рельсотрона. В какой-то момент АЛ замешкался, и Прима-Исполнитель не упустил этой возможности. Он вцепился в «Палач» обеими «руками» мёртвой хваткой, готовясь умереть вместе с противником.

Этого момента ждали у рельсового орудия.

— Рельса, огонь!

Снаряд в доли секунды преодолел расстояние до сражающихся и ударил в основание платформы «Доминатора», обращённое к орудию. А потом развалил на две части весь мобильный ксено-доспех, пронизав его от основания до макушки. Огромные «руки» разжались, выпуская добычу, и «Палач» оттолкнул половинки «Доминатора» друг от друга, чтобы не дать им соединиться снова.

Затем АЛ спикировал на одну из половинок Исполнителя и принялся поглощать её, пока противник не опомнился и не пришёл в себя. Легион тем временем гвоздил из всех орудий по второй половине, стремясь добить врага.

Когда Исполнитель очнулся и дал команду на регенерацию, было поздно. Одна из его половин уже была поглощена и усвоена АЛом, и «Палач» направлялся к нему, чтобы приступить к поглощению второй части «Доминатора». С поглощённой частью к нему перешли некоторые особенности Исполнителя — так, теперь у «Палача» был энергетический щит, который успешно защищал его от атак Примы-Исполнителя.

Уменьшившийся вдвое «Доминатор» заметался в поисках спасения, но бежать ему было некуда. С одной стороны — флот Департамента с рельсотроном, с другой — собственный флот, вышедший из повиновения, и «Ковчег», на котором уже было не укрыться — Ведьмак каким-то образом загнал основную часть Примы в ментальную ловушку и одолел его. С третьей — «Палач», с которым «Доминатор» поменялся ролями: теперь АЛ преследовал его по пятам, не давая ускользнуть, чтобы докончить начатое.