Тяжёлая реальность. Нестандартное мышление - Усманов Хайдарали - Страница 16

Тяжело вздохнув, он встал и прошёлся по корпусу пальцами, ощупал дефлектор, щёлкнул выключателем – бортовой журнал отозвался мягким гудением. На экране мелькнула строка:

“Последняя активность – вход 03:42.”

Всё это было как отпечатки его собственной руки. Он понял, что ему всё равно нельзя оставлять следов. Надо вырезать даже само сердце корабля – выгрузить или перепрограммировать “черный ящик”, и имеющийся на борту ИИ. Тот самый модуль, что бережно хранит маршрут и сигнатуры. Без него корвет – просто гроб с двигателями, но без этих данных – след исчезает, или, по крайней мере, становится не таким явным для охотников Империи. И ещё… Надо убрать маячок. Который здесь все именуют – идентификатор. Сжечь… Сломать… Перекодировать… Не суть важно что, но его нужно либо уничтожить, либо изменить до неузнаваемости.

И тут, как свет в тёмной комнате, пришла идея, которую он поначалу оттолкнул как слишком дерзкую. Фрагментированная ликвидация. Он мог бы устроить “продажу по частям” – отдать корпус кому-то… Кто-то возможно захочет лишь двигатель… Можно продать систему жизнеобеспечения ремесленникам… Отдать вооружение на склад в доках за мелкие услуги… И при этом сохранить одну маленькую съемную шлюпку – то самое ядро мобильности. Если шлюпка останется под его контролем, он не теряет шанс отлететь в нужную ночь. Также корвет можно было бы превратить в “подарок” для кого-то другого. Поставить его в приёмный ангар, где его переправят дальше, а самим снять всё, что может выдать их. Биометрические ключи, логи, личные вещи. Это будет дорого по времени, но экономно по безопасности. И – если все части уйдут к разным разумным – Империи будет сложнее восстановить всю цепочку.

Другая мысль, ещё более дерзкая, некоторое время провисела в воздухе, словно осваиваясь его разумом. Не продавать, а сдать корвет “в аренду” хитрому покупателю, предварительно “сломав” часть систем и назначив цену ниже рынка. Таким покупателем мог стать кто-то из тех, кто давно мечтал о паре рабочих реакторов, но не о регистрации. Торговец в доках – тот самый, с которым он уже договорился о – мог дать нужные контакты. Он позволит “снять” корвет, он же организует перевоз, а Кирилл получит в обмен фальшивые документы и маленькую шлюпку. Минусом в этой ситуации будет именно то, что имя как самого парня, так и сопровождающей его эльфийки, будут рядом с покупкой. А ему была нужна хорошая легенда.

Обдумывая всё это, Кирилл записывал мысли на полупрозрачной панели, каждая строка – это шаг, каждая пометка – потенциальная ловушка. Он отмечал, что для реализации любого плана потребуется минимум три вещи. Доступ к специалисту по архивам, чтобы вырезать логи… Контакт у перевозчиков, чтобы увести или сам корвет, или беглецов, куда-то в ночь… А также суметь преподнести корвет как “конфискованный” или “законно полученный”. Что стало бы той самой легендой, скрывающей следы. Все три вещи – находились в списке возможных услуг тех самых торговцев, чьи имена уже мелькали в его усталых мыслях.

Он посмотрел на Сейрион, которая снова выглянула из открытого люка корвета. Её лицо в этом открытом проёме корпуса было бледным, и даже каким-то зелёным от бледного света приборов. И в нём читалась усталость не только тела, но и души. Он думал о том, чтобы привлечь её к делу. Она знала коды. Понимала, какие строчки в журнале нужно стереть. Как спрятать пройденный ими маршрут. Но это делало её соучастницей – и подставляло под потенциальный удар. Ему не хотелось втягивать её в преступления против Империи просто ради своей свободы. И всё же, без её рук, он был слеп. Превратить корвет в легенду – это работа, что требовала мастера.

Устало вдохнув холодного ночного воздуха, Кирилл ощутил, как его сердце замедляет шаг. План требовал скорости и осторожности. Ему нужно было действовать до тех пор, пока на станцию не пришёл сигнал о том, что корвет был похищен. И пока не начнётся официальный розыск беглецов. С другой стороны, торговать и делить – это значит оставлять следы в даже в сети этой вроде бы Вольной станции. И он уже видел, как торговец с жаром в глазах готов был продать их обоих ради собственной выгоды.

Он снова прошёлся вдоль корпуса корвета. Под ногами хрустнул старый, и кем-то забытый здесь кусок обшивки – напоминание о хрупкости даже этого мира. Корвет – их билет и их ловушка одновременно. И где-то глубже, в его груди, горел маленький огонь. Который разжигал желание не только выжить, но и стать тем, кто сам ставит правила. Он подошёл к Сейрион, тихо, не спеша, и посмотрел на её глаза. В их отражении он видел теперь не только себя, но и карту своих возможных дорог. Долги… Сделки… Тайные перевозки… И в конце – свободу, купленную ценой хитрости.

– Завтра на рассвете, – сказал он тихо, – мы начнём переборку. Ты поможешь мне стереть то, что может связать нас с этим судном. А потом – выбор… Либо держим шлюпку и уходим, либо продаём корвет по частям. Если ничего другого не придумаем…

Она слегка задумчиво прикусила губу, и в её взгляде мелькнула не покорность, а то, что он давно видел в ней – служебная холодность, смешанная с упрямым огнём. Это была сделка между двумя разумными, склеенная опасностью и надеждой. Он знал, что делает шаг по краю лезвия ножа. Станция за их спинами, со своими трубами и рычагами, шептала свои старые сказки о тех, кто думал, что может улизнуть. Но корвет давал ему шанс. И шанс этот он собирался вырезать и спрятать в ладони, как тёплую, но обжигающую монету.

Немного погодя, после долгих размышлений, он повернулся к кораблю не с решением уничтожить или разбирать его – а с другой мыслью. В чём-то даже теплой и коварной. Обменять. Отдать пятую генерацию технологий эльфов в обмен. Именно тому, кто захочет блистать в небе. И взять взамен что-то тихое, старое и даже возможно списанное. Судно, которое не просигналит о себе красным маркером в списках Империи. Ну, и получить немного полезностей… В довесок… Немного доплаты… Немного ресурсов, для возможных модификаций. И мобильность у них всё же останется, а риска станет куда меньше.

В ту ночь он сел в кресло у люка корвета и, будто изучая карту старой реки, начал проговаривать вслух классы кораблей – от крошек до великанов, представляя, что каждое судно – это персонаж с характером, привычками и слабостями. Ему нужно было понять суть модификаций и размеров, чтобы найти именно то, что спрячется в шуме станции и даст шанс уйти без следа. Ведь ему нужно было хотя бы понимать, с чем он вообще может иметь дело. А потом он просто втянулся, и начал банально проверять и изучать всю возможную информацию, что вообще мог найти в базах данных ИИ корвета. А там было много интересного…

И первыми в этом списке шли малые суда. Эти свирепые стрекозы межсталевого марева живут своей скорой, сжатой жизнью. Их нельзя назвать кораблями в полном смысле слова. Скорее, это этакие дикие, скоропалительные существа, спроектированные под одну мысль. Быстро исчезнуть. Пятнадцатиметровые “скейты” и двадцатипятиметровые “шаттлы” – похожие как родственники, но отличающиеся пропорциями да назначением, но объединённые одним общим призывом. Не задерживаться на месте.

Скейты – это скоростные аппараты, с слегка согнутой носовой частью, как клюв хищной птицы. У них низкая, плоская рама, почти как скейтборд, с широкими боковыми стабилизаторами. Длина – пятнадцать метров, но ощущение от них шло плотное и даже какое-то плотоядное. Их нос узкий, как у моторной лодки, кормовая часть сглажена под короткий, резкий импульс. Внутри – одно полное сиденье, иногда два, но в тесной колыбели, где колени пилота упираются в панель управления. Управление таким аппаратом практически интуитивно. Ручки, педали, пара сенсорных панелей – всё для того, чтобы пальцы и мышцы могли забыть о теории и могли просто делать.

Шаттлы – более “широкие” и грузоподъёмные. Двадцать пять метров даются им для того, чтобы взять немного груза, пару пассажиров или дополнительный модуль оборудования. Их нос короче, кабина выше. Там можно стоять и дышать полной грудью. И даже можно было прилечь, откинувшись на разложенное кресло, чувствуя вибрацию двигателя под собой. Шаттл – это не только побег, это платформа. Он может взять на борт какие-то грузы, запчасти, и даже нескольких пассажиров. Но “может” – в пределах короткого маршрута.