Знаменосец забытого бога (СИ) - Ра Юрий - Страница 15

Пили по-простому, то есть прямо из бутылок, причём детский лимонад уходил охотнее, чем солидное взрослое пиво, особенно у девчонок. Ну да, им нет нужды доказывать, что они крутые пацаны, распробовавшие алкоголь. И вообще, скорее всего что-то такое имеется в детском организме, что нуждается не в пене и горечи, а в сладости и пузыриках. Самое смешное, что кто-то из бэшек ухитрился спереть в «Кулинарии» открывашку для бутылок, так что открывали лимонад и пиво не об лавку, а как цивилизованные люди.

Именно сейчас в сквере на лавочке Тимур впервые попробовал натуральный пенный напиток без консервантов, сваренный в СССР. В первой жизни он впервые пил пиво в девятнадцать лет, когда Советский Союз уже склеил ласты. Зато помнил разговоры олдов про то самое советское качество, с которыми спорили до криков другие олды, называющие то пиво мочой. Сейчас был час прозрения, момент истины, так сказать. Он хлебнул из бутылки чуть-чуть, покатал по нёбу, языку, потом…

— Чирик, давай бутылку уже! Не один стоишь! — Его только начавшийся дегустационный процесс был грубо прерван.

— Да он пиво первый раз пьёт! Пацаны, Тимур первачок!

— Тихо вы, разорались как идиоты. Хотите, чтоб патруль вернулся?

А Тимур прислушивался к ощущениям и пытался понять своё отношение к пиву. Вернее, отношение этого организма, доставшегося ему по случаю или божьему промыслу. Организм реагировал неоднозначно, мозг говорил, что напиток нормальный, прочие органы заявляли, что горькая гадость, и «Буратино» лучше. Ну и ладно, ему же легче. Легче в плане дешевле и меньше вопросов. Кстати, про щи или борщ вкусовые рецепторы ничего такого не бухтели, вареные овощи в супе они воспринимают нормально. Суп — это нормально, если нет сосисок, сосиски — те вообще вещь!

Посиделками это сборище назвать было нельзя, все стояли вокруг скамейки, так что получились постоялки. Постоялки закончились уже в лёгких сумерках не потому, что имелось много всего в плане выпить и закусить, скорее подростки не хотели расходиться. А потом оказалось, что и идти почти всем примерно в одну сторону, многие жили в районе школы. Кроме особо одарённых, которые на трамвае в школу ездили аж за две улицы, они и сейчас рассосались по своим остановкам.

Уже почти возле дома Тимура их оставалось всего четверо, три парня и девушка, как держали в голове подростки. Ленка Караваева оказалась не только соседкой по парте, она и жила рядом с Тимуром. Так они и шли по улице, со стороны взглянуть, просто пацанва в пиджаках, а девчонка с ними ничего так, рослая. Из подворотни это виделось именно так, и виделось сие двум скучающим бездельникам, зависшим без цели, смысла и алкоголя. А раз так, то почему бы не выйти в люди, не показать удаль молодецкую? Как там у классика: «Раззудись плечо, размахнись рука». И не то чтобы хотелось подраться, а так, покуражиться немного. Да и мелкие могут оказаться вполне нормальными пацанами, надо только их на вшивость проверить.

— А кто это у нас такой маленький гуляет так поздно? Ждан, ведь детское время уже кончилось? — Театральным голосом обратился к корешу один из очень начинающих актеров.

— Ты неправ, Константин, перед нами уже взрослые мужчины! У них даже женщина имеется. — Подхватил «шутку юмора» второй.

Вся четверка свежеиспечённых комсомольцев молча остановилась. Они понимали, что ничего хорошего ждать не приходится, но и раскрывать рты пока было рано. А то выскажешь что не по делу, а потом тебе же и предъявят за базар. Времена полукриминальных порядков на московских улицах вроде давно уже прошли, да не совсем забылись. На уровне детских страшилок и дворовых легенд остались рассказы-предупреждения про понятия и блатной уклад, которых знать никто не может, но если вляпаешься в то общество, то незнание понятий не освободит от ответственности за их нарушение.

— Пацаны, у вас картишки есть? А то мы с корешем перекинуться сильно хотим, а листов нет как нет.

— Нет у нас карт.

— А ножичка колбасу порезать? Вы же комсомольцы, небось. У комсомольцев должно быть. — Странная присказка про то, что у комсомольца должен иметься ножик показалась Тимура странно знакомой, но тоже непонятной.

— Нет у нас ножей. — Он как более взрослый морально второй раз взял на себя право или обязанность отвечать взрослым парням.

— А у меня есть! Смотри, какой!

Тимур среагировал на движение совершенно автоматически. Вот он стоял впереди всех, а вот уже в шаге сзади ребят, его руки вытянуты вперед, а живот втянут, словно в него только что попытались воткнуть что-то нехорошее. При том, что в руке сделавшего выпад ничего не оказалось. Похоже, что его отскок был неожиданным для всех, а не для него одного.

— Ого! — Вскрикнул хулиган, — ты спортсмен что ли? Каратист? Да ладно, боец козявку не обидит. Дайте девчонку погулять, и миром разойдемся.

На лицах подростков читалось, что миром они расходиться на таких условиях не согласны, их подружка тоже не горела желанием сменить кавалеров. А еще было ясно, что в драке два взрослых восемнадцатилетних парня достаточно легко уделают троих семиклассников. И Тимур понимал, что его ментальный возраст вкупе с опытом и волевыми качествами ничем не помогут. Даже с учетом того, что с высоты своего жизненного опыта он их не воспринимает как реально взрослых. Что он может сейчас в этом теле? Ну разве что одному из уродов повредит глаз открывашкой для бутылок, сделав его уродом окончательным и настоящим. Он сам не понимал, откуда в его кармане оказалась классическая открывашка на деревянной ручке, не время было вспоминать такие нюансы. И было обидно, что в голову не пришёл ни один приём фехтования этим опасным оружием. В прошлой жизни он был теоретиком боевых искусств и только слышал про такую экзотику как драка с кубатоном.

— Неправы вы, парни. Вы, конечно, нам наваляете, но вы неправы. — Тимур сделал шаг вперед и

сунул руку в карман пиджака, до поры не доставая свой козырь.

— Оппачки! А говорил, без ножа. Ладно, пацаны, это проверочка была. Нормально держитесь, молодцы, чего там. Гуляйте дальше, а мы тоже пойдем.

Вечер только начинался, возиться с мелюзгой, от победы над которой ни чести, ни прибытку, было влом. Да и на самом деле мелкий правильно сказал, они будут неправы, если просто так их отметелят. Взрослые парни развернулись ушли как в море корабли, если корабли могут ходить такой вихляющей развязной походкой. А оставшихся на поле несостоявшегося боя победителей пробило на «хи-хи», но не сразу, а тогда, когда те двое уже не могли этого услышать. Нефиг дразнить гусей, когда сам по двору в одной рубашонке бегаешь. Ущипнут за живое, будет бо-бо.

— Нормально ты их на понт взял! — Шурка понял всё по-своему. — Они решили, что у Чирика в кармане выкидуха.

— Не, они просто сделали вид, что поверили ему, чтоб заднюю дать без урона для себя. А у тебя, Тимоха, там и нет ничего, я прав?

— Почему нет? Кое-что имеется.

— Если выкидной, то не свети! За него срок могут дать, все выкидные холодное оружие!

— Да нет у него ничего, хорош арапа заправлять нам-то!

— А это вы видели⁉

Тимур тоже не стальные нервы имел. Так что и его организм нуждался в разрядке. Он спародировал не только интонацию, но и жест Буратино, протянув на растопыренной ладони своё оружие как золотой ключик.

— Ха-ха-ха! Ой, уморил! Да за такое сразу на Колыму без суда!

— Нормальный ход, если ничего нет, то лучше такой фиговиной драться, чем голыми руками против взрослых.

— Дураки вы все, мальчишки! Я, между прочим, испугалась! — Не то Лена в самом деле жаловалась на жизнь, не то привлекала к себе внимание.

— Ну и зря, кто бы тебя им отдал такую хорошую. Сейчас прямо до твоего подъезда отконвоируем. Чтоб с гарантией.

Что характерно, никто из ребят не набивался ей в единоличные провожающие, никто не поднял тему проводов до самой двери квартиры. Видимо, им всего этого пока было не надо, подметил эту деталь Тимур. Ему этот детский сад с противоположным полом точно никуда не упирался. Пока есть возможность не решать половой вопрос, не надо его форсировать. А проблемы впереди сами собой нарисуются. Полгода-год, и гормоны начнут поддавливать на неокрепший организм, управляемый весьма опытным в этом плане мозгом. И что получится — подумать страшно! Набор вариантов от сопливого Казановы из восьмого-«а» до геронтофила, западающего на тридцатилетних старушек.