Росомаха (СИ) - Третьяков Андрей - Страница 2

Всё вокруг закружилось, и сознание медленно уплыло. Мне снилось, что я оказался в совершенно незнакомом лесу. Высоченные стройные деревья с игольчатыми кронами окружали меня, всё было засыпано жёлтыми, высохшими иголками. Подлеска практически не было, эти стройные изящные гиганты душили любую растительность, кроме редких проплешин незнакомой высокой травы.

— Умираешь? — поинтересовался незнакомый голос.

Да, умираю. Вот, уже и галлюцинации начались. Надеюсь, что не зря. Раньше, на арене, меня бы уже поставили на ноги маги-лекари. И наказали бы нарушителя. Маги смерти просто развоплощали души таких. Но, теперь я свободный человек. Я слышал про деньги, и даже часто сталкивался с этим понятием в детстве, пока жил в приюте.

Да и нам платили. На эти деньги мы иногда покупали себе оружие, продажных женщин, редкую еду и даже выпивку. Перед последним боем я спустил всё, что было, на меч, который теперь лежал рядом со мной.

И да, на шлюх я не тратился. Я был лучшим, и мне ничего не стоило сбросить напряжение с любой из боевых подруг, для них было за счастье попасть в мою кровать, это считалось хорошей приметой для них.

А теперь меня «бесплатно» лечить бы и не стали. Десятая победа. Дальше я, по идее, обязан сам о себе заботиться, зарабатывать на еду, жильё, одежду, лечение. Думаю, меня и бесплатно вылечили бы, но я слишком поздно понял, что меч одного из противников содержал яд. Может, и не надо было стремиться к этим победам? Да хрен им всем, надо! Я доказал, что это возможно.

— Умираешь же! — снова тот же самый голос. — Обидно наверно?

— Не очень, — на автомате окрысился я. — Если и сдохну, то победителем! Моё имя войдёт в века. На меня будут равняться! А друзья будут знать, что вырваться оттуда возможно! И сделают это! Я первый, но не последний.

А потом сообразил, что мой собеседник — лишь плод умирающего сознания. Чёрт, обидно. Главное, чтобы шакалы растаскали мой труп до того, как кто-нибудь наткнётся на него и опознает. Иначе, всё было зря!

— А ты мне нравишься! — всё тот же назойливый голос с лёгким присвистом или даже шипением. — Редко встретишь человека, который, умирая, думает не только о себе и упущенных возможностях, а о других, красавчик же. Короче! Жить хочешь?

— Жить? — усмехнулся я, окончательно теряя связь с действительностью. Высоченные деревья водили вокруг меня хоровод. — Ты думаешь, я знаю, что это такое? Вся моя жизнь состояла из тренировок и битв, иногда до смерти противника. Так что не говори мне про жизнь, я не знаю о ней ничего.

— А он мне правда начинает нравится, ты права, подружанька, — надоевший голос обращался явно не ко мне. — Идеальный кандидат. Но, ты же понимаешь, что это будет чуть ли не последний наш шанс. Если мы возьмём этого, и он не справится, следующего будем ждать десятки тысяч лет!

— Он справится! — на задворках сознания раздался совсем тихий мурлыкающий женский голос. — Я вижу, я уверена, что мы не ошибаемся.

— Хорошо, любимая! — надоедливый фантомный голос тихонько отдалялся. Вот уж не думал, что, умирая, буду слушать подобный бред. — Я тебе доверюсь. Твоё чутьё никогда тебя не подводило, будем надеяться, что первая в твоей жизни ошибка случится не сейчас.

Наступила блаженная тишина, и я закрыл глаза. Высоченные стройные деревья пропали, голоса тоже. Покой. Мне нужен покой.

Я осознавал, что после этого наступит вечный покой, а не тот, что мне необходим, но я уже смирился. С ядом не поспоришь, а магов-гладиаторов не бывает. Так что вылечиться шансов нет.

— Заблуждаешься! — опять этот гадкий голос!

Я тряхнул головой.

— И ничего он у меня не гадкий! — возмутился мой бредовый собеседник. — Голос, как голос. Но я не о том. Я могу дать тебе долгую и интересную жизнь. Но, как ты понимаешь, не бесплатно. От тебя будет нужна ответная услуга! Впрочем, ты сейчас так себе соображаешь. И, если условия не устроят, я всегда смогу вернуть тебя в «здесь и сейчас», и ты спокойно умрёшь.

И меня поглотила так желанная мою тьма. Мне снилось, что у меня есть мать. Она качает меня на худеньких, но сильных ручках, напевая какую-то песенку, которую я не узнал. Потом что-то произошло, я лежу на земле, кричу, надрываясь, а лицо матушки лежит прямо напротив и смотрит пустым взглядом в небо. А потом меня поднимают сильные, но аккуратные руки. Чужие, мужские, но заботливые.

В себя я пришёл под теми же высоченными хвойными деревьями с кронами на самом верху. Однако я теперь знал откуда-то, что они зовутся соснами. И сознание было абсолютно чистым, от яда не осталось и следа. Потянувшись, я пружинисто вскочил, с любопытством оглядываясь. Неужели мне повезло справиться с ядом? Немыслимо!

— Повезло ему, как же! — тот самый надоедливый голос из предсмертного бреда вновь зазвучал у меня в голове с явным сарказмом. — Короче, сынок, ты готов пообщаться?

Чёрт, похоже это временное просветление, галлюцинации продолжались. Круче того, прямо передо мной из ниоткуда появился остромордый зверь ростом ниже колена, покрытый бурой шерстью. Он опасно скалился внушительной пастью. А у меня даже простейшего меча с собой нет! Впрочем, зверь небольшой, может, и руками справлюсь, если в яремную вену не дам вцепиться.

— Больно надо на тебя нападать, придурок! — окрысился зверёк. Голос явно исходил от него. — Короче, говорить будем? Или тебя, как положено, в чертоги призвать? Пугать тебя, идиота, не хотел!

Так, ну всё, хана этому мелкому отморозку. Я его голыми руками прибью! Этот мелкий урод считает, что я с ним не справлюсь? Да мне после арены такие на один зуб! Хотя не факт, выглядит серьёзно. Но, по любому осилю!

— Ты кого уродом назвал, щенок? — взвыл зверь, вычленив из всех мыслей только одно слово. — Не хочешь по-хорошему, я же тебя могу и вернуть в момент, где ты подыхаешь от яда! Желаешь такого?

— Стоп! — мой разум пытался разобраться в происходящем. — Ты кто вообще? И где я, и что тут происходит? Я умер?

— Хера с два! — начал с конца зверёк. — Живее всех живых, впрочем, неважно. Я тебя спас. Честно, ты мне нужен, но я в этом до конца не уверен. Точнее не уверен, что ты тот самый, кто мне нужен. В общем, от яда я тебя излечил, сюда перенёс. Испытание будет. А я? Да так, бог! И буду твоим богом, если ты справишься. Понимаешь, смертный? Ты первый за тысячу четыреста двадцать восемь лет, до кого я снизошёл. Может, в этом моя ошибка, что не раньше, но теперь не узнаешь. Короче, готов к испытанию?

— Испытанию? Ты о чём вообще, зверёк? — недоумённо спросил я. — Ты трезвый? Что происходит?

— Я⁈ Я всегда трезвый! — огромная узкая пасть распахнулась, обнажая ряды острейших зубов хищника. — И я бог, ты понял, смертный? Повторю ещё раз. Ты умирал, я тебя спас, и жду от тебя благодарности. Что не понятно?

— Не, ну спасибо, конечно, — обескураженно воскликнул я. — Но я до сих пор ничего не понимаю!

— А тебе и не надо! — резко отрезал зверь. — На сейчас твоя задача — выжить. И убить семьдесят животных. Любых. Кстати, у них всех под нёбом, возле мозга, есть кристалл. Выживешь и добудешь семьдесят макров, мы продолжим этот разговор. А теперь прощай!

— Это как прощай? — возмутился я. — Ты мне хоть столовый ножик дай! Или ты предлагаешь мне рвать монстров зубами? Да я на третьем сдохну, я свои силы не переоцениваю.

— Ах да, — оскалился зверь. — Забыл сказать. Я тебе даровал божественное умение: призрачные когти. Руку в кулак, и они появляются. Их никто не видит, но они будут резать всё, что угодно, на тридцать сантиметров вглубь. Но это пока! Сработаемся, дар будет получше.

После этих слов странное животное осыпалось блестящими искорками, исчезнув за пяток секунд. А я остался в странном для меня лесу без подлеска и без моря лиан. Я огляделся, но со всех сторон была одинаковая картина. Высоченные деревья и совсем низкая трава с крупными листиками на стволах. Почти кусты. «Черника», — всплыло в мыслях непонятное определение. И я откуда-то знал, что урожай будет почти через три месяца.