Заслуженная пышка для генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина - Страница 25

Маленькая. Серая. Пугливая.

Мышь.

Она вылетела из толпы — не случайно. Брошена. Целенаправленно. Как граната. Как диверсия.

Глава 57

Мышка метнулась по рингу — туда-сюда, как сумасшедшая, оставляя за собой след из паники и женского страха.

Мэричка не заметила. Она была сосредоточена. Глаза — вперёд. Шаг — ровный. Улыбка — на месте. Она не видит серый комочек, который мечется по рингу.

И к счастью!

Но я — вижу.

Я вижу, как мышь несётся прямо под наши ноги.

Не то чтобы я не любила мышей. Наверное, во мне живёт первобытный женский страх перед этим чудовищем! И что-то дёргает меня изнутри.

Я вижу, как Мэричка поднимает ногу, чтобы сделать шаг.

И тут:

— Иииииииии!!! Мышь!!!

Пронзительный, истеричный, неестественный визг — разорвал тишину, как ножом по стеклу.

Не Мэри.

Не я.

— Сама ты мышь! — огрызнулась Мэричка, но из-за криков ее никто не услышал. Это было даже к лучшему! Мышь бросилась вперёд! Она бежала перед нами.

Девочка, которая бежала впереди, завизжала от ужаса и лишилась сознания. Ее едва успели подхватить. Мы же налетели на нее и горничную, в последний момент коряво свернув с траектории. Женщина-аристократка в розовом платье, с лицом, перекошенным от ужаса, вскочила на стул и завизжала, как будто ее режут.

— МЫШЬ!!! — вопила она, тыча пальцем. — ТАМ МЫШЬ!!! ОНА БЕЖИТ!!! ОНА НА РИНГЕ!!!

Весь ринг вздрогнул.

Девочки — остановились.

Толпа — всхлипнула.

Лорд Басили — поднял руку.

— ОСТАНОВИТЕСЬ! — его голос — как удар грома. — ВСЕ — НА МЕСТА!

Мы замерли.

Мэричка — растерянно оглянулась. Увидела мышь — и побледнела. Но не вскрикнула. Не заплакала. Просто — сжала кулачки.

Мышь метнулась к ногам девочки в золотом — той самой, что ещё час назад улыбалась лорду Басили, как ангел. Теперь — не улыбалась.

— А-а-а-а-а!!! — завизжала она, подпрыгивая, как на горячих углях. — УБЕРИТЕ ЕЁ!!! Я НЕ ХОЧУ!!! Я БОЮСЬ!!!

Она отпрыгнула — и споткнулась.

Упала.

Прямо на землю, разрешив всем лицезреть ее панталоны.

Платье — испачкалось.

Причёска — рассыпалась.

Цацка — покатилась по дорожке.

Лорд Басили не шевельнулся.

Он смотрел — не на упавшую. Не на мышь.

Он смотрел — на Мэричку.

На ту, что стояла на месте. Не кричала. Не прыгала. Не падала. Просто — стояла. Спокойно. Гордо. Как будто мышь — это не враг, а просто неприятный инцидент.

Судья подошел к упавшей девочке. Помог ей подняться. Взял ее за руку — не нежно. Формально.

— Шестое место, — произнес он, глядя ей в глаза. Голос — ледяной. — Девона Ле Февр.

Она заплакала.

Не тихо. Не красиво, как принято. Она заревела, как белуга, размазывая макияж по лицу. Словно ожидала первое!

— Но… почему? — всхлипывала она. — Я… я просто испугалась! Это же… мышь! Кто-то ее бросил! Это нечестно!

Лорд Басили не ответил.

Он просто повернулся — и пошел дальше.

— Пятое место! Лоретта Блаумсберг! — объявил лорд Басили. Лоретта, та самая Лоретта, которая упала в обморок, сейчас пришла в себя. Горничная, такая же бледная, как и она сама, вела ее на пятое место возле пьедестала.

Неужели в четверку? О, для нас это нереально круто!

— Четвертое место! Аманда Шер! — объявил он, а у меня сердце забилось так, что я им едва не подавилась.

Лорд Басили направился к Мэричке.

Он остановился перед ней.

Посмотрел — в глаза.

— Вы не испугались, — сказал он. — Вы не закричали. Вы не упали. Вы — остались на месте. Это — достоинство. Это — хладнокровие. Это — то, что нужно для будущей жены.

Он кивнул.

— Третье место, — произнес он. — Мириам Виннер. Пансион «Ласточкино гнездо».

Я не помнила себя от счастья и восторга. Мы шли на третье место. Мэри встала на пьедестал, рядом с которым стояла корзинка с фруктами и лежала, сверкая, цацка финалистки! Конечно, не такая большая, как у первого и второго, но для нас это ого-го!

Минут пять нас фотографировали для газеты, а я устала улыбаться беспрерывно, глядя на вспышки магии. Мне показалось, что я даже покачнулась. Все! Нас сняли для газет, истории и хроники. Теперь пора забирать подарки и бежать из ринга так, словно за нами гонится мадам Пим с топором!

Дальше за моими движениями нужно было следить только в замедленной съемке.

За две минуты мы с Мэри добежали до палатки, сгрузили подарки, потом я бросилась обратно к рингу, боясь, что его уже объявили, а я все еще не там!

Я налетела на какую-то горничную, которая перед рингом поправляла волосы своей подопечной, сжимая в зубах расческу. Даже извинилась. И, не теряя драгоценные секунды, бросилась расталкивать зевак, спеша к генералу. Мне повезло. Его не надо было искать. Он возвышался над толпой, служа мне ориентиром. Итого! Я успела! Платье на мне можно выжимать! А ноги просто отстегивать! — Итак, ринг невест! Лучшие из лучших! — объявил лорд Басили, а я схватила ринговку и Симбу, бросив генералу: “Просто бегите за мной! И делайте все, как я!”.

Глава 58

— Вперёд, Симба! — крикнула я, сжимая ринговку, как поводок перед скачками. — Легко! Как я учила! Рысь! Рысь! Ещё рысь! Не смотри на зрителей! Смотри вперёд! Вперёд — к цацке, к славе, к будущему!

Моя рыжая буря — Симба — взлетела на ринг, как комета, оставляя за собой шлейф из веснушек, огненных локонов и чистой, безудержной энергии. Её платье — с вышитыми золотыми веснушками — сверкало, как будто само горело. Она не бежала. Она парила. С улыбкой до ушей, с дерзостью в глазах, с походкой, от которой у судей подгибаются колени.

А я — летела за ней. На одной ноге, на двух, на всех четырёх — неважно. Главное — не отстать. Главное — быть рядом. Главное — не дать упасть.

И тут — второй фронт.

Сбоку — он.

Марон Моравиа.

Генерал. Дракон. Мужчина, который ещё с утра смотрел на ринг, как на чужую планету, а сегодня — бежал по нему, держа ринговку Спарты.

Спарта — высокая, грациозная, как богиня с Олимпа — скользила рядом с ним, как тень. Её фиолетовое платье с золотым шитьём переливалось, как закат. Её взгляд — был спокойным. Гордым. Победным.

А он — бежал.

Не шёл. Не прогуливался. Бежал. Спокойно. Точно. Как солдат на учениях. Его алый мундир — сверкал орденами. Его чёрные волосы — развевались на ветру. Его ледяные глаза — были пристально устремлены вперёд — на Спарту, на ринг, на победу.

И тут — взрыв.

Не магический. Эмоциональный.

Толпа — всхлипнула. Замерла. А потом — взорвалась.

— ЭТО КТО?! — закричала дама в розовом, чуть не упав со стула. — ЭТО ЖЕ ГЕНЕРАЛ МОРАВИА! САМ ГЕНЕРАЛ!

— ОН БЕЖИТ РИНГ?! — завизжала другая, роняя веер. — С КЕМ ОН?! ЭТО ЕГО ДОЧЬ?! ОТКУДА У НЕГО ДОЧЬ?!

— НЕТ, ЭТО ЕГО ЛЮБОВНИЦА! — вопила третья, тыча пальцем в Спарту. — СМОТРИТЕ, КАКАЯ ВЫСОКАЯ! ОНИ ЖЕ ИДЕАЛЬНАЯ ПАРА!

— НЕТ, ЭТО ЕГО СЕСТРА! — кричала четвёртая. — У НЕГО ЖЕ ДОЧЬ ПОТЕРЯНА! Я ЧИТАЛА В ГАЗЕТЕ!

— А МОЖЕТ, ЭТО ЕГО ЖЕНА?! — вопила пятая. — ОН ЖЕ НЕ ЖЕНАТ! ОН МОЖЕТ ЖЕНИТЬСЯ ПРЯМО СЕЙЧАС! ПРЯМО НА РИНГЕ! Я БУДУ СВИДЕТЕЛЬНИЦЕЙ!

Толпа сходила с ума. Как будто кто-то бросил в неё живого дракона — и не предупредил.

Судьи переглядывались, как будто видели призрака.

Лорд Басили замер, забыв, что он главный, и уронил перо.

А мадам Пим бежала.

Она неслась за своей девочкой — Амалией. Я не знала ее настоящего имени. Но назвала Амалией. Красиво, благородно и звучит, как будто у неё древний род и замок на скале, а не куча долгов и платье, сшитое из папенькиной жадности и маминых слез.

Мадам Пим бежала, как старая ворона, настигающая добычу. Её лицо было перекошено от злости. Её глаза горели, как угли в аду. Её зубы скрипели и крошились от ярости, как будто она жевала стекло. Зато платье на ее девочке было загляденье. Оно напоминало кусок звездного неба и сверкало так же. Просто невероятное! Клянусь! Я такого в жизни не видела!