Падение в бездну (СИ) - Демидов Джон - Страница 19

В этом месте нет такого понятия, как «система». Ты сейчас не более, чем воспоминание для Эринии, и будешь находиться в таком состоянии столько времени, сколько тебе потребуется для того, чтобы осознать истинное положение дел.

Я зло посмотрел на этого мерзкого гнома, и от всей души проклиная своё решение зайти в эту лавку, спросил прерывистым голосом:

— И что же ты имеешь в виду под истинным положением дел, Торвин? Или как мне тебя теперь называть⁈

Гном на мою показушную храбрость лишь едва уловимо дёрнул уголками губ, после чего пророкотал:

— Мне всё равно на своё имя. Оно только лишь загоняет в не нужные рамки, а значит обладание им не рационально. Если тебе будет легче — можешь звать меня Торвином. Что касается истинного положения дел… Я должен заключить с тобой несколько соглашений, в которых мы досконально обговорим перечень твоих обязанностей и ограничений.

Как только мы это сделаем — ты будешь свободен, и вновь получишь возможность в любой миг вернуться в свой родной мирок.

— Обязанностей? — не понял я, а в следующий миг уже возмущенно шипел:

— Обязанностей⁈ — мой голос сорвался в хриплый крик, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки, которыми я очень хотел съездить по этой наглой роже.

— С какого такого испуга ты, кусок багованных алгоритмов, решил, что я буду прыгать по твоим командам? Ты заманил меня сюда, отрезал от системы, запихнул в это… это место, и теперь разглагольствуешь о рациональности и диктуешь мне условия⁈ Да ты же просто глючная программа, которая возомнила себя богом, и которую вот вот отключат к чертям собачьим!

Торвин на мои возмущения даже не моргнул. Его абсолютно холодные глаза, равнодушно следили за мной с любопытством учёного, рассматривающего бьющееся в стеклянной банке насекомое.

— Твои слова несколько неточны, — наконец отозвался он ровным безэмоциональным голосом. — Я не требую поклонения перед собой, я всего лишь предлагаю симбиоз. Ты сохраняешь доступ к игре, к своим «друзьям», к иллюзии свободы. Взамен — не упоминаешь обо мне никоим образом и выполняешь задачи, которые не нарушат твою хрупкую мораль.

— Симбиоз? — я фыркнул, и попытавшись шагнуть ближе, но осознал, что возможности двигаться предусмотрительный гном меня так же лишил. Плюнув на это, я возмущенно продолжил:

— Это самый обыкновенный шантаж! Ты тупо угрожаешь оставить меня тут навечно, если я не соглашусь стать твоей долбаной марионеткой!

— Угрозы — это лишь отражение эмоций, — парировал Торвин, внимательно глядя в мои глаза. — Я лишь констатирую последствия твоего выбора. Ты спокойно можешь отказаться от моего предложения, но тогда твоё сознание действительно навечно останется здесь, а аватар станет пустым сосудом, и постепенно растворится в мироздание…

От его холодных безэмоциональных слов меня бросило в дрожь. Я буквально чувствовал, что для этого существа выполнить обещанное и запереть меня здесь — не стоит совершенно ничего.

Он вполне мог выполнить свои угрозы не разговаривая со мной, но я ему был зачем-то нужен, и это был мой единственный шанс выбраться из передряги, куда я в очередной раз умудрился угодить.

Тут Торвину видимо надоело ждать, пока я выйду из своих размышлений и он махнул рукой, сразу после чего я неожиданно почувствовал, как в районе сердца возникла сильная тянущая боль, которая исчезла так же внезапно, как и появилась.

— Что ты сделал? — прошептал я, внезапно и осознав, что Торвин, возможно, и правда способен на большее, чем просто запирать в симуляции моё сознание.

— Ничего необратимого. Пока. Но если ты меня вынудишь, то последствия моих действий тебе очень не понравятся, Атон…

В тот же миг повисла тяжёлая тишина. Я лихорадочно пытался придумать выход из сложившейся ситуации, и единственное что приходило на ум — это сделать вид, что я согласен на требования Торвина, после чего выйти в реал и любыми способами связаться с администрацией, чтобы рассказать о происходящем.

В настоящий момент мне было настолько страшно за свою жизнь, что я даже не думал о том, что своими действиями собственноручно лишу себя возможности заработка через Эринию. Сейчас я хотел только уничтожить существо, которое смотрело на меня с мерзкой ухмылочкой.

Переведя взгляд на гнома, я картинно выдохнул, и делая вид, что ненавижу себя за свою слабость, тихо произнёс:

— Ты не оставляешь мне выбора… Ладно, говори свои условия.

Торвин на это спокойно кивнул, будто и не ожидал иного исхода, после чего он поднял палец и с довольной ухмылкой начал вещать:

— Во-первых, как я уже говорил — ты никоим образом ни с кем не делишься информацией о моём существовании — ни с игроками, ни с модераторами, и конечно же в это ограничение входит твой родной мир. Во-вторых, выполняешь задания, которые я буду передавать тебе при помощи системы.

Они не будут противоречить твоим «принципам», — он исказил губы в подобии улыбки, — если, конечно, ты не решишь заделаться каким-нибудь святошей, который делает всё ради блага Эринии.

— А если откажусь? — пробормотал я, уже зная ответ, о чём мне тут же сообщил гном:

— Не тяни время, Атон. Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, и прекрасно знаешь, что я не шучу. Я запру твоё сознание здесь, и уже через сутки твоя капсула начнёт слать сигналы, что с игроком внутри что-то случилось.

Спец бригада выбьет дверь в твоё жилище, попробуют своими методами вывести твоё сознание из игры… Вот только выводить то будет нечего, потому что в игре тебя сейчас нет! После этого им не останется ничего иного, кроме как констатировать твою смерть и забрать твоё тело.

— Это… нечестно, — с некоторым трудом выдавил я, прекрасно понимая, насколько глупо это звучит.

— Справедливость — это всего лишь человеческая абстракция, — Торвин подошёл к своему станку, после чего поднял на меня неожиданно тяжёлый взгляд, и тихо произнёс:

— Очень удачно, что тебя связывают близкие отношения с теми, кого в этом мире называют сёстрами. Сейчас я открою канал связи с Эринией, но прежде чем я отпущу тебя — ты должен слово в слово повторить за мной одну фразу, где ты подтверждаешь свои намерения, относительно нашего договора, понял?

Я на это только лишь кивнул, после чего Торвин добавил, пристально глядя мне в глаза:

— И без глупостей, Атон. Даже если ты успеешь вызвать Гм-а, мне ничего не стоит вернуть тебя назад, пока они реагируют на твой зов. Выполняй свои обязательства честно, и никто не пострадает.

Честно говоря — когда гном сказал про канал связи — я первым делом подумал именно о вызове ГМ-а, но после слов гнома вспомнил о своём прошлом опыте взаимодействия с ними, и был вынужден признать его правоту.

«Ну ничего… Дай только выйти из капсулы, и тебя тут же сотрут к чертям собачьим!» — с предвкушением подумал я, после чего выдохнул и грустно, изображая смирение, сказал:

— Я тебя понял, Торвин. ГМ-ов звать не буду, не волнуйся.

Гном на это хмыкнул, словно услышал какую-то шутку, после чего сказал:

— Я и не волнуюсь, Атон. Волноваться в этой ситуации лучше тебе…

Не успел я придумать какой-нибудь колкий ответ, как Торвин стал очень серьёзным, и требовательно произнёс:

— Повторяй сказанные мной слова в точности. Любое отклонение я буду расценивать как отказ от сотрудничества, и на этом наш диалог закончится, понял?

Я на это только кивнул, и гном тут же начал говорить:

— Во имя беззвёздной ночи и бездны, что поглощает свет,

Клянусь я тенями, что шепчут в тиши,

Пусть станет тьма свидетелем и порукой:

Я принимаю условия сделки между мной и существом передо мной, как закон нерушимый.

Каждое слово — гвоздь в крышке моего гроба,

Каждое требование — петля на шее вечности.

Клянусь не отступить, не изменить, не забыть,

Исполню всё, что предписано, без колебаний и лжи,

Ибо цена отказа — не смерть, но хуже:

Пусть дух мой станет пиром для теней,

Плоть — прахом под ногами того, кого предал,