Егерь. Системный зверолов (СИ) - Скиба Николай - Страница 81

Что-то было не так.

Из нашего с Ольгой дома доносились голоса. Громкие, резкие, агрессивные. Один из них принадлежал матери, но звучал он… отчаянно.

— НЕТ! Вы пришли раньше срока! — кричала Ольга, и в её голосе слышалась не мольба, а ярость. — У меня ещё есть время!

— Время у тебя кончилось, баба, — отвечал холодный и равнодушный мужской голос.

Я ускорил шаг, сердце забилось чаще. Кошка тревожно зарычала, чувствуя моё беспокойство, но из леса не вышла — наоборот, отступила во мрак. Лишь послала мне сигнал: только скажи.

У ворот стояла лошадь — крупная, ухоженная, с дорогой сбруей. Рядом лежали седельные сумки, набитые документами.

Я осторожно приблизился к дому и заглянул в окно.

Ольга стояла у стены, сжав кулаки. Её лицо пылало гневом, но в глазах читался испуг. Перед ней стоял мужчина в кольчуге и кожаном плаще — воин лет сорока, с жёсткими чертами лица и равнодушными глазами.

— … И налог тоже, — сказал он, доставая из сумки бумагу. — нужно оплатить сейчас.

— Сейчас⁈ — взвизгнула Ольга. — Но ведь платёж должен быть только в конце осени!

— Всё так, — кивнул воин. — Барон изменил сроки. Налоги собираются досрочно.

— Это ещё почему? Почему мне никто не сообщил!

— Послушай-ка, это не наша проблема. Я пришёл за деньгами и всё. Думаешь барон должен отчитываться перед тобой? Деньги нужны сейчас заранее, иначе — долговая яма. Ты же не хочешь проблем?

Я стиснул зубы так, что челюсти заболели.

Что вообще происходит? Долги? Откуда?

Ольга схватилась за голову, её плечи задрожали, но слёз не было.

Я не мог больше слушать и оставить её одну. Уж точно не в такой ситуации!

Ворвался в дом, громко хлопнув дверью.

— Что здесь происходит? — рыкнул я, глядя на сборщика.

Воин обернулся, его рука инстинктивно легла на рукоять меча.

— А ты кто такой, щенок?

— Её сын, — ответил я, шагнув вперёд. — И хозяин этого дома.

Ольга побледнела.

— Макс, уходи! Это не твоё дело!

— Ещё как моё, — не сводя глаз с воина, сказал я. — Ты требуешь деньги с моей семьи. Значит, это моё дело.

Сборщик окинул меня оценивающим взглядом, заметив татуировки на руках.

— Зверолов? — усмехнулся он. — Молодой больно. Ну ладно, раз «хозяин», то и разговор с тобой. В общем так, с вас один золотой.

— Дай хотя бы месяц, — сказала я твёрдо. — Найду деньги.

— Неделя, — отрезал сборщик. — И это последняя отсрочка. Не заплатишь — твоя мать отправится на каторгу отрабатывать долг. А всё хозяйство отойдёт барону.

Он свернул свиток и сунул обратно в сумку.

— Неделя, пацан. Готовь деньги. Ясно?

— И всё-таки чего это за сбор такой ранний, а? — холодно спросил я.

— Сроки изменились. — Он пожал плечами. — Деньги нужны. Выбирай любое.

— Угрожаете забрать на каторгу мать? Даже не меня? И после этого думаете, что Зверолов будет работать на барона или короля после такого⁈ — холодно спросил я.

— Ты откуда такую дурь в голове взял, парень? В каком мире живёшь, а? Приказ есть приказ. — Воин направился к двери. — Барону будет нужно — к ногтю прижмёт любого Зверолова. Неделя у вас. А иначе всё по закону. Чья земля тот и отвечает.

Он вышел из избы, а Ольга рухнула на лавку, закрыв лицо руками.

— Что же делать… — прошептала она. — Откуда взять столько денег…

Я сел рядом с ней, положил руку на плечо.

— Эй, разберёмся.

— КАК? — она подняла глаза и поджала губы. — Макс, целый золотой! Где его взять?

Я крепко сжал её руку.

— Найду способ, ведь теперь могу зарабатывать.

В голове уже формировался план. Иглистый ушкан, его иглы, лунный пырей, продажа питомцев… Чёрт! Времени мало!

Очень мало!

Сумма огромная, даже не занять столько. Питомцы в лучшем случае стоили по 10–15 серебряков, да и искать их долго. За целую неделю только ушкана и нашёл, мало их в безопасной зоне!

В доме наступила тяжёлая гнетущая тишина, словно воздух сгустился и давил на плечи. Ольга была сильной женщиной — за все эти годы ни разу не была сломленной. Даже сейчас она держалась прямо, хоть и чувствовалось, что внутри неё бушует настоящая буря.

Ольга резко подняла голову, и в её глазах вспыхнул гнев.

— Макс, ты не понимаешь! — сказала она твёрдо, стискивая зубы. — Это… это невозможные деньги для нашей семьи.

Она встала и начала ходить по комнате, её шаги звучали тяжело и решительно.

— Я работаю в полях, но даже так зарабатываю мало! А тут столько… сразу…

Я нахмурился, изучая её лицо. А действительно, чего такая сумма?

Что-то не так. В словах Ольги чувствовалась недосказанность, будто она скрывала что-то важное.

— Что-то не пойму, — сказал осторожно, — но ведь налог за землю не должен быть таким огромным. Даже если сроки изменились, золотой — это слишком много. Да мы пырея продали на сумму меньше!

Ольга остановилась посреди комнаты и отвернулась к окну. Её плечи напряглись.

— Дело не только в налоге за землю, — произнесла она тихо, но отчётливо. — Точнее не в этом. Там ещё… набежало… И…

Она замолчала, сжав губы.

— И что? — настойчиво спросил я, поднимаясь с лавки.

— И долги за лечение, — выпалила она, развернувшись ко мне. — Твоё лечение! Два года я работала и покупала снадобья у Гануса, платила знахарям из соседних деревень, денег на всё не хватало, поэтому просила отсрочку у барона! Ирма помогала, конечно, но недостаточно. Чего она, думаешь, так хотела, чтобы ты стал Звероловом!

Её голос становился всё тверже, в нём звучала не жалость к себе, а злость на обстоятельства.

— Каждый месяц я отдавала почти всё, что зарабатывала. Всё откладывала на потом, думала — успею, ещё время есть денег заработать. А потом снова покупала лекарства, снова надеялась, что ты поправишься…

Я почувствовал, как что-то сжалось в груди. Проклятье. Значит, моя двухлетняя болезнь не только отняла у Макса здоровье и время, но и разорила семью.

— Сколько ты потратила? — спросил я хрипло.

— Какая разница? Много, — сказала она прямо, глядя мне в глаза.

Да твою-то мать! И молчали обе ведь как партизаны! Я сглотнул, представляя, как Ольга месяц за месяцем отдавала последние деньги, лишь бы спасти сына.

— Почему ты мне не сказала? — тихо спросил я.

— Зачем? — Ольга пожала плечами, в её голосе звучала непоколебимая решимость. — Чтобы ты винил себя? Чтобы переживал, лёжа больной? Ты мой сын, Макс! И что я за мать, если не сделала бы всё? Я сделала то, что должна была!

Я покачал головой, восхищаясь её силой духа. Другая женщина давно бы сломалась или перевалила на больного сына ответственность. Но не Ольга. Она приняла на себя всё бремя, не пожаловавшись ни разу.

— А те деньги, что тебе дал? — спросил, вспоминая серебряки, вырученные за пырей.

— Помогли, — кивнула она. — Но я потратила как ты и сказал, на наш дом! Часть отложила. Но время-то ещё было, за два месяца и ты мог бы зверя какого продать хорошего, раз Звероловом стал. А я, знаешь, привыкла, что мужчины в моей семье держат слово. Но кто же знал? Неделя, Макс, боже. Они не должны были просить всю сумму разом!

Она снова села на лавку, но держалась прямо.

— Сатий наконец-то заплатил мне — но это всё хлебные крохи.

Мы сидели в тишине, каждый думая о своём.

Я встал и прошёлся по комнате, обдумывая варианты.

— Семь дней, — пробормотал я. — Мало, но достаточно.

— Достаточно для чего? — настороженно спросила Ольга.

Я остановился и посмотрел на неё.

— Чтобы заработать нужную сумму.

— Макс, не говори глупости! — резко сказала она, вскакивая с лавки. — Ты же понимаешь, что золотой так просто не заработаешь! Даже опытные Звероловы не получают таких денег за короткое время!

— Опытные Звероловы не умеют того, что умею я.

Ольга нахмурилась, изучая моё лицо.

— Что ты задумал?

Я подошёл к окну и выглянул наружу. Где-то там, вдалеке, находилась опасная зона. А ещё меня ждала моя кошка. Мысли невольно метнулись к оценке её стоимости, но я тут же мотнул головой. Нет! Ни за что.