Егерь. Системный зверолов (СИ) - Скиба Николай - Страница 31

Когти царапнули половицу, зубы вонзились в окуня, разрывая чешую с хрустом. Он ел быстро, но аккуратно, не отводя от меня взгляда.

Однако чувствовалась, что эта связь хрупкая, как хрусталь. Я выдохнул, жар в татуировках угас. Сердце стучало ровно, а уголок рта дёрнулся в лёгкой улыбке.

Горностай фыркнул, слизывая каплю рыбьего жира с усов, и вернулся к клетке, где свернулся клубком. Его глаза всё ещё следили за мной, но в них была не угроза, а спокойное, только зародившееся доверие.

Да уж. Возможности, по сравнению с моими прошлыми знаниями о зверях, совершенно иные.

— Эй, — я присел к клетке и похлопал по своему плечу ладонью. — Прыгнешь сюда?

Зверёк фыркнул и чуть склонил мордочку, будто не понял, чего от него хотят, но алые глазки на миг полыхнули в протесте.

— Ладно. Времени у нас много впереди, дружок. Ты уж посиди сегодня тут, ладно? Завтра разберёмся с проблемой доверия.

Интересно, куда всё-таки подевалась кошка?

Но едва зашёл домой и моя голова коснулась подушки, как тут же уснул.

Глава 14

Проснулся с первыми лучами солнца, ещё до того, как в деревне запели петухи. В голове снова всплыла мысль о кошке Барута — куда, чёрт возьми, она могла подеваться?

Быстро позавтракал, накинул рубаху и вышел во двор. Роса холодила ноги, а воздух был свежим, с привкусом утренней сырости.

Направился прямиком к мастерской. Засов был на месте, точно так, как я его оставил вчера. Отодвинул его и шагнул внутрь.

Горностай в клетке спал, свернувшись клубком, его мерцающая шерсть едва заметно поблёскивала.

Пыльный воздух ударил в нос, смешанный с запахами ржавого металла и старого дерева.

Проверю более тщательнее…

Я медленно обошёл всё помещение, внимательно осматривая каждый угол. Никаких следов когтей на стенах. Никаких повреждений в досках. Даже пыль на полу лежала ровно, без признаков борьбы или резких движений.

— Что за чёрт… — пробормотал, присев на корточки у того места, где стояло ведро с водой.

Оно было пустым, но это ничего не значило — кошка могла выпить всё за день.

Поднялся и ещё раз обошёл мастерскую, на этот раз проверяя каждую щель между досками, каждую трещину в стенах. Ничего. Помещение было замкнутым пространством, из которого не могла сбежать кошка таких размеров.

— Ты что, умеешь проходить сквозь стены? — спросил я в пустоту, но ответа, естественно, не последовало.

Загадка оставалась нерешённой, но, если честно, чувствовал больше облегчения, чем разочарования. Теперь можно спокойно заниматься горностаем, ничего не опасаясь.

Взял клетку и вышел на улицу. Зверёк проснулся и сидел, внимательно наблюдая за мной алыми глазками. Уши слегка подрагивали, улавливая каждый звук.

— Доброе утро, малец, — сказал я тихо, присаживаясь перед клеткой. — Как спалось?

Зверёк фыркнул и потянулся, его позвоночник изогнулся дугой, как у кошки. Хвост качнулся, оставляя за собой слабые искры.

В ведре оставалась ещё одна рыбина с вчерашней рыбалки. Я достал её и положил перед клеткой.

— Завтрак подан, — объявил, открывая дверцу.

Горностай вышел не сразу. Сначала он долго принюхивался, его усы дрожали, улавливая запахи. Потом осторожно выставил одну лапку, потом вторую. И только убедившись, что никакой опасности нет, подошёл к рыбе.

Но вместо того, чтобы сразу приняться за еду, он начал её обследовать. Обошёл вокруг, понюхал с разных сторон, даже лизнул хвост. Я наблюдал за этим ритуалом с усмешкой.

— Ты что, ресторанный критик? — пробормотал я. — Это та же рыба, которую ты вчера лопал с аппетитом.

Наконец зверёк, видимо, остался доволен качеством блюда и принялся за трапезу. На этот раз ел он аккуратно, отрывая маленькие кусочки и тщательно их пережёвывая. Время от времени поднимал голову и смотрел на меня, словно проверяя, что я никуда не делся.

Пока он завтракал, я заглянул в «Звериный кодекс» и ещё раз перечитал раздел о питании.

Предпочитает сырую мелкую рыбу, мелких грызунов, насекомых, ягоды.

Специальная пища: звёздный шиповник, пыльца искрового мха.

Обычная еда у нас была — рыбу я мог ловить регулярно, да и лес — рукой подать, сбегает. А вот со специальной пищей сложнее. Где растёт этот звёздный шиповник? И что такое искровый мох? Может расспросить Ирму, она должна знать? Чёрт, но ведь эта старуха сразу догадается в чём дело, слишком уж проницательна.

Горностай закончил есть и, вместо того чтобы вернуться в клетку, начал обследовать окрестности. Он ходил кругами, принюхиваясь к каждой травинке, каждому камню. Его нос работал как миниатюрный пылесос.

Внезапно он замер возле кучи старых досок и начал возбуждённо скрести лапками землю.

— Что там такое? — заинтересовался я, подойдя ближе.

Зверёк пискнул и начал рыть с удвоенной энергией. Из-под досок показался червяк, которого горностай тут же схватил и проглотил.

— Ага, дополнительный белок к завтраку, — кивнул я с пониманием.

Но он на этом не остановился. Продолжал копать, явно что-то чуя. Я отодвинул несколько досок, освобождая ему место для работы.

И тут меня осенило. А не это ли действие его способности «Поиск и сбор»? Зверёк явно чувствовал что-то ценное под землёй. Не травы, конечно, но какую-то другую добычу.

Через несколько минут кропотливого труда горностай выкопал небольшой клубень неизвестного мне растения. Он был серовато-коричневого цвета, размером с грецкий орех, и источал слабый, приятный аромат.

Зверёк с довольным видом отнёс его в сторону и спрятал за камнем. Видимо, создавал стратегический запас.

— Хорош, — похвалил я его. — Значит, твой навык действительно работает как надо. Чёрт, неужели?..

Я закрыл глаза и сосредоточился. Татуировки на запястьях мгновенно отозвались жаром, будто раскалённые угли прижали к коже. Тепло поползло по венам, разливаясь по всему телу тяжёлой волной.

Навык «Обнаружение» активирован.

Мир взорвался болью в глазах.

Когда я их открыл, всё вокруг погрузилось в чёрно-белую дымку, словно кто-то выжег все краски из реальности. Трава под ногами стала пепельно-серой, небо превратилось в мутное полотно, а деревья вдали смотрелись как угольные наброски на белой бумаге. Даже горностай рядом со мной потерял своё мерцание, став блёклой тенью.

Я медленно повернул голову, осматривая окрестности. В радиусе пятнадцати метров — а я каким-то образом чувствовал эту границу, как невидимую стену — не было ни проблеска цвета.

Ничего.

Пустота.

СТОП!

Мой взгляд упал на корнеплод, который выкопал горностай. В этом сером мире он слабо, едва заметно, отливал тусклым коричневатым оттенком. Не ярко, не броско — просто намёк на цвет в бесцветном пространстве.

Татуировки жгли всё сильнее, а в висках начала пульсировать боль, как от удара молотка. Способность высасывала силы, словно прорвавшаяся плотина. Дыхание сбилось, пот выступил на лбу, а руки задрожали.

Чёрт, долго не выдержу!

Я резко деактивировал навык, и мир вернулся к своим привычным краскам. Горностай снова замерцал серебристыми искрами, трава зазеленела, а небо обрело голубизну. Но головокружение накатило волной — едва не упал, хватаясь за ствол ближайшего дерева.

— Вот это да, — простонал на автомате, потирая пылающие запястья. Татуировки всё ещё пульсировали остаточным жаром, как угли в затухающем костре.

Горностай посмотрел на меня с любопытством. Теперь, когда способность не работала, корнеплод за камнем выглядел самой обычной морковкой — правда, странной формы и с необычными наростами.

Но я видел. В том чёрно-белом мире он был единственным, что имело хоть какой-то цвет. Жаль, что в огороде ничего полезного не оказалось.

— Значит, ты всё-таки что-то особенное нашёл, малец, — пробормотал я, глядя на зверька. — Вот только уведомления системы не было, для Зверолова этот плод бесполезен. По крайней мере на моём уровне знаний.