Тьма. Том 6 (СИ) - Сухов Лео - Страница 4

Как стало известно, государь заселился в Скифский дворец на землях Старого Херсонеса. Там он проведёт несколько встреч с руководителями княжества. Также с его участием предполагается совещание в Новом Херсонесе.

По окончании поездки государь намеревается выступить с обращением к народу Таврического, Тьмутараканского, Гремокорского и Кавказского княжеств.

Впрочем, распорядок мероприятий с участием государя всё ещё уточняется.

«РУССКИЕ ГРЕКИ ПРОСЯТ О ЗАЩИТЕ»

В связи с последними событиями, жители Таврического и Тьмутараканского княжеств греческого происхождения просят власти об усилении полицейской охраны.

Глава греческой диаспоры в Тьмутаракани, Михаил Василиадис, заявил, что опасается за безопасность своих соплеменников:

'На этих землях проживали поколения наших предков. Мы много веков являемся соседями русских и верными подданными русских царей. Но в последние дни всё чаще мы слышим в свой адрес обвинения в предательстве и поддержке Ромейской империи. Всё это заставляет нас усиленно беспокоиться за собственную безопасность.

Я прошу городские власти откликнуться и усилить полицейское присутствие в углах, где проживают русские греки Тьмутаракани'.

Городские власти пока никак не ответили на эти просьбы. Однако, как сообщают местные жители, полицейские дозоры стали появляться в греческих углах чаще, чем было до известных событий в Греческом море.

Несмотря на иной путь истории в этом мире, многое осталось общим. И пусть татаро-монгольское нашествие не случилось, но волны Тьмы прокатились по южным и северо-восточным княжествам Руси. Стольный Киев трижды покидало население, прежде чем князьям удалось навести на этих землях порядок.

Печальной была и судьба греческого Херсонеса, который вплоть до конца тринадцатого века отбивался от врагов в гордом одиночестве. С севера напирали отродья Тьмы, с юга давили персы и турки, сумевшие на короткий период взять южный берег Греческого моря.

А Ромейская империя помочь не могла: вплоть до пятнадцатого века она сама балансировала на грани краха. Давление шло со всех сторон: турки, арабы, персы — с востока; Африканская Тьма — с юга; крестоносцы — с севера. Да, и они тут тоже имелись.

И, конечно же, явились «освобождать» святые земли. Правда, не от арабов, а от Тьмы.

При этом, как и в мире Андрея, они не гнушались грабить братьев-христиан из Ромейской империи. И так вплоть до 1421 года, пока ромейский престол не занял автократорос Иоанн Маргос Палеолог, сумевший обойти других членов династии.

К слову, будучи богатуром — а по-гречески, эроем — это оказалось не так уж сложно.

И вскоре греческие войска под его личным командованием сначала обрушились на Тьму, почти затопившую Египет, и сумели отбросить отродьев южнее.

А затем ударили по туркам, почти вырезав эти племена, а заодно откинув персов и арабов обратно в те земли, откуда они пришли.

Возможно, следующим шагом стало бы подчинение Кавказа и греческих колоний на севере Греческого моря, но…

Даже на юг доносился грохот Блистательного Похода Руси. Ещё в 1306 году княжеские дружины и вольные ватаги, добравшись до Херсонеса, подчинили его. После чего, не растеряв сил и удали молодецкой, двинулись на Кавказ, ну и дальше на восток.

И ромеи упустили шанс на возвращение древних владений.

А рядом со Старым Херсонесом со временем появился Новый Херсонес, или Корсунь. Располагался он на тех же землях, где в мире Андрея — Севастополь. Ну а Старый Херсонес, так и не превратившись в руины, продолжил жить.

Ну а в отдалении, на берегу Тройной бухты, на Большом мысе для русских царей был возведён Скифский Дворец.

Где мне сейчас и повезло пребывать.

К слову, из памяти Андрея я знал, что это самая окраина Севастополя, и Андрей там никогда не бывал. Здесь же Корсуньский городской округ, распространившись по всему югу Тавриды, превратился в один огромный жаркий мегаполис.

В Скифском дворце я и мои спутники были почётными гостями. Выделенные мне покои состояли из четырёх больших комнат: спальни, гостиной, столовой и кабинета. И все эти комнаты были мне, как зайцу пятая нога. Спальни хватило бы за глаза.

Сюда нас привезли вечером того же дня, когда мы с Авелиной сумели вернуть тамгу Джучи. А утром сразу после завтрака, который принесли в наши комнаты, пришлось идти на аудиенцию к царю.

И сейчас, когда она закончилась, я не собирался сидеть в комнатах. Царь-батюшка ведь ни словом не соврал: у Скифского дворца действительно имелся свой пляж.

Вот только у меня не было купальных принадлежностей. Чего уж там, у меня пока даже сменной одежды не было. Всё купленное в круизе осталось на корабле. Пока я думал, как решить эту проблему, в дверь постучали.

На пороге я обнаружил Иванова, который сходу сунул мне в руки какие-то бланки.

— Заполните, Фёдор Андреевич, чтобы вам компенсацию выплатили, — посоветовал он.

— А что заполнять-то? — удивился я.

— Траты заполнять, — пояснил Иванов. — Вы же билеты на корабль из своих оплатили?

— Из своих, — кивнул я.

— Вот их и вносите в первую очередь, — посоветовал Иван Иванович. — И прочие расходы тоже внесите. А потом отдадите напрямую мне.

— Хорошо, — кивнул я.

— Ну и, если что-то понадобится, зовите слуг. Кнопка вызова есть в каждой комнате, — рекомендовал Иванов.

— А купальные принадлежности они мне могут достать?

— Решили на пляж сходить? — понимающе усмехнулся опричник. — Хорошее дело… Не беспокойтесь: слуги принесут всё нужное прямо в комнаты.

Возможно, стоило бы ещё отдохнуть и отоспаться, не вылезая из своих покоев, но я понимал, что в ближайшее время вернусь в Ишим — а там окружать меня будут лишь холод, снег и серое небо. Да и потом я ещё долго не попаду в западную часть Руси.

Хотя бы потому, что мне это царь лично запретил.

И, может, стоило бы не спешить на пляж, а посидеть-подумать о том, что меня вот-вот женят… Однако на эту тему я запрещал себе думать. Хотел бы я этого брака при иных условиях или нет? Да уже неважно! Да, мне нравилась Авелина. Однако «нравиться» и «провести вместе всю жизнь» — это немного разные понятия.

Каждый раз, когда мысли возвращались к женитьбе, память Андрея подкидывала мысль, что брак по расчёту нередко крепче и счастливее брака по любви. Однако это ж разве аргумент для девятнадцатилетнего парня? И ладно бы я был тюфяк-тюфяком, но у меня же гордость есть, слегка даже уязвлённая, между прочим. Заставили же, ага!

В общем, лучше было сходить на пляж, чем предаваться мрачным, да и бесполезным мыслям. Всё равно же ничего изменить не получится. Вот и зачем зазря напрягаться?

А вот заполнить ведомость на возмещение расходов — это дело. Мои траты во время погони за ромейским шпионом, особенно на последнем этапе, были зашкаливающими. Если бы мне кто-то ещё пару месяцев сказал, что я отдам десять тысяч за билеты на корабль, я бы просто рассмеялся такому выдумщику в лицо.

Где я, и где десять тысяч? Тем более, за билеты на корабль.

К счастью, долго корпеть над ведомостью не пришлось. Она, как выяснилось, мало чем отличалась от командировочных отчётов в мире Андрея. Поэтому разобраться, что и куда вписывать, удалось довольно быстро.

Однако не всем так повезло.

Новый стук в дверь заставил меня оторваться от заполнения документа. Отворив, я обнаружил на пороге Авелину, которая на фоне дворцовых интерьеров выглядела какой-то хрупкой и даже слегка потерянной.

А ещё старательно смотрела в сторону, как щитом, прикрываясь своим экземпляром ведомости.

— Я… Ты не знаешь, как это заполнять? — спросила девушка, заправляя непослушную светлую прядку за ухо, а потом смутилась и пояснила: — У меня расходов было мало, но вернуть деньги всё равно не помешает…

— Заходи, — я посторонился, открывая проход в гостиную, но Авелина как будто приклеилась к порогу.