Орден во всю спину 4 (СИ) - Ежов Константин Владимирович - Страница 14

Косой тем временем привёл Лариску, старика Вана, Алексея и остальных к бреши в линии обороны Консорциума Потанина. Учитель Ульяна со своими детьми плотно держалась рядом; тихий шёпот учеников в её окружении смешивался с треском горящих отдалённых костров и запахом жареного картофеля. Солдаты Консорциума, сжимая приклады, не особенно обращали на них внимания и позволили группе пройти сквозь образовавшуюся в их цепи щель – как бы отмечая, что сейчас каждый сам за себя.

Антон посмотрел вперёд и спокойно отдал приказы: – Взводы с первого по пятый – на прицел! Шестой – в резерв! Раненые – за боеприпасы! Он открыл ящик на земле: в нём лежал гранатомёт, холодный металл с запахом машинного масла и пороховой копоти. На лице Тимофея играла своя доля нервной радости – рискованный ресурс в нужный момент.

Когда первый Подопытный показался на линии огня, Антон сел на одно колено, облокотил РПГ на плечо и тихо произнёс: – Огонь! В ответ раздался взрыв, грохот, который пронзил воздух, словно удар грома в ясную ночь. Взрывная волна подняла землю, траву, мелкий камень – и на несколько секунд поле превратилось в апокалиптическую печь, от которой растекался запах жжёного мяса и пороха. Подопытный, попавший в эпицентр, разлетелся клочьями, и даже в этом хаосе люди смогли на миг вздохнуть облегчённо.

Но минуты были драгоценны и редки, и Антон знал, что этих минут надо хвататься обеими руками. Вокруг кричали, плакали, бежали – запах пота, крови и дыма смешивался в густую, почти осязаемую пелену. В такие моменты любого человека пробивает на мысль, что жизнь – это хрупкая нить, и только решительный, холодный расчёт может спасти её сейчас.

Косой обернулся через плечо – и по спине его словно провёл ледяной коготь. Солдаты Консорциума Потанина стояли, сдерживая натиск, и делали это с какой-то нечеловеческой невозмутимостью. Ни крика, ни истерики – лишь сухой треск затворов, короткие команды и ровный прицел. Казалось, смерть для них – всего лишь ещё одна обязанность по уставу.

То, что должно было бы вызывать дрожь и трепет, выглядело почти будничным. Как будто они держали оборону не ради жизни, а ради принципа, словно всё это было просто рабочим делом.

Тем временем Льва Станиславовича Ланского, извивающегося и бледного, втащили в салон джипа. Двое молодых бойцов рывком захлопнули дверь, и внедорожник, взревев мотором, сорвался с места, устремившись к Крепости 289. Гул двигателя быстро растворился в грохоте выстрелов и визге беглецов.

И тут случилось то, чего никто не ожидал. Из темноты, будто сама ночь выдавила их из своих чёрных недр, возникли девять новых Подопытных. Они не бежали – они скользили, разрывая воздух сухим хрустом суставов, и за считанные мгновения сомкнули кольцо. Четверо монстров, словно по заранее отработанному сигналу, обошли фланги и ударили с тыла прямо в спину Антону и его линии обороны.

Ярослав понял всё сразу – слишком чётко, слишком ясно: для Антона и его ребят наступил конец. Этот миг был последним, когда их холодное спокойствие ещё имело смысл. Ещё секунда – и тьма сомкнётся окончательно.

В ушах у Ярослава стучала кровь, в воздухе пахло порохом, горячим металлом и чем-то прелым, звериным – запахом самих Подопытных, несущих с собой смерть.

Несмотря на то что у бойцов Консорциума Потанина было на руках всё – автоматы, пулемёты, ящики с гранатами и даже пара зарядов взрывчатки, – их шансы на выживание таяли, как снег под весенним солнцем. Стоило линии обороны дрогнуть, и всё превращалось в бойню.

Огненные трассеры резали воздух, сухо щёлкая, как кнуты. Но Подопытные двигались так быстро и неестественно, что пули лишь чиркали мимо, уходили в темноту или звенели о камни. Попасть в них было почти так же трудно, как в тень от фонаря.

И вдруг один из раненых солдат, прижав ладонью кровоточащий бок, метнулся вперёд. В глазах его не было отчаяния – только спокойная решимость. Он обхватил Подопытного за обе ноги, в другой руке блеснула граната. Всё произошло мгновенно: короткий металлический щелчок, и через миг мир содрогнулся от оглушительного взрыва.

Волна жара ударила в лица, воздух наполнился горечью дыма и запахом горелого мяса. Подопытный и солдат исчезли в огненном клубке, разлетевшемся на клочья. И Ярослав Косой понял – даже эти чудовищные твари не всесильны. Граната разорвала монстра на куски.

Четверо, ворвавшиеся в строй, лишились одного из своих, и на миг линия Антона получила передышку. Люди смогли перевести дух, перезарядить автоматы.

Но Ярослава потрясла не сама смерть – он видел её слишком часто. Его пронзило то, как солдат ушёл: без крика, без красивых слов, без попытки показаться героем. Будто выполнял простейшее поручение – словно бросал мешок с мусором в канаву.

Косой отвернулся. Он не хотел больше смотреть на то, как рушится его прежнее мнение о Консорциуме Потанина. Эти люди, которых он привык считать циничными и жадными, умирали буднично и честно.

И тут взгляд зацепился за движение. Один из Подопытных, будто снаряд, рванул за внедорожником, что увозил Льва Станиславовича. Несколько мгновений – и чёрная тень врезалась в машину с таким ударом, что металл завыл, как живой. Ярослав почти физически почувствовал, как корпус джипа треснул, лопнул сварной шов.

Внедорожник качнулся, потерял равновесие и, визжа резиной, перевернулся через крышу. Куски стекла и осколки фар осыпали землю, пахнувшую маслом и бензином.

Подопытный поднялся из пыли, отряхнувшись, словно после пустяковой разминки. Он качнул головой, будто сбрасывал оцепенение, и одним прыжком оказался на искорёженной машине. Его когти рвали металл, как картон, скрежет стоял такой, что у Ярослава свело зубы. Создавалось впечатление, что тварь намерена не просто разнести машину – она хотела стереть её из этого мира до последнего винтика.

Косой даже не успел моргнуть – вокруг рванул жестокий, хриплый гул паники, и четыре подопытных уже почти накинулись на них. Пыль в воздухе шипела в носу, в горле остался запах горелой резины и бензина, где-то под ногами хрустело стекло. Ярослав крикнул коротко и отрывисто:

"Чудило, прикрой справа!"

Как будто взяв приказ на веру, он выхватил чёрный клино – казалось, лезвие появилось из самого воздуха, прохладное и острое, от него исходил едва заметный шёпот. Вибро режим – это страшно. В следующий момент клинок встретился с первым монстром: мясо и одежда разошлись, как воск под ножом, и тварь, разрубленная пополам рухнула на землю, оставив после себя лужицу тёмной, неприятной жидкости. Звук был не громким, но в ушах стоял надолго – словно чёрный металл только что перечеркнул линию реальности.

Старик Ван застыл, глаза расширились – он не ожидал, что Ярослав действительно окажется чем-то большим, чем человек. Скорость, сила, точность – всё это явно выходило за пределы обычного. Но Косой не праздновал зрелище: вокруг по-прежнему рвались крики, запах крови и пыли душил, а ещё три подопытных уже готовились к броску.

Он не растерялся. Клинок, как тёмная молния, срезал вторую тварь, затем третью – движения были быстры, почти бесшумны, только звон металла и шорох рвущихся кишок. В это же мгновение он крикнул остальным:

"Бегите!"

Понимая, что задерживаться смертельно опасно, старик Ван, Ульяна с её учениками, Алексей Проныра и Лариска рванули прочь, таща за собой сумки и всё, что оставалось от ночлега. Подопытные рвались следом – их шаги звучали, как топот тяжёлых когтей. Ярослав оглянулся ещё раз, чтобы убедиться, что все унесли ноги, и снова встал между ними и тьмой, чёрный клинок в его руках сверкал холодно, готовый встретить новую атаку.

Лёха оказался первым, кто очнулся от оцепенения. Его голос, резкий и хриплый от напряжения, разорвал шум боя:

– Бежим! Стоять здесь – значит только мешать брату!

Слова резанули по нервам. Старик Ван, семеня рядом с Лёшкой, всё повторял их про себя, словно заклинание. Получалось, что Проныра и не думал, будто они могут хоть как-то помочь Ярославу Косому – даже несмотря на то, что у них было оружие. В руках автоматы, а в душе понимание – против таких тварей оно почти бесполезно.