Я один вижу подсказки 13 (СИ) - "Son" - Страница 12

Все начали бояться жены старосты и сторониться её, считая странный знак дурным предзнаменованием.

Но уже к вечеру того же дня подобные метки обнаружили ещё у троих жителей: у кого на шее, у кого на лбу. Тёмные, словно выжженные символы проступали на коже, как клейма проклятия.

Паника распространялась быстрее самих отметин. Люди лихорадочно осматривали себя и своих близких, и с каждым часом находили всё больше меченых.

К концу недели знаки появились у всех без исключения жителей деревни, включая детей. Никто не понимал, что это такое и как с этим бороться.

…

А затем начались по-настоящему ужасные вещи.

Первой заплакала кровавыми слезами жена старосты. Те, кто находился рядом с ней в тот момент, получили серьёзную душевную травму. Вид алых капель, стекавших по щекам женщины, ужасал.

Безумное метание по дому из комнаты в комнату, нечеловеческие крики боли — к утру она была мертва.

Болезнь распространялась с чудовищной скоростью. Люди теряли рассудок, их мучили кошмарные видения, а из глаз вместо слёз текла кровь. Смерть приходила в мучениях: кто-то умирал через день, кто-то мучился неделю, но исход был всегда одинаков.

Весёлая и шумная когда-то деревня превратилась в место смерти и безумия. Соседи боялись подходить друг к другу, семьи запирались в домах, но проклятие всё равно находило каждого.

…

— Будет ли помощь?

— Не волнуйся, Маркус уже пошёл в город, — ответил Берт, стараясь говорить уверенно.

— Они помогут?

— Конечно… не оставят же нас в беде…

Берт старался верить в свои слова. В городе живут учёные люди, которые разбираются в сложных вещах. Наверняка там уже знают способ справиться с этой болезнью.

— Будем ждать…

Алиша сидела рядом с мужем, качая младенца на руках. Дети жались друг к другу в углу на кровати. Даже близнецы больше не дрались, страх сделал их послушными.

— Мама, мы умрём? — вдруг тихо спросила Анна.

— Нет, солнышко. Помощь уже идёт к нам! — ответила Алиша, стараясь скрыть собственный ужас.

…

Помощь действительно пришла, но оказалась страшнее самой болезни.

В деревню вошли незнакомцы в длинных чёрных плащах и жутких масках с клювами, похожими на птичьи. Чумные доктора двигались как призраки смерти, неся металлические устройства, из которых вырывались языки пламени.

— Что делать с деревней?

— Помочь.

— Как?

— Сжечь всё дотла!

Чумные доктора не могли вылечить жителей деревни, но они могли предотвратить распространение заразы в город, а затем по всей стране. Для них было важно причинить «меньшее зло» и не допустить эпидемии.

Они не стали разбираться, кто ещё жив, а кто уже мёртв. Огонь поглотил всё: дома, людей, животных. Деревня превратилась в сплошное море пламени, а воздух наполнился дымом и предсмертными криками.

…

Алиша выжила, хотя её кожа была страшно обгоревшей. Она сидела посреди пепелища, окружённая трупами. К груди она прижимала тела своих детей. Берт лежал рядом, его лицо было обуглено до неузнаваемости.

Никого в живых не осталось, все мертвы, и только она была в сознании. Причину своего выживания она не понимала. Жизнь приносила ей такую боль, что тысячи обгоревших трупов вокруг казались меньшим кошмаром.

Тогда из её пересохших губ полились слова, полные ярости и отчаяния:

— Я проклинаю всех… этот мир… этих людей… Пусть они познают боль, которую познала я…

Её голос был тихим, но она ни к кому из смертных не обращалась. Она взывала к той сущности, что выше людей, что могла бы услышать её мольбу.

— Прошу, отомсти за меня!

Её слова были услышаны. Кто-то действительно не остался равнодушен, но эта помощь оказалась проклятием.

Странные руны вспыхнули на теле Алиши ярким, зловещим светом. Их было уже не одна, а целые сотни, покрывавшие её обгоревшую кожу замысловатым узором.

Она ещё не понимала тогда, что болезнь и месть сливались в единую сущность. А она стала её центром, источником того, что впоследствии назовут Проклятием Алиши.

Сороковой.

Видение закончилось так же внезапно, как и началось. Я наблюдал за всем происходящим словно сторонний зритель: видел Алишу, её детей, приход чумных докторов и рождение проклятия.

А теперь?

Я открыл глаза и увидел серое небо. Спиной чувствовал горячую землю, а в висках пульсировала острая боль.

Какого чёрта?

Первым делом покрутил головой во все стороны, пытаясь понять, где нахожусь. Вокруг была пустошь, а метрах в восьми виднелся полуразрушенный дом.

Сразу стало понятно — я нахожусь в той самой деревне Алиши. Только как я сюда попал? Не помню ничего, кроме «объятий» призрака, после которых отрубился.

А где остальные?

Вокруг никого не было, что немного напрягало. Несмотря на головную боль, заставил себя подняться, чтобы найти товарищей. Возможно, они где-то рядом в таком же состоянии.

Пошатываясь, направился вглубь деревни. Не прошёл и сотни метров, как заметил в небольшом углублении знакомую фигуру. Уин лежала неподвижно, скрестив руки на груди.

Умерла?

Поза у неё была соответствующая. Я подбежал и быстро проверил пульс. Слабый, но есть. Глаза закрыты, дыхание поверхностное.

У меня был способ резко привести в чувство любого человека. Поэтому я легонько начал шлёпать её по щекам.

— Эй, Уин! Просыпайся!

Хлоп. Хлоп.

— Ай! Что ты делаешь?

— Вставай давай, хватит спать!

— Сплю? Я не сплю!

Возмущённо ответила Уин, потирая щёку.

— Я… я видела всё. Алишу. И как родилось проклятие.

— И ты?

— Да.

— …

— Значит, это было не просто видение. Кто-то хотел показать нам события в деревне. Словно подсказывая.

У неё отлично варил котелок, ведь первым делом девушка осмотрела себя. Проверяла руки, ноги и места под одеждой. Внезапно застыла, заглянув под свою мантию мага.

— У меня… у меня метка.

— Да? Дай посмотрю.

Я хотел заглянуть, но она не дала.

— Нет.

Но вывод можно было сделать уже сейчас:

— Мы тоже заражены!

Обычно для передачи проклятия нужен был контакт. Но ведь мы ни с кем не контактировали? Разве не так?

Конечно, моё настроение быстро испортилось, когда я осознал, в какой жопе сейчас находимся.

Всё же я отскочил от Уин и стянул с себя верхнюю одежду, чтобы осмотреть себя со всех сторон.

— У меня вроде нету!

— Она на спине.

— Что?

— Я говорю, метка прямо на лопатке…

Мне не хотелось ей верить, но Уин внимательно посмотрела и точно заверила меня, что я, как и она, явно инфицирован.

— Ну и хрень…

Раньше мне не было страшно, так как я понимал, что из любой ситуации смогу переместиться на безопасную ферму.

Вот только если туда перемещусь, то ферма перестанет быть безопасным местом. Если сделать это, то вскоре заразится весь рой и умрёт.

Вот такие вот дела…

Хотя раньше мне казалось, что наш рой неубиваем. Нас много, у нас отличные способности: можем перемещаться из одного места в другое.

Но слабость есть: болезни и проклятия. А здесь сразу и болезнь, и проклятье. И всё на мне, а это значит, что меня «никто не пустит».

А у меня нет растений особого ранга, ни каких-либо способностей. А это значит, что меня просто «спишут». Как ящерица, которая отрывает себе хвост, точно так же поступят и со мной.

Ещё никогда прежде близость смерти не была такой осязаемой.

Голос в голове прозвучал неожиданно и резко:

— Какого, извини за выражение, хрена ты творишь?

— А что?

— Посмотри на ферму!

Мне было страшно соединяться с роем, но я сосредоточился, чтобы переместить своё сознание туда.

В центре фермы стояли все: боевой отряд, фермеры, торговцы — абсолютно все. Даже когда две недели работал на ферме, столько клонов не собиралось вместе.

А тут?

На теле каждого виднелась проклятая метка. Непонятным сверхъестественным образом весь рой был полностью заражён.