Проклятый Лекарь. Том 3 (СИ) - Молотов Виктор - Страница 27

Я смотрел на дрожащую Анну и ставил диагноз её мучителю. Морозов — не властитель. Он — паразит. Мелкая, трусливая тварь, упивающаяся страданиями тех, кто слабее. Он не строит империю. Он коллекционирует бабочек, предварительно оторвав им крылья.

— Я ем грунт? — Костомар сделал едва заметный шаг к двери, его пустые глазницы были вопросительно устремлены на меня. Он — оружие, ожидающее команды.

— Нет, — покачал я головой, кладя руку на его костяное плечо, чтобы остановить. — Эмоции — плохой советчик в тактике. Наша первая цель — эвакуация заложников.

— Я ем грунт, — кивнул Костомар, давая понять, что готов в любую секунду броситься, найти похитителя и разорвать его. Однако для Морозова у меня была приготовлена куда более изощрённая участь. Смерти он не заслуживал. Пока.

Я посмотрел на Анну.

— Сначала спасаем невинных. Месть подождёт.

Мой тон не оставлял места для возражений. Это был не отказ. Это была отсрочка приговора.

Я смотрел на Анну, и холодный расчёт вытеснил первоначальную ярость.

Морозов был много кем, но он точно не был дураком. Соискательницы на должность младшего медицинского персонала. Девушки из провинции, приехавшие в столицу за мечтой о лучшей жизни.

Без влиятельных родителей, без связей, без денег на хороших адвокатов. Их исчезновение легко списать на суету большого города. Сбежала с ухажёром, нашла другую работу, вернулась домой, не предупредив. Идеальные жертвы — невидимые, безгласные. Умно. Отвратительно, но с тактической точки зрения — безупречно.

Проблема была не в Морозове. И не в том, как спасти девушек. Проблема была во мне.

Сейчас я — ординатор на испытательном сроке. Формально — взломщик, находящийся в личных апартаментах главврача в четыре часа утра. Если я просто выведу отсюда девушек, Морозов не будет кричать о похищении. Он умнее.

Он заявит о взломе с целью кражи документов для шантажа. Девушек он представит как пациенток из частного крыла, которых я, воспользовавшись их невменяемым состоянием, пытался использовать в своих целях.

Его слово против моего. Главврач частной имперской клиники против безродного ординатора с сомнительным прошлым. Он обернёт ситуацию так, что я из спасителя превращусь в преступника. У него хватит хитрости и связей, чтобы выйти сухим из воды, а меня — утопить.

Значит, просто спасти их недостаточно. Нужно сделать так, чтобы у него не было шансов на оправдание.

— Нужны свидетели, — сказал я. — И официальный повод.

Не просто спасательная операция. Мне нужно было срежиссировать спектакль. Спектакль, в котором я буду не взломщиком, а героем. А Морозов — злодеем, пойманным с поличным на глазах у всего честного народа.

Я снова повернулся к Анне.

— Анна, подумайте, — я снова сел рядом с ней, взял её за руку, проверяя пульс. Он был частым, но стабильным. — Постарайтесь вспомнить. Где именно этот зал, где вы ждали собеседования?

— Внизу, — она неуверенно махнула рукой. — Или наверху? Я не помню… Нас вели по какой-то служебной лестнице. Там было много ступенек.

Бесполезно. В её состоянии «большой зал» мог быть чем угодно — актовым залом на втором этаже, конференц-залом в административном крыле или вообще фрагментом сна, смешавшимся с реальностью. Она была ненадёжным свидетелем. Её показания легко оспорить, сославшись на действие препаратов.

— Сначала нужно привести вас в порядок, — решил я, вставая. — Стабилизировать ваше состояние. И только потом мы сможем использовать вас как нашего главного свидетеля. Костомар, — обратился я к своему немногословному помощнику. — Обыщи эту комнату. Мне нужны все препараты, которые он ей колол. Полный список. Я должен понять, чем именно он её травил, чтобы подобрать правильный антидот. Начинаем операцию по «перезагрузке» нашего главного свидетеля.

Пока скелет методично и бесшумно начал перебирать склянки, я сам подошёл к столику. Полный антидот — это дело времени. Но мне нужна была информация сейчас. Мой взгляд скользнул по рядам ампул в поисках чего-то простого и эффективного. Противоположности седативному эффекту.

И вот оно. Проще некуда. Несколько ампул с раствором кофеина-бензоата натрия. Старый, добрый, абсолютно легальный стимулятор, который можно найти в любой клинике. Морозов, в своей педантичной предусмотрительности, держал под рукой не только яд, но и самое простое средство для пробуждения.

Он не нейтрализует барбитураты полностью, но должен пробить их пелену и дать нам окно относительной ясности. Мне нужен был не просто спасённый заложник. Мне нужен был вменяемый свидетель.

— Это поможет вам прийти в себя, — пояснил я Анне, которая смотрела на меня с доверчивой опаской. Я ввёл препарат внутримышечно, быстро и безболезненно.

Затем я достал телефон и набрал номер, который теперь был записан у меня под кодовым именем «Актив №1».

Гудки шли недолго.

— Алло? — голос Леонида на том конце провода был сонным, но настороженным.

— Это Пирогов, — сказал я ровным, спокойным тоном. — Вы с Вячеславом срочно нужны в кабинете главврача.

На том конце провода наступила тишина, а затем послышался сдавленный кашель. Он поперхнулся.

— Что-то… что-то случилось? — в его голосе появилась неподдельная тревога. Он, очевидно, решил, что его ночное приключение получило неожиданное и неприятное продолжение.

— Случилось, — подтвердил я. — И вам это не понравится. Идите быстро. И тихо. Через служебный лифт. Не привлекайте внимания.

Я повесил трубку, не дожидаясь ответа. Приказ отдан. Они придут. Страх — отличный мотиватор. А я сегодня внушил им достаточно страха, чтобы он перевесил их лояльность к Морозову.

Пока охранники будут добираться со своего поста в подвале, у меня есть несколько драгоценных минут. Я повернулся к массивной, старомодной громаде сейфа, стоявшего в углу. Документы на стеллажах — это полезный компромат на вора. Но настоящее чудовище, похититель, держит свои главные секреты не в папках, а за толстой сталью.

— Костомар. Твой выход.

Скелет кивнул и подошёл к сейфу. Он с интересом оглядел сложный лимбовый замок, затем снова с лёгким щелчком отсоединил фалангу своего указательного пальца.

— Я ем грунт, — сосредоточенно пробормотал он и вставил костяную отмычку в замочную скважину.

Наступила тишина, нарушаемая лишь тихими, едва слышными щелчками. Костомар медленно поворачивал лимб, прислушиваясь к работе механизма с сосредоточенностью опытного медвежатника. Один щелчок. Второй. Третий. Массивный ригель внутри с глухим скрежетом отошёл в сторону.

Костомар распахнул тяжёлую дверь.

Внутри сейф был устроен с той же педантичной аккуратностью, что и сам кабинет. Несколько стопок документов в одинаковых серых папках, несколько шкатулок с драгоценностями и толстые пачки имперских кредитных билетов. Морозов был не только параноиком, но и предусмотрительным казнокрадом.

Первая же папка, которую я взял с верхней полки, была озаглавлена «Фин. отч — ос». Внутри — двойная бухгалтерия, аккуратно сведённая в таблицы. Откаты от поставщиков медикаментов, фиктивные закупки несуществующего оборудования, счета на подставных лиц. Чистая, концентрированная уголовщина. Достаточно, чтобы посадить его лет на десять, а клинику — погрузить в скандал на десятилетие. Это было не просто доказательство. Это было оружие.

— Костомар, держи, — протянул я папку скелету. — Это — официальная причина его отставки.

— Я ем грунт! — он бережно, словно это был хрупкий артефакт, прижал документы к своей костяной груди.

Следующая папка заставила меня напрячься. На её обложке было выведено аккуратным каллиграфическим почерком: «Пирогов С. — объект».

Я быстро пролистал содержимое. Здесь было всё. Отчёты о моём назначении. Копии моих диагнозов с пометками Морозова на полях. Подробные показания того санитара Семёна из морга, который жаловался на мои «странности». Записи с камер наблюдения, где я появлялся в неурочное время. Морозов был методичен. Он вёл дело, собирая улики.