Бездушиш (СИ) - Рымин Андрей Олегович - Страница 41

Хоть это надуманное обвинение с меня снято. Брат Веймин даже прилюдно принёс мне извинения. Впрочем, это не изменило его отношения к причине всех своих бед. В его глазах я по-прежнему косвенно виноват в смерти Видящего и в потере жемчужины. Разговаривает паладин со мной редко, его тон всегда сквозит холодом. Выудить из него какую-либо ценную для меня информацию практически невозможно. Солдаты же, у которых имеется соответствующий приказ, и вовсе, со мной не общаются.

Единственное, что я сумел выяснить за время дороги к Сендаю, занявшей у нас три с половиной дня: этот город и станет моим местом службы. Дело в том, что Ферхат был единственным на всю провинцию Видящим, способным, кроме прочего, определять наличие даров у бездушных и узнавать их суть. С его смертью проверить слова новичка, без помощи соседей, уже не получится, а наместники разных частей федерации под названием «Светлое Царство» неохотно идут навстречу друг другу в подобных вопросах. Попадать в должники к соседу из-за такой ерунды господин Сон не захочет. Многие, и вовсе, обходятся без проверки даров новичков, ибо имевшаяся у Ферхата способность редка.

Ну, а раз мои слова теперь никак не проверить, то и определять бездаря в какую-то конкретную группу бездушных нет смысла. Буду служить в том Тёмном отряде, который базируется в столице провинции. И это — хорошая новость. Чем раньше я попаду в общество старожилов этого пояса из числа Идущих по Пути, тем быстрее я выясню всё, что мне нужно, и смогу принять решение относительно своих дальнейших действий.

Город располагался уже на равнине, возле широкой и быстрой реки, посреди бесконечных, расчерченных каналами в мелкую клеточку, рисовых полей. Если за Усанью первое время лес ещё повсеместно сползал в низину с оставшихся за этим посёлком холмов, то здесь тёмная зелень деревьев была представлена уже только садами. Густонаселённая плодоносная житница убегала и дальше на север и северо-запад. Благодатный, сельскохозяйственный край.

Сам же Сендай на фоне этой пасторали выглядит серым инородным пятном. И виной тому высоченные стены, сложенные из каменных блоков. Эта двадцатиметровая громада прячет за собой все прочие здания, среди которых не так много по-настоящему высоких построек.

Мощные, окованные железом ворота хорошо охраняются. Внутри узкие улочки, толкотня, суета, шум и вонь. Архитектура разительно отличается, что от аскетичной застройки Внешнего Города в Архе, что от суровой монументальности «Внутрянки» того же полиса, что от помпезности Ковчега, что от строгой практичности Земграда. Здесь покатые четырёхугольные крыши шапочками нависают над двух и трёхэтажными домами-башенками, а длинные, на весь квартал, бараки прикрыты дощатыми двускатными настилами. Много резьбы и рисунков, яркие краски, среди которых превалируют красный и жёлтый цвета, всевозможные флаги и ленты, протянутые от дома к дому гирлянды.

Если бы мы зашли в город пешими, наш путь по нему занял бы в разы больше времени. В Сендае проезжая часть была повсеместно отдана всадникам и повозкам. По дощатым же тротуарам с обеих сторон от неё народ полз вялотекущей рекой на всех виденных мной улицах.

Настоящий людской муравейник. Мягкий климат, обилие воды и плодородные почвы позволяют провинции Джи прокормить эти полчища. Если на Муне Подгнилье считалось крупным посёлком, то виденные мной Солонь и Усань для этой густонаселённой страны — махонькие деревеньки, не стоящие особого внимания. Не удивительно, что только в дальнем от города поселении имелся свой паладин. Что бы ни говорил радеющий за безопасность мирян Брат Веймин, люди здесь — далеко не самый ценный ресурс. Настоящие люди. Тот подвид, что зовётся «бездушными», в своей редкости, должен цениться местными правителями гораздо сильнее.

Это мы сейчас и проверим. Добравшись до расположенной в центре города небольшой крепости со своими собственными стенами и воротами, мы въехали на территорию дворца наместника. Я под охраной оставлен дожидаться своей участи во внутреннем дворе, Брат Веймин же отправился к своему начальству с докладом.

Дворец — самое высокое здание в городе. Пятиэтажная пирамида с прямоугольным сечением поднимается обрамлённым широкими карнизами каскадом на высоту в тридцать метров. Каждый уровень смотрится отдельным, имеющим свою собственную крышу домиком. Ярусы словно посажены друг на друга.

Остальные, прячущиеся за стенами постройки уже куда проще. Практичные прямоугольные здания из камня и дерева. Одни с окнами, другие явно имеют исключительно хозяйственное предназначение. Людей мало. Той толчеи, что осталась снаружи, во внутреннем дворе дворца наместника не наблюдается. Только опирающиеся на длинные алебарды стражники в широкополых кожаных шлемах, редкие паладины в своих балахонах и куда-то спешащие с грузом и без слуги в одинаковых простых одеждах.

Ждать пришлось долго. Видно, Брат Веймин в подробностях рассказывал обо всём своему начальству. Надеюсь, это был честный рассказ. Что бы там ни ждало меня на предстоящей службе, но начинать её с незаслуженного наказания я не хотел. Брат Юнджи подтвердил, что, не видя в том смысла, не стал посвящать меня в тонкости материальных отношений местных властей с узаконившимися бездушными. Не его это дело.

И в этом он прав. Никто не мог предположить, что мне представится случай вскрыть тушу убитой мной нечисти ещё до приёма на службу. В том, что я слопал по факту чужую жемчужину, никто не виноват. Разве что немного Брат Веймин, не сумевший предвидеть того, что демона прикончу я-бездарь, да ещё в тот момент, когда рядом никого не будет.

Наконец, по мою утомлённую ожиданием душу явился посыльный в лице незнакомого мне паладина. Мне было приказано проследовать к командиру здешних Искупляющих — капитану Бродену. Мол, тот уже в курсе всего.

Меня отвели к расположенному здесь же, на территории дворца наместника двухэтажному зданию, и мы вошли внутрь. Не тюрьма, не казарма. Блестящие, покрытые лаком полы, на стенах циновки, расписанные изящным рисунком, широкие светлые окна. Богато, просторно, уютно.

Порадовал и кабинет командира бездушных, куда больше похожий на жилое помещение, чем на рабочее. Обставленная добротной мебелью комната, судя по вполне себе обеденному столу, использовалась в том числе для приёма пищи. За открытой двустворчатой дверью частично просматривалось соседнее помещение с широкой кроватью и креслом. Однозначно квартира. Бездушные здесь устроились куда лучше, чем безымянные на Земле. Подозреваю, что ждущая меня служба не похожа на то жёсткое рабство, в которое на некоторых лоскутах попадали предзы.

— Приветствую вас в Сендае, милорд, — шагнул мне навстречу поднявшийся при нашем появлении из-за стола стройный сероглазый блондин с аккуратно подстриженной бородкой и завитыми в кольца усами. — Брат, вы свободны. Спасибо.

Паладин коротко поклонился и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Добрый день, господин, — вежливо кивнул я. — Разрешите представиться…

— Знаю, знаю, — не дал мне закончить блондин, чьи светлые волосы контрастировали с чёрным короткополым халатом из тонкой гладкой материи и такого же цвета штанами, в которые он был одет. — Наследный принц целого полиса — Эндор Фертонген. В Эренбурге, признаюсь, никогда не бывал, но про вашу фамилию слышал. Барон Жуль Броден из Штольгарда к вашим услугам. Буду вами командовать.

Мир тесен. Передо мной один из подданных нашего Вальдемара. То есть, скорее кого-то из его предков, ибо есть у меня подозрение, что этот галантный усач в разы старше нашего юного лекаря. Новичка бы едва ли поставили командовать Тёмным отрядом.

— Приятно познакомиться, господин барон, — пожал я протянутую руку. — На Пути довелось встретиться с одним Кингесбергом. Достойнейший человек.

— Кингесберги по-прежнему правят моим родным полисом? — радостно вспыхнули глаза командира бездушных.

— Конечно, — с улыбкой подтвердил я. — По крайней мере они точно правили полисом, когда мы с отцом покидали Землю.