Редаманс (ЛП) - Долорес Х. К. - Страница 55

— Она пыталась накачать меня наркотиками так же, как и тогда, когда я был ребенком, — говорит он, делая паузу ровно настолько, чтобы свирепо посмотреть на нее. — Но, очевидно, она не учла тот факт, что мне уже не пять лет. Доза была недостаточно сильной. Ей удалось привести меня сюда, но эффект прошел довольно быстро.

— Адриан, — шипит Мэри. — Не надо...

Адриан игнорирует ее, прищурив глаза.

— Мне нужно разобраться со своим отцом. Он все еще...

Я качаю головой.

— Он мертв.

Его глаза загораются удивлением, Мэри ахает от ужаса, и только сейчас я понимаю, что натворила.

Я кого-то убила.

Не в целях самообороны, не случайно - с явным умыслом.

Примерно пять секунд обдумывания, но все же.

Осознание этого не приносит того потрясающего чувства вины, которого я ожидала. На самом деле, это...

Ничего.

Я ничего не чувствую по поводу убийства отца Адриана.

— Как? — Адриан выдыхает, как будто он тоже не может в это поверить.

— Ему перерезали горло стеклом, — говорю я ему. — Он загнал меня в угол в кабинете и пытался убедить обратиться к прессе и рассказать о тебе всему миру. Я предполагаю, что именно поэтому… — Я бросаю взгляд на Мэри. — Она пыталась убрать тебя с дороги на некоторое время. Чтобы он мог привести в действие любой план, который ему захочется.

Его челюсти сжимаются.

— Скорее всего.

Мэри Эллис ничего не подтверждает и не опровергает, но когда она видит, что мы направляемся к выходу из коридора, она кричит.

— Адриан! Ты не можешь...

— Не волнуйся, — губы Адриана кривятся, когда он поворачивается, чтобы посмотреть на нее. — Я просто даю тебе немного времени подумать о том, что ты сделала.

Она кричит все время, пока мы поднимаемся по лестнице, но когда Адриан закрывает дверь, ее крики затихают в подвале.

Он наклоняется вперед, целует меня в лоб и шепчет:

— Я люблю тебя.

И впервые я не сомневаюсь, что он говорит серьезно.

Я не беспокоюсь о том, что его привязанность может смениться отвращением или что он увидел слишком много.

Я просто чувствую, что меня понимают.

— Пойдем домой, — вздыхает он.

Я, моргая, смотрю на него.

— Но разве мы не должны...

Он качает головой.

— Я попрошу кого-нибудь разобраться с этим незаметно, — говорит он. — Обставить это как несчастный случай. Пожар в доме, может быть. — Его взгляд скользит по историческому особняку. — Или автомобильная авария. — В его голосе нет печали, ничего, что указывало бы на то, что он опечален смертью отца и будущей смертью матери.

— Это звучит...просто, — говорю я.

— Сейчас все чрезвычайно просто. Во всех отношениях. — Он пожимает плечами, но его глаза полны триумфа. — Я не подчиняюсь прихотям моего отца. Мне не нужно общаться со своей матерью.

Приходит осознание.

— Значит, ты владеешь ... всем. Всем этим?

Он берет мое лицо в ладони.

— Нет, милая. Нам принадлежит все.

Конец