Проклятый Портной: Том 1 (СИ) - Белов Артем - Страница 6

Стоит отметить, что несмотря на жёсткую кровать и ощутимое, даже сквозь сон, чувство голода, поспать я смог. И даже чувствовал себя весьма неплохо.

Конечно, неплохо по меркам человека, которого хорошенько били несколько дней подряд, а потом и вовсе череп проломили.

— Эй, ублюдки! Что за пытки вы учинили? Агх…

Очередной крик бандита, перемежавшийся кашлем, оборвался глухим ударом. А это означало, что в наше крыло, наконец, пожаловали господа тюремщики.

Я, пока лежал да слушал, успел немного почерпнуть информации из разговоров местного отребья. Ничего серьёзного, на самом деле. Лишь окончательно убедился, что нахожусь в одном крыле с натуральными отбросами общества. Вдобавок окончательно убедился, что меня среди них искать точно не станут.

Так что, слушая, как рыдают навзрыд местные обитатели, моля тюремщиков увести их отсюда куда угодно, я угрызений совести не испытывал. Хотя, по сути своей, я— весьма добрый и отходчивый человек.

— Сука… я сейчас, кажется, помру…

О, а это уже стражи порядка начали наслаждаться местной атмосферой.

— Держись! Нам нужно найти источник этой вони. Если она и в другие части тюрьмы проникнет, у начальства могут возникнуть неудобные вопросы. Так что нюхай и думай, откуда это дерьмо…

Неожиданно раздались звуки мекающего козла, которые заставили меня удивиться неожиданному появлению сего животного в этой обители скорби.

Впрочем, спустя несколько долгих секунд я понял, что животного никакого нет, а эти булькающие стоны издаёт блюющий тюремщик. К которому спустя мгновение присоединился и его коллега.

Да, надобно будет написать потом плохой отзыв на этот «санаторий». Какая же безкультурщина царит в этих стенах. Персоналу, как минимум, нужно уметь сдерживать свои физиологические позывы в присутствии гостей.

— Всё, я больше не могу… — услышал я умирающий голос одного из охранников, и через несколько секунд послышалось шуршание волочащегося тела.

Похоже, напарник отключившегося оказался покрепче и не только не потерял сознание, но и сумел собрать волю в кулак. И теперь тащил товарища из «заражённой» зоны, не обращая внимания на вопли заключённых, состоящие в основном из требований пристрелить их, оборвав мучения.

Ну а дальше события стали разворачиваться по вполне логичному сценарию. Стоны жуликов сменились хоровым мычанием «козликов». И это, естественно, добавило отдельных пикантных ноток «аромату», исходившему от моих носков. Отчего, смею предположить, обстановка в крыле стала ещё напряжённее.

Так что спустя некоторое время, когда зловоние уже должно было проникнуть в центральный корпус тюрьмы и добраться до нежных носиков местного руководства, в наше крыло всё-таки была отправлена спецбригада. Так сказать, для поиска и устранения.

Правда, вся «специальность» этой бригады, исходя из бубнёжа, доносящегося из-под противогазов, как раз-таки и заключалась в наличии средств индивидуальной защиты.

— А ты чего не блюёшь? — поинтересовался один из добравшихся до моего закутка «искателей», с подозрением глядя на меня сквозь запотевшие стёкла противогаза.

— Так не положено, уважаемый, — с удивлением произнёс я. — Как я оставлю испачканную камеру следующему сидельцу? Некультурно же. Вот сижу, терплю. Дышу через раз и только правой ноздрёй. Вот вы сами попробуйте. Но обязательно правой. С левой не сработает.

В ответ на это тюремщик задумчиво потёр подбородок, скрытый под противогазом.

— Совсем сдурел, что ли, Свиридов? Нашёл кого слушать, это же «спецзаказ», — произнёс возникший рядом с развесившим уши младшим сержантом служивый с лейтенантскими погонами. — И вообще, пошёл отсюда. Не хрен тебе здесь тереться. Твоё дело— источник запаха искать.

— Так как я его найду, господин лейтенант? В этом противогазе ничегошеньки не видно…

— Я тебе сейчас шланг пережму, и у тебя вопросы сразу отпадут, боец. Пошёл отсюда, — лейтенант толкнул Свиридова в плечо, после чего посмотрел на меня. — Руки вверх. Кругом повернуться.

После непродолжительного и, по сути, формального осмотра с безопасного расстояния, лейтенант молча убыл. Похоже, несмотря на фильтры, противогазы всё же не справлялись с запахом, и офицеру хотелось как можно скорее убраться отсюда.

Так что я вскоре вновь остался в одиночестве. Правда, в этот раз на совсем небольшой промежуток времени. По внутренним ощущениям от силы час-полтора.

Заключённые уже давно валялись без сознания, так что сидел я в относительной тишине, продолжая думать думы да дожидаясь следующего шага местного начальства. И вот он, наконец, наступил. Вновь раздались голоса, только в этот раз куда более громкие и собранные.

Судя по всему, быстро найти источник запаха руководство тюрьмы уже не рассчитывало, однако и оставлять всё как есть тоже не могло.

Как минимум, потому что местные обитатели камер могли и помереть, захлебнувшись в бессознательном состоянии. А массовая гибель даже таких отбросов чревата какой-нибудь внезапной проверкой.

Что, конечно же, было бы мне на пользу, но выходило уж слишком затянуто по времени. Да ещё и трупы при попытке выбраться из застенка меня огорчали. Как-то уж совсем по-дилетантски выходит, без огонька…

Естественно, местное руководство о моей самооценке думало в последнюю очередь, однако поступило именно так, как я и предполагал. А именно приняло решение перевести всех осуждённых в камеры другого крыла.

Правда, дальше наши мысли расходились, и завтра-послезавтра, если запах не исчезнет, то, начальник тюрьмы, судя по тому, что я услышал, собирался пригласить магов, чтобы уже те разобрались с возникшей проблемой. Но мне хватит и сегодняшней ночи.

Тем временем эвакуация заключённых проходила довольно быстро, ибо даже те жулики, что каким-то чудом пришли в себя после ласковых пинков по рёбрам, сопротивления не оказывали. Даже напротив, самостоятельно надевали наручники и торопливо, без всякого понукания, двигались в сторону выхода.

— Вот, а говорят, людей перевоспитать невозможно. Здесь главное, чтобы было желание воспитуемого да мотиватор в руках воспитывающего пострашнее, — сидя в позе лотоса на кровати, произнёс я, не спеша подходить к дверям.

Судя по постепенно затихающим звукам в коридоре, никто меня спасать не намеревался. Скорее всего, лейтенант догадался сообщить начальству, что чувствую я себя прекрасно и умирать не спешу.

Ну а начальник, будучи не совсем идиотом, сумел связать события, произошедшие рядом с камерой «спецзаказа», то бишь мной, за последние сутки в одну цепочку. И наверняка понял, что переведи он меня в другие камеры, подобное может повториться. Поэтому решил от греха подальше, пока не связываться.

Конечно, был риск, что меня пристрелят между делом, однако, судя по словам Борова и его товарища, Хорёк заплатил именно за то, чтобы Максимку здесь неделю пытали за нанесённое оскорбление.

И если Борову, ввиду отсутствия интеллекта, было в общем-то на это условие наплевать, то вот его начальнику… Наверняка, тот был лично, ну на крайний случай через кого-то, знаком с заказчиком, и невыполнение поручения грозило для него какими-нибудь штрафными санкциями.

Так что вероятность смерти от рук местных «работников» на текущий момент я оценивал не выше пятнадцати процентов. А учитывая, что Боров был выведен из строя, то и вовсе не больше пяти.

В общем, можно продолжать спать и восстанавливаться, не сильно беспокоясь за сохранность своего тела. Чем я, собственно, и занялся.

Единственное, что, перед тем как лечь, подошёл к решётке и, коснувшись одного из прутьев, проклял тот. Естественно, с соблюдением Баланса.

И теперь железяка прекрасно сопротивлялась физическому воздействию, однако крайне плохо переносила длительное воздействие тепла.

Так что если кто-нибудь надумает заглянуть ко мне в закуток, то с удивлением обнаружит странную картину: безмятежно спящего меня и два носка, завязанных на пруте. Но, естественно, лишний раз соваться в зловонное крыло никто не собирался, так что спал я спокойно. И даже без сновидений.