Хозяин Пустоши. Книга 1 (СИ) - Мист Денис - Страница 1

Хозяин Пустоши. Книга 1

Глава 1

— Как все прошло, Александр Петрович? — Встретил меня наверху трапа Алексей, мой помощник, и принял чемодан. На дипломат он даже не посмотрел.

— Чудесно, просто чудесно. Разрешение на взлёт уже получили? — спросил я и прошел мимо него в салон своего самолета.

— Да. Взлетаем, как только вы устроитесь, — отчитался он и бросил встревоженный взгляд в окно.

— Что там? — Я тоже повернулся, но ничего особенного не увидел. Просто еще один частник готовился к взлету.

— Нет, ничего, показалось, что там Абелян.

— Надеюсь, что только показалось. Я только что выиграл у него тендер. Он так орал, — усмехнулся я, усаживаясь в кресло. — Принеси мне бренди, будь добр. И скажи, чтобы взлетали.

— Сию минуту, Александр Петрович.

Алёша удалился в кабину. Через минуту загудели двигатели, самолет набрал скорость и взлетел. Я откинулся на спинку кресла и отстегнул ремень, как только сигнал сообщил, что можно. Потом Алексей принес бренди. Я отпил, покатал на языке и нахмурился.

— Вкус какой-то другой, — заметил я.

— Странно. Может, другой разлив? — удивился Алёша.

— Может быть, — протянул я и поставил стакан на столик.

Показалось, что Алёша усмехнулся. Но спросить или проанализировать я не успел — за иллюминатором сверкнула молния. Близко. Слишком.

Я подскочил и вскинул руки. Выпустил энергию, чтобы окутать самолет защитным барьером, но ничего не произошло. Молния сверкнула еще раз. Самолет тряхнуло.

— Нападение, Александр Петрович, — усмехнулся Алёша и подошел к двери. В руках он держал парашют и мой дипломат. — Я ничего не успел сделать, какая жалость, хоть документы сохранил.

— Ах ты… — начал я, но все потонуло в очередной вспышке, белой и яркой.

Конец. Какая жалость…

— … покушении на жизнь князя нашего Павла… — ворвался в сознание звонкий юношеский голос.

Что за чёрт. Я что, не умер?

— … присвоении себе имущества князя…. — продолжал голос.

Ой, не нудел бы — голова болит. Что происходит⁈ И почему темно и дышать трудно? И руками не пошевелить.

Я сосредоточился.

Итак, мой помощник Алёша принес мне бренди, чтобы отметить выгодный контракт. Вкус был странным. За иллюминатором сверкнула молния. Я ещё подумал, что как-то близко. Да и небо синее. Потом Алёша влетел в салон, крикнул «нападение». Нет, не влетел. И не крикнул. Он уже был там и сказал это очень спокойно. Странный вкус… он что-то подмешал. Это заблокировало магию и я не смог ничего сделать. Продался Абеляну, моему конкуренту. Мерзавец. А ведь я ему верил, как сына любил. Сверкнула еще одна молния. Самолёт тряхнуло и… Всё. Темнота и этот голос. Что он там говорит-то? Я всё же прислушался.

— Алексашка Образцов лишается всего имущества и приговаривается к изгнанию в Пустошь на веки вечные! — Как раз закончил вещать парнишка.

И почему это я «Алексашка»? Я Александр! Что за панибратство⁈ И чего там лишается? Фигли я отдам кому-то свои фабрики и… так, что там было про покушение и присвоение? Я честно тот контракт забрал!

Наконец, с меня сняли тряпку и я увидел… лучше бы не видел.

Я зажмурился, тряхнул головой, в надежде, что это галлюцинации, и открыл глаза. Нет, не привиделось. Я стоял на коленях перед воротами в высоченной стене, чей белый камень отражал лучи солнца и слепил. Слева и справа шептались толпы народа, перед воротами стояли шестеро мужчин и две женщины, все в деловых костюмах. Один из них, молодой человек в костюме поскромнее и круглых очках как раз опускал лист бумаги. У каждого, кроме этого в очках, за спиной находилось по мужику с квадратной челюстью и квадратной же стрижкой — охрана.

Где я, чёрт возьми, оказался⁈

«Город Орёл», пришло откуда-то знание. Так. А почему?..

— Приговор понятен, Алексашка? — снисходительно, так обращаются к детям и умственно-отсталым уточнил мужчина в центре, с благородным лицом и аккуратной седой бородкой.

— Я Александр Образцов, — заявил я и попытался подняться.

На плечо легла здоровенная ручища. Но это полбеды — я не узнал своего голоса. У меня всегда был низкий рокочущий голос, а это что за слащавое недоразумение?

— Голос прорезался? Не трудись. С тебя достаточно одного «да». Но можно и без него. Пшел вон из города. Умри поскорее, — с насмешкой закончил седой и развернулся к воротам.

— Всё закончилось! — крикнул кто-то со стены. — Жители Орла, возвращаемся под защиту стен. Быстро и организованно.

Народ зашумел. Кто-то заявил, что хочет увидеть мой уход — ему ответили, что обойдется и ворота закроются через пятнадцать минут, а я тут могу торчать хоть до темноты. И люди с ворчанием потянулись вслед за важными шишками обратно в город.

Рука с моего плеча исчезла, руки больше ничего не стягивало. Я поднялся и заглянул в ворота.

Обычный город: коробки домов, шоссе с машинами, светофор, люди на тротуарах. Только это не Орёл. Не тот Орёл, что я знаю. Что происходит⁈

— На вот. — Мне в грудь врезался небольшой рюкзак. — Я бы не отдавал, всё равно до полуночи не протянешь, но положено.

Я поднял голову. Рюкзак мне выдал мордоворот в военной форме оливкового цвета с тремя полосками на погонах и бело-сине-красным флагом на рукаве.

— Спасибо, сержант.

— Удачи, пацан, — хлопнул меня по плечу другой сержант, помоложе и с сочувственной миной на физиономии.

Какой я вам пацан, мне сорок пять лет!

Не успел я возмутиться вслух, как заметил руки. Несколько секунд понадобилось для осознания, что это именно мои руки: узкие, с длинными пальцами и бледной кожей. Молодой кожей. И голос…

— Спасибо, — сказал я и снова услышал это почти мяуканье.

Орать, что произошла ошибка, и прочее смысла не имело. Оставалось дождаться, когда меня оставят одного, и попытаться разобраться самостоятельно.

Я огляделся по сторонам. Впереди уже закрытый город, в обе стороны тянулась городская стена, позади, в пятистах метрах темнела стена леса. Что за средневековая полоса отчуждения, удивился я. Но солнце припекало, пришлось в лес и идти. Посижу под липкой, подумаю о том, куда меня занесло и почему у меня не мои руки и голос.

Липку я не нашел, сел под березкой. Начало июня, если судить по цвету листьев и отсутствию ягод. Плохо, если в рюкзаке не найдется еды. Но сначала главный вопрос: кто я и где? Это не тот Орёл, откуда я вылетал двадцать минут назад. И где там тот голос в голове? Я расслабился и прислушался.

Но ничего не услышал. В прошлый раз это был ответ на вопрос. Видимо, просто так он болтать не будет. Попробуем.

— Кто я? — начал я с главного.

«Александр Образцов, бывший граф, девятнадцать лет, серый маг. Отец сидел в совете города Орла, недавно погиб при невыясненных обстоятельствах. Сашка вошел в совет вместо него, но ему это было не интересно. Сослан в Пустошь за заговор против князя Голицына, правителя города Орёл. Обвинение в заговоре сфабриковано, чтобы освободить место для другого аристократа», — сообщил тот же голос, каким говорил и я.

Но погодите! Какой граф, какая Пустошь⁈ Какой заговор? И… серый маг? Это как, какая ступень? В своем мире я был магом первой ступени, самой высокой.

В голове тут же возник список: десять цветов, где серый самый слабый, а черный самый сильный. У каждого мага есть перстень с камнем, который и показывает уровень.

Я посмотрел на руки снова. Да, на среднем пальце левой руки надета печатка с лунным камнем. Попадос. Утешало только, что можно усилиться со временем.

Но как я сюда попал?

И тут же получил ответ. Не голосом — я просто знал. Мы с этим парнем — две версии одного человека из разных миров. Я в своем почти погиб при нападении на самолет, а этот тут совсем помер от страха во время зачитывания приговора. То, что я получаю сейчас, есть остаточная память этого труса. Да, он был трусом, лентяем и прожигателем жизни. Его род благополучно загнулся, а он не хотел ничего, только развлекаться. Вот и доигрался. Даже магию не развивал, так, пил раз в месяц слабый эликсир, чтобы Искру поддерживать, и все — зачем, если за пределы города носа не кажешь? А ведь мог бы попасть в академию, если бы напрягся. Попадос.