Барон Дубов 10 (СИ) - Капелькин Михаил - Страница 46

— Замолчи, а то тебя первой убьют, — предостерегла её Лиза.

— Что значит «замолчи»? Пусть говорит! У нас будет больше шансов выжить, пока до нас очередь дойдёт, — рассудила Агнес.

— Да вы тут все, что ли, сумасшедшие, как Дубов⁈ — шёпотом завопила Катя.

— Ага, — хором ответили остальные с улыбками.

— Р-р-р… — прорычала Лакросса, дёргаясь в руках дружинника. — Дайте мне оружие и сразитесь со мной как мужчины! Хоть все разом! В смерти на коленях нет чести, как и в вас самих! Ай! — Её легонько ткнули в шею остриём штыка на автомате. Она прошипела: — Если ты мне там хоть пару волос срезал…

А волосы у оркессы были шикарные. Чёрные, длинные. Жаль такое богатство терять.

Когда её ткнули оружием, я еле сдержался, чтобы не броситься вперёд и не разорвать на части обидчика. Нет. Надо играть свою роль до конца.

— Как видите, князь, ваш план уже по швам трещит, — я кивнул на препирающихся девушек. — Хотели напугать их и меня? У вас явно не вышло. А если убьёте их, то я приду в такую ярость, что даже вся ваша армия, будь она здесь, не сможет меня удержать.

Деникин хмыкнул и покачал головой.

— Ты так похож на своего отца… — Он наклонился и взял в руку комок снега, выпрямился и сжал, отчего между чёрными пальцами выступили снежные прожилки. — Маленький и гордый барон. Причём маленький в буквальном смысле, — тут я не стал возражать. Мой отец и правда был очень невысокого роста. Даже Агнес могла с ним посоперничать. Зато отличался кое-каким другим размером, который и я унаследовал. — Он был прекрасным человеком. Я рад, что успел познакомиться, узнать его. Мы ведь сблизились с твоим отцом незадолго до его смерти, даже воевали бок о бок.

— Прекрасная история, — кивнул я и сплюнул на землю. — Ещё скажи, что тебе было жаль убивать его.

— Так ты знаешь… — в бороде князя мелькнула печальная улыбка, но глаза остались холодными. — Хотя стоило догадаться, что ты не дурак. Да, мне пришлось убить твоего отца ради великого блага.

— Этого? — Я пихнул ногой камень, снег под ним скрипнул.

От меня не укрылось, как Деникин дёрнулся, а его взгляд на миг застыл на кристаллических стенках инопланетного артефакта.

— Ты не понимаешь, что это такое… — прохрипел он, скрипя зубами. — И твой отец, Иван, не понимал. Упёрся рогом и не пожелал продать мне землю. Я бы заплатил хорошую цену! Да он бы себе целое графство мог позволить!

Я хмыкнул, искривив губы в ухмылке:

— Надо же, для Светлейшего князя стало сюрпризом, что не всё в этом мире продаётся, да? В отличие от самого князя, который продался врагу…

— Продался? Да ты даже представления не имеешь, что происходит вокруг! — вспылил Деникин. Его борода встопорщилась, а на красном лбу вспухла вена. — Никто не понимает! Наш Император играет в игры с врагом. С врагом всего человечества! Пытается усидеть на двух… нет, на трёх стульях сразу! Сберечь людей, не позволить врагам Империи поставить нашу отчизну на колени, и при всём при этом забывает, что настоящий враг там! — князь показал рукой на запад. Она дрожала, словно натянутая тетива. — И он лишь ждёт, выбирает момент, когда нанести удар и сокрушить человеческий род. Не просто сокрушить. Пожрать его! И единственный способ одержать победу — нанести удар первыми! Собрать все войска и пойти на чёртов запад!

— И это говорит человек, вступивший в сговор с врагом, которого хочет уничтожить? С Саранчой?

Я ни на секунду не поверил в эту его пламенную речь. Но что удивительно, сам он в неё явно верил. Ей и оправдывал всё то, что сотворил.

— Это вынужденная мера, — не стал отпираться Деникин. — Мне нужно лишь получить всю полноту власти, чтобы собрать все силы в кулак и ударить по Саранче, когда она этого не ждёт. Другого пути не существует, Николай. Да, я вступил в союз с Саранчой. Но лишь для того, чтобы узнать её слабое место. И оно сейчас под твоей ногой, — он кивнул в сторону камня.

Я вдруг поймал себя на мысли, что камень удивительно похож на саркофаг, обросший иноземными кораллами. Что же там такое? Оружие против Саранчи?

— Значит, ради этого князь Деникин убил моего отца, — тихо пробормотал я и постепенно повысил голос: — Пытался убить меня, убил барона Верещагина и ещё кучу людей? Вот из-за этого камня? Какая скука. Я надеялся, что у тебя, князь, к роду Дубовых личные счёты. А мы так, щепки, которые летят, пока рубят лес, верно? Тогда я вдвойне доволен, что одна дубовая щепка тебе поперёк горла встала.

— Тут ты ошибаешься, Дубов. Личные счёты у меня к тебе есть. Ты убил моего сына.

— А ты — моего отца, — пожал я плечами, но потом вдруг задумался. — А когда это я твоего сына убил?

От моего вопроса у Деникина вена на лбу сильнее запульсировала, чуть не лопаясь, и глаз задёргался.

— Нет, правда, — развёл руками я, — я много кого убил. Что поделать, и такое случалось. Уверен, у многих были мамы и папы.

— На турнире Кикиморы… — прорычал князь.

Тут уже я удивился, пытаясь припомнить, кого я там убил. Из людей, вроде, никого… Странно. А может, я просто не всё знаю о династии Деникиных? Это правда. Я мало что о них знаю, да. Ладно, была не была…

— Боюсь ошибиться, но… — Я спешно припоминал все сражения турнира Кикиморы. — Твой сын — жаба или птицечеловек?

— Ублюдок… Мой сын почти убил тебя и эту канцеляршу! Ещё чуть-чуть, и он изменил бы ход истории в лучшую сторону!

— А-а-а! — наконец догадался. — Твой сын — этот… — я защёлкал пальцами, пытаясь вспомнить его имя, но быстро понял, что и не знал его. — Короче, парень, покрытый стеклом, разговаривал ещё жутко так, верно?

Вместо ответа князь зарычал. Он вот-вот был готов броситься на меня, но под моей ногой всё ещё лежал мерцающий сиренью камень.

— Его звали Юрий… — просипел князь.

Я покачал головой и вздохнул. Не то чтобы я был расслаблен. Наоборот, хотел ещё больше вывести из себя противника.

— Твой сын Юрий похитил мою подругу, Агнес, и угрожал ей, напал на нас после бала и пытался убить Лакроссу Морок, на турнире взял в заложники княжну Онежскую, да и на меня самого не раз нападал. Слушай, князь, то, что я убил твоего сына, лишь закономерный итог его действий. Не убил бы я, убил бы кто-то другой. Это всё равно что удивляться грозди шишек на лбу и винить во всём грабли, на которые прыгал пять минут подряд. То есть очень глупо… И я вижу, — я обвёл взглядом шеренгу заложниц, — что от осинки не родился апельсинка.

— В этом его безумный план, да? — снова прошипела Вдовина. — Довести князя до белого каления, чтобы его удар хватил?

Остальные девушки на неё тут же зашикали.

— Не пали контору, дура! — предостерегла её Агнес.

— Сама дура!

Пара хлёстких ударов прикладами автоматов заткнули фонтаны красноречия девушек.

Суки. Хороши воины, что на девушек руки поднимают. Спокойно, Коля, спокойно. Ещё поквитаешься с ними. Князь почти готов — аль денте, как говорится. Надо его ещё немного поварить.

— А вообще, князь, я бы не спешил обвинять других в гибели сына, — сказал я и выдержал небольшую паузу. — Ведь это ты убил его.

Деникин дёрнулся в мою сторону, и я надавал на саркофаг сапогом. Тот угрожающе хрустнул, а по стене пробежала едва заметная трещина. Это несколько остудило пыл князя, но, судя по волнам жара, что пошли от его тела, временно. Значит, я попал в точку.

— Не я спровоцировал Юрия, чтобы он нападал на меня, — продолжал я. — Не я похищал и брал в заложники невинных людей и девушек. Не я довёл его до того состояния, в каком он предстал в конце. Изуродованный Саранчой осколок человека. Это всё ты, князь. Я стал лишь пистолетом. А на курок нажал другой человек. Ты, князь.

Кулаки Деникина сжались до хруста. Вот-вот он бросится на меня. Отлично. У меня и самого кровь уже кипела так, что я холода не чувствовал. Кулаки сами собой сжались, готовые к драке, и я ощутил в руке отцовскую удочку. Совсем о ней позабыл.

Но внезапно Светлейший князь меня удивил.

— Ладно, Дубов, — медленно выдохнул Деникин, вдохнул и снова выдохнул. Вена на лбу слегка опала, краснота ушла с лица. — Я убил твоего отца, а ты — моего сына. В любой другой ситуации я бы убил тебя не раздумывая. Но в твоих руках сейчас судьба Империи, способ победить врага раз и навсегда. Так что будем считать, что мы квиты. Да, я совершил много плохого, но поверь, всё это стоит того. Вот увидишь. Присоединяйся ко мне, встань под моё знамя. Мы свергнем Императора, а затем уничтожим врага, который уже пробрался в самое сердце Империи.