Барон Дубов 10 (СИ) - Капелькин Михаил - Страница 18

Вдруг над водой разнёсся деревянный стук. Это бежал по плавучему мостику один из военных министров. В вытянутой руке он нёс листок бумаги.

— Донесение, мой господин! Донесение! — кричал он.

— Всю рыбу распугаешь! — рявкнул на него Сулейман. Когда генерал весь съёжился от страха, что прогневил владыку, султан с довольным видом продолжил: — Ну, говорите, Мехмед-паша, что там у вас?

— Переворот, мой господин! В Российской Империи мятеж!

Сулейман, не говоря больше ни слова, выхватил у него бумагу с донесением и вчитался. Через несколько секунд он злорадно расхохотался, раздирая белые одежды на груди.

— Наконец-то, сын мой! Вот и ответ, почему они отвели войска! У них там гражданская война!

Но Хасан-паша его не слушал. Он смотрел на поплавок, который вдруг задёргался.

— Клюёт… — шепнул он. — Клюёт!

Хасан схватился за удочку, пытаясь вытащить рыбу. Удочка согнулась, леска натянулась, грозя оборваться в самый ответственный момент. Внезапно султан вырвал её из рук сына и сломал об колено.

— Что мне твоя рыба, Хасан⁈ — потряс он кулаком. — Иди и принеси мне голову Российского Императора!

— Да, отец… — Хасан-паша смиренно поклонился своему отцу и господину одновременно, бросил последний взгляд на сломанную удочку и утонувший поплавок и быстро пересёк плавучий мост.

Север Китая

Тайный лагерь цесаревича Алексея в горах

Тоже один день назад

Китай, как государство, был очень раздробленным. По сути даже государством его нельзя было назвать, поэтому Китаем звали просто некие территории с кучей мелких государственных образований — княжеств. В каждом княжестве был свой правитель-князь.

С юга китайские княжества ограничивались Индийской республикой с марионеточным пробританским правительством и Индонезийской империей. С запада — мелкими азиатскими странами и Арабо-Персидским халифатом. С востока китайские княжества граничили с Королевством Чосон по суше и Японской империей по морю. А с севера — с Золотой Ордой и Российской Империей.

Раздробленный Китай был богат на полезные ископаемые и редкие полезные ингредиенты, получаемые из растений и монстров. Особенно его горные районы. Поэтому за влияние в этом регионе боролись все ведущие мировые державы.

Из царской семьи ни для кого не было секретом, что треть китайских княжеств находится в сфере влияния Российской Империи, но последние годы в регион особенно сильно стали заходить другие страны. Объединившись, они пытались вытеснить Россию из Китая.

Многим честным китайским князьям, заинтересованным в благоденствии своего народа, это не нравилось. Там, куда приходила Российская Империя, росли школы и больницы, а там, где ширилось влияние, например, Британской или Японской Империй, росли только коррупция и смертность.

Цесаревич Алексей понимал, что пусть этот регион находится далеко и от столицы, и от его Китежграда, тем не менее он чрезвычайно важен для отечества. Здесь его цели и цели государя совпадали: удержать своё влияние, не дать врагам укорениться в Китае. Вот только взгляды цесаревича и Императора различались.

Алексей понимал, что его отец, скорее всего, действовал бы более дипломатично, чем его сын. Но так же цесаревич понимал, что Александр Восьмой прекрасно знает о методах работы своего сына. Поэтому и послал его сюда. Так что Алексей не чувствовал никаких угрызений совести, входя в замаскированную палатку с пленными.

Он со своими людьми уже подавил мятеж, просто убив большинство предводителей мятежных княжеств. Да, жестоко. Зато союзники в безопасности и полны благодарности. Если и испугались немного, то им это только на пользу пойдёт. Настоящий правитель должен уметь быть жестоким. Это единственное качество, которого не доставало отцу Алексея.

— Итак, — сказал цесаревич, скидывая с плеч шубу и открывая взгляду пленных китайцев мускулистый торс. В палатке было жарко и душно. По лицам семерых пленных тёк пот. Ещё несколько солдат в камуфляжной под горную местность броне держали китайцев на мушке. — Ваш трусливый князь — последний из тех, кто пожелал захватить княжества наших союзников. Где он прячется?

(кит.) — Какой красивый мужик… — протянул высокий китаец с тонкими усиками. Он, как и все, стоял на коленях со связанными за спиной руками.

(кит.) — Заткнись, Чан! — прикрикнул на него сосед, толстый китаец, с длинными усами и бородой. — Это мы из-за тебя здесь оказались! Будь моя воля, я бы тебя в порошок стёр!

— О чём говорят эти узкоглазые? — скривился от отвращения Алексей. Ему резала уши какая-то лающая речь пленников.

Переводчик от союзных князей, низкорослый китаец в мешковатой одежде и меховой шапке, ответил с акцентом:

— Этот назвать вас красивым мужиком, мой господин.

— Что? — удивился цесаревич, проходя мимо высокого китайца. — Что ж, с этим утверждением я спорить не буду, но… — Он щёлкнул пальцами, и китаец по имени Чан вспыхнул факелом, через миг обратившись в кучку пепла. А в пологе палатки прожгло дыру, в которую хлынули серый свет и хлопья снега. — Не люблю людей из этих… нетрадиционных.

(кит.) — О, Будда! — заорал, исходя слезами, толстый китаец. — Чан, прости меня! Я не хотел! Клянусь, я не знал, что вселенная примет мои слова всерьёз! Прости-прости-прости!

Переводчик переводил стенания толстого Алексею. Тот снова щёлкнул пальцам, превратив и второго пленника в факел.

— Не люблю нытиков, — сказал он.

«Опять крышу латать…» — вздохнул адъютант цесаревича.

Тем временем Алексей пошёл в обратную сторону мимо оставшихся пленников. Четверо из них сжались от страха.

— Теперь вас осталось пятеро. Значит, у вас пять попыток рассказать мне, где искать вашего предводителя, князя Мин.

(кит.) — Мы ничего тебе не скажем, ублюдок! — кричал, брызгая слюной мускулистый китайский воин, предводитель этого маленького отряда, угодившего в плен. — Кто бы ты ни был, что бы с нами ни сделал, карма покарает тебя! А потом наш господин отомстит за наши смерти! Ты познаешь всю боль мира!

Закончив кричать, он плюнус цесаревичу под ноги.

— Вот гад… Ботинок заляпал… — Алексей снова щёлкнул пальцами, и вспыхнул третий факел. В палатке, даже несмотря на три прожжёных дыры вверху, стало ещё жарче. — Четыре попытки.

«Нет… тут уже новую палатку ставить…» — Адъютант закусил губу, глядя, как портится казённое имущество.

Оставшиеся в живых четверо китайцев просто упали ниц и зарыдали, царапая каменистый пол ногтями. Всех четверых охватило отчаяние.

— Что это с ними? — спросил цесаревич переводчика.

Китаец прислушался к стенаниям пленников и ответил:

— Они говорить, что вы убить единственный, кто знать находить князь Мин.

— Оу… значит, все четверо бесполезны… Переведи им это.

Китаец перевёл пленникам слова Алексея. Трое стали стенать ещё больше и буквально грызть скалу зубами. А четвёртый на коленях пополз к цесаревичу, лопоча:

(кит.) — Мой господин! Не казните меня! Я знаю, где князь Мин. Я видел, как Ип Сан возвращался от него. Я могу показать! Могу показать, только не казните! Умоляю…

Алексей выслушал перевод и с улыбкой присел перед пленником. Поднял за подбородок его лицо выше и ласково улыбнулся:

— Ты сделал правильный выбор, молодец. Теперь ты будешь жить. А остальные…

Он чуть громче щёлкнул пальцами, и в воздух взвилось сразу три человеческих факела. Палатку сотрясли предсмертные крики. Оставшийся в живых пленник побледнел лицом, а слёзы на его глазах мгновенно испарились от жара.

— Собирайте людей, — приказал цесаревич, накидывая на плечи шубу из снежного барса. — Скоро мы покончим с этим китайским недоразумением.

Он ухмыльнулся, представив, как будет доволен отец. Может быть. Хоть раз в жизни. Последний раз.

В палатке его ждало срочное донесение от государя. Алексей даже улыбнулся, разворачивая гербовую бумагу, подумав, что отец уже доволен его успехами. Но вместо этого увидел, что тот пишет о мятеже князя Деникина, но при этом приказывает ему остаться в Китае и закончить начатое.