Ария Вечности (СИ) - Злобин Михаил - Страница 40

— Н-не понимаю… Как такое может быть? — хрипло спросил мужчина, которого я запомнил как советника уже покойного грана Ривнар. Кажется, его имя Дорил? Или Ордил?

— Что именно, экселенс? — сухо осведомился я.

— Если ты настоящий Маэстро, то кто же тогда он⁈ — вмешался в диалог княжич, тыча пальцем в сторону распотрошённого магией трупа в маске.

— Я предлагаю это узнать прямо сейчас, Ваше Высочество, — исполнил я приглашающий жест.

Каэлин нервно облизал пересохшие губы и покосился на мертвеца. В полной тишине, в которой было слышно, как скрипят кожаные голенища его сапогов, наследник подошёл к изуродованному телу. Недолго поколебавшись, он одним движением сорвал с лица покойника стальную маску. Тотчас же по комнате пронеслись ошеломлённые вздохи:

— Создатель Многоокий!

— Как он сюда попал?

— Это же…

— Проклятые алавийцы!

Над трупом, как оказалось, темноликого вторженца сгрудились практически все, включая меня и Лиаса. Даже рядовые гвардейцы рассматривали его беззастенчиво, как какую-то цирковую диковинку.

— Позвольте задать один вопрос, Ваше Высочество, — привлёк я к себе всеобщее внимание. — Альвэ появлялись в Вейсмаре, пока мы вели переговоры с вашим отцом?

— Наши внутренние государственные дела не должны вас касаться! — грубо одёрнул меня княжич.

Признаю, что он в целом держался отменно в текущей обстановке. Но по тому, как вильнул в сторону его взгляд, мне стало понятно — я со своим предположением попал в десятку. Покойный гран Ривнар явно имел какие-то связи с темноликими, хоть и всячески старался это скрыть.

— Простите, если мои слова показались вам беспардонными или оскорбительными, — почтительно склонил я голову. — Однако они не были продиктованы банальным любопытством. Мне в общих чертах уже ясно, что тут случилось. И я всего лишь хотел найти подтверждение своим догадкам.

— Так поделитесь с нами своей версией, экселенс, — выступил вперёд советник убитого князя, не скрывая скепсиса и подозрительного настроя.

— Только при условии, что Его Высочество поклянётся спокойно воспринять мои слова, — не стал торопиться я.

Все присутствующие воззрились на Каэлина.

— Говорите смело, экселенс, — через силу произнёс он.

— Что ж, как пожелаете, — невозмутимо пожал я плечами. — Скажу сразу, что политика экселенса Каэлдана давно казалась мне несколько подозрительной. В кои-то веки у человечества появился неиллюзорный шанс сломить Персты Элдрима и впервые за многие годы ступить на западное побережье. Но он вдруг пожелал остаться в стороне. И это при том, что данная военная кампания сулила экселенсу гран Ривнар выгоду, соразмерную участию. За Сыновей копья князь мог требовать очень значимую награду. И он прекрасно об этом знал…

Я сделал короткую паузу, предоставляя шанс высказать возражения. Но и Каэлин, и Ордил продолжали хранить угрюмое молчание.

— Полагаю, никто из присутствующих не станет спорить с тем, что экселенс Каэлдан, да обретёт покой его душа, никогда не страдал от излишней неуверенности. Скорее наоборот. Долгие сомнения были ему чужды. Он умел принимать взвешенные решения. И если делал это, то уже не сходил с намеченного пути. Поэтому я допускал наличие единственной причины, которая побудила князя к бездействию в сложившейся на материке обстановке — кто-то предложил ему достойную компенсацию за недополученную выгоду. А поскольку глобальный враг, мечтающий изгнать человечество с земель Старого континента, существует всего один, то я не сомневался, что в этом замешаны алавийцы. Его Величество гран Эльдрег, прославленный король Медеса, не даст соврать. Предположение о том, что рано или поздно темноликие совершат какую-нибудь подлость в отношении Равнинного Княжества, я высказывал ещё задолго до того, как Его Благовестие сообщил мне о готовящейся поездке в Вейсмар. Предполагаю, что ваш отец, Каэлин, запросил непомерно высокую цену. И альвэ решили, что стравить два сильнейших южных государства будет гораздо дешевле, нежели её платить. Отсюда и весь этот… маскарад. Однако всё пошло не по плану…

— Что вы имеете в виду, экселенс? — исподлобья посмотрел на меня княжич.

Не торопясь с пояснениями, я склонился над трупом алавийца, делая вид, что внимательно его изучаю.

— Ваше Благовестие, — позвал я Лиаса. — Южная Патриархия ведь в недалёком прошлом едва не стала жертвой мягкой экспансии Капитулата?

— Мне неприятно вспоминать о тех днях, ибо они являются свидетельством моей глупости! — как по писаному отчеканил лжепатриарх.

— И всё же взгляните на это тело. Вам лицо не кажется знакомым?

Лиас прищурился, притворяясь, что внимательно изучает мёртвого альвэ. А потом его глаза удивлённо распахнулись. Нет, ну каков актёр! Хорошо отыгрывает.

— Да это же один из тех мерзавцев, что меня похитили! — вскричал он. — Точно! Именно его я видел во время Кровавого восхождения!

— Нечто подобное я и предполагал, — удовлетворённо кивнул я. — Но совершенно очевидно, что сам убийца умирать не планировал. Он явно хотел всего лишь показаться рядом с покоями князя в облачении, похожем на моё, дабы заставить всех думать, что именно я покусился на жизнь Его Величества. Но экселенс гран Ривнар своей доблестью и выдающимися боевыми навыками сумел удивить злоумышленника. Не смею умалять подвиг вашего отца, экселенс Каэлин, однако выдвину предположение, что против убийцы сыграла моя репутация. Завидев в своих покоях такого незваного гостя, князь не стал ждать и атаковал первым. Подбери алавиец какую-нибудь иную личину, то попытка Капитулата стравить наши государства могла увенчаться успехом.

После моих объяснений лицо Ордила приобрело задумчивое выражение. Кажется, моя версия укладывалась в рамки известных ему обстоятельств. Кроме того, немаловажную роль сыграло и упоминание правителя Медеса. Ведь между нами действительно когда-то состоялся подобный разговор. И подтвердить это королю будет несложно. Но молодого княжича, похоже, моё выступление всё равно не убедило.

— Все вон, — хрипло произнёс он.

А когда его подданные замешкали, недоумённо переглядываясь, заорал во всю мощь своих лёгких:

— Я СКАЗАЛ — ПОШЛИ ПРОЧЬ!

— Каэлин, чего ты добиваешься? — попробовал достучаться до него советник князя.

— Ордил, пожалуйста, сделай, что я прошу. Уведи всех. Я желаю задать экселенсу Маэстро вопрос с глазу на глаз.

— Но…

— Ты меня не расслышал⁈ — грозно нахмурился княжич, ярко демонстрируя, что он истинный сын своего отца.

Осознав, что упрямого наследника не переспорить, Ордил вывел гвардейцев и целителей из покоев. Из живых тут остались только я, сам Каэлин и Лиас. Последний не мог позволить себе уйти — это выглядело бы как признание над собой власти княжича.

— Ваше Благовестие, пожалуйста, оставьте нас наедине, — уже значительно мягче попросил наследник.

— Хорошо. Только прежде, хочу выразить свои соболезнования. Я знаю, каково это, терять родных. Но не позволяй горю затуманивать разум, ведь отныне твои поступки будут определять судьбу всего княжества. Сохрани мужество и пусть память об отце станет твоим щитом.

Лиас развернулся и удалился, не став даже выслушивать ответа Каэлина. А княжич, сглотнув ком в горле, опустился на колени и положил ладони на грудь бездыханного родителя.

— Я не стал говорить этого при всех, ибо понимаю, что мои подозрения могут оказаться далёкими от действительности, — проговорил парень, не сводя преисполненного болью взгляда с запачканного засохшей кровью лица князя. — Но теперь, когда мы одни, экселенс Маэстро, я выскажусь. В ту нашу встречу, когда Сыновья копья вступили в бой с молдегарами Капитулата, я пристально вглядывался в прорези вашей маски и видел там желтизну нечеловеческих глаз. Так как же мне теперь поверить вашим словам?

Парень говорил спокойно, без надрыва, но в каждом его вздохе сквозила иступляющая тоска. Сейчас я искренне сочувствовал ему.

— Откровенность за откровенность, Ваше Высочество… — отозвался я и тоже присел возле убитого монарха.