Холодная ярость - Зверев Сергей Иванович - Страница 4

– А-а-а-а! – медведем вскинулся оскорбленный хозяин, ориентация которого вряд позволяла осуществить предложенное Кондратьевым действо. – Так тебе плевать на мое заведение? Ты уволен! – И он демонстративно и поспешно ретировался, чтобы не вступать в дальнейшие стычки и не выслушивать в свой адрес нелицеприятных слов.

– Ну, уволен так уволен. – Башка пожал плечами вслед затворившейся двери. – В Москве, слава богу, таких заведений пока что хватает.

– Даже с избытком, – поддержал товарища Локис.

– Жаль, Медведь, но посидеть у нас с тобой сегодня не получится, – с сожалением вздохнул Сашка. – Вещички собрать надо, долги отдать да стребовать, расчет получить… Сам понимаешь. Давай как-нибудь в другой раз, – добавил он, протягивая Локису номер своего телефона. – Звони, как будет время и настроение.

– Заметано, – пообещал Володя и в свою очередь протянул Александру клочок бумаги. – Позвони мне через пару дней. Я насчет тебя покумекаю и кое с кем переговорю.

– Имеешь что предложить? – удивился Кондратьев.

– Думаю, что имею, – кивнул Медведь, – а не понравится, на подиум ты всегда вернуться успеешь.

– А расценки? – деловито поинтересовался собеседник.

– Думаю, после визита хозяина они у тебя маленько упали, – высказал мнение Локис, – а в остальном – сойдемся.

На прощанье они крепко пожали друг другу руки, и Владимир вышел на свежий воздух. И тут же налетел на давешнего знакомца, похожего на Еременко. Тот нахально наступил Локису на ногу, брезгливо отстранил опешившего от такой наглости десантника в сторонку и двинулся дальше как ни в чем не бывало.

– Извиняться надо, папаша, – с вызовом бросил Володя.

Мужчина пристально посмотрел на Локиса, потом выразительно на двоих маячивших за его спиной верзил-телохранителей, презрительно усмехнулся и проследовал к выскочившему из гаража «Мерседесу». Драку затевать Володя не стал. Не та была кондиция, да и повод, в общем-то, выеденного яйца не стоил, чтобы лишний раз светиться в ментовке.

«Бог покарает», – справедливо решил Володя, глянул на часы и быстрым шагом направился в сторону ближайшей станции метрополитена.

Глава 3

Володя Локис еще больше, наверное, удивился бы, если бы узнал, что человек, так похожий на известного советского киноартиста, действительно носит фамилию Еременко, и поблагодарил бы судьбу за то, что не стал требовать с нахала сатисфакции за отдавленную ногу. Ибо тот к киноиндустрии не имел абсолютно никакого отношения и даже не знал о своем знаменитом однофамильце, потому что из-за плотного расписания рабочего дня посещать кинотеатры Виктору Викентьевичу Еременко, одному из ведущих советников Министерства финансов России, было недосуг.

В общем-то, завсегдатаем столичных ночных клубов чиновник тоже не был. Хотя бы по той простой причине, что большую часть времени проводил не в Москве, а в Нью-Йорке, Дублине, Париже, Мадриде и Берлине.

Вот и сейчас, спустя меньше суток после мимолетной встречи с Локисом, его автомобиль катил по улицам североамериканского мегаполиса. Правда, на сей раз в Нью-Йорк его привели не интересы министерства финансов, а свои собственные.

Будучи в Минфине не самым последним винтиком, а имея за спиной весьма значительный пост, Виктор Викентьевич, как всякий чиновник, приворовывал в силу своих способностей и возможностей. И того и другого у господина Еременко было с избытком, поэтому воровал он с размахом. Узнай кто-нибудь о тех суммах, которые благодаря изворотливому уму советника проходят мимо государства, российское правосудие наверняка добивалось бы для Виктора Викентьевича высшей меры наказания, несмотря на то что смертная казнь в России отменена.

И так поступили бы вовсе не из-за количества украденных денег, а хотя бы для того, чтобы господин советник замолчал окончательно и не потащил за собой деятелей, которые занимают в коррумпированном российском государстве куда более высокое положение, чем сам Виктор Викентьевич. Так сказать, из соображений личной безопасности.

Ведь понятное дело, что даже ограбить банк и вынести из него миллион в одиночку – процедура очень маловероятная, и без помощников здесь не справиться. А уж таскать из государственной кормушки сотни миллионов – тут и штат помощников, и ранг их должен быть соответственным.

И именно этим Виктор Викентьевич и занимался – воровал у государства деньги и распределял прибыль в виде взяток своим подручным. И надо отметить, что отличным специалистом господин Еременко был не только в должности советника Минфина, но и в качестве финансового мошенника ему тоже не было равных.

Он, собственно, ничего особенного не придумывал. Все гениальное, как обычно, оказалось до банального просто.

Как-то в один из моментов своей бурной, но тогда еще малодоходной и непродуктивной жизни Виктору Викентьевичу пришла в голову мысль о разности метрических систем у нас и в большинстве западно-европейских стран. У нас, скажем, метры и километры, у англичан – мили и ярды. У нас в ходу Цельсий, у них – Фаренгейт.

Вот тогда-то и задумался Виктор Викентьевич: а можно ли что-то поиметь, играя, словно биржевой маклер, на разнице этих самых общепринятых стандартов?

И оказалось, что – можно. И очень даже наваристо. Особенно в части, касающейся нефти. У нас, как известно, добычу, переработку и продажу фиксируют в тоннах. В остальном мире – в баррелях. Один баррель – это обычная металлическая двухсотлитровая бочка. А бочка – это никак не вес. Это – объем.

Вот здесь и находился Клондайк! Нефть ведь разная бывает: разные месторождения, разный состав и что самое главное – разный вес! Казалось бы – чего проще? Тонна нефти, то есть тысяча литров, – это пять двухсотлитровых бочек. Тут и калькулятор без надобности. Ан нет! Тонна-то может занимать по объему и пять, и четыре, и шесть бочек-баррелей!

В это самое мгновение перед глазами Виктора Викентьевича и предстала до смешного простая, но очень эффективная и, главное, доходная схема надувательства. Государство наше, как известно, одна из крупнейших стран – экспортеров нефти. И ставит задачу: продать столько-то миллионов тонн, то есть такое-то количество баррелей. Не вопрос! И Виктор Викентьевич продает ровно столько тонн, сколько ему дает государство. Но вот баррелей получается больше, чем планировалось. Немного, конечно, всего процентов на восемь-десять. Но, учитывая цены на углеводороды и объемы поставок, сумма выходила такая, что от громадья планов у господина Еременко голова пошла кругом.

Однако трезвости мышления он не потерял, прекрасно осознавая, что одному такие объемы не поднять. Поэтому он взялся за осуществление своей грандиозной работы неторопливо и по-деловому, справедливо рассудив, что за такие деньги не продастся разве что папа римский, и то как знать…

С присущим ему энтузиазмом и старательностью Виктор Викентьевич взялся договориться с нужным для дела нефтедобытчиком, коим оказался бывший партийный функционер районного масштаба, а ныне один из крупнейших нефтепроизводителей Алексей Игоревич Шестопалов.

Теперь «легкая» нефть, добытая из шестопаловских скважин, с помощью хитрых документальных махинаций подменяла «тяжелую», которую следовало продать за бугор. А для проведения финансовых операций была создана целая сеть корпораций, которая занималась поставками на Запад сырья, а на Восток – валютной оплаты.

Цепочка замкнулась и, что самое главное, работала безотказно! Добытую в России «тяжелую» нефть оставляли России же, подменяя ее на более «легкую», а значит, более объемную шестопаловскую. Созданная корпорация, которую возглавлял бывший американский сенатор Оливер Стромберг, продавала ее как через сырьевые биржи, так и напрямую, непосредственно заказчикам. А разница оседала в карманах этой троицы. Приходилось, конечно, делиться и с другими «подельниками». Но, как правило, люди это были недалекие, всю систему махинаций предвидеть не могли и просто получали единовременную мзду за тот или иной подписанный документ.