Принцесса на измене (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 8

— Ну вот, поглядел на отплытие? — ласково спросила Хелена сына.

Тот кивнул.

— Отвечайте словами, маленький господин! — недовольным тоном произнесла нянька.

— Оставьте, Камилла, — махнула рукой Хелена. — Тебе понравилось, дорогой?

— Да, очень! Спасибо за разрешение, мамочка! — на сей раз Миш ответил словами.

— Хорошо. Теперь пусть Камилла отведет тебя спать. Я скоро к вам присоединюсь.

Нянька с мальчиком ушли, и я тут же смачно зевнул, еле успев прикрыть рот рукой.

— Честно говоря, вот бы меня сейчас тоже кто-то увел спать…

— Я это сделаю, — усмехнулась Рагна. — И даже одеялком укрою.

— И колыбельную споешь?

— Если будешь хорошим мальчиком.

— То есть сегодня с нами Мириэль? — с любопытством спросила Хелена.

— Да, мы решили поделиться так, потому что сейчас от Андрея в койке толку мало, — хмыкнула Мира. — Только художественно храпеть.

— Я не храплю! — возмутился я.

— Так что сегодня я охраняю вас с Мишем, а завтра Рагна, — Мира проигнорировала мою реплику.

— И мои крысы всегда на страже, — добавила моя самая ученая жена. — Хотя не думаю, что тебе что-то может угрожать на корабле. Портал на корабль не открыть, разве что кто-то из матросов — затаившийся убийца.

— Не исключаю, — произнесла Хелена, зябко поведя плечами. — Последнее время мне убийцы мерещатся везде! Неделю назад увидела, как Камилла силой вливает Мишу лекарство от простуды, когда он капризничал, выхватила у нее чашку и разбила — показалось, что яд!

— Не бойся так, — Мира приобняла ее за плечи. — Скоро мы будем на другом краю света, убийцы туда за тобой не последуют. Все будет хорошо.

«Да, — подумал я, — если в Дерхавене кишмя кишат агенты „Ивовой ветви“, охотиться они будут не за Хеленой, а за Мирой. Принцессе и в самом деле можно расслабиться».

— Вот именно, не стоит бояться, — сказал я. — Пусть лучше эти несчастные боятся… Рагна, все, я совсем отрубаюсь. Кто там обещал мне одеялко подоткнуть?

Мы плыли на хорошо вооруженном торговом судне, предоставленном купеческим домом Эдвардсов — в таком деле всегда лучше полагаться на союзников, чем на незнакомых людей. Построенный по галеонной схеме, наш корабль обладал высокой кормой, в которой имелось две сравнительно просторные каюты и еще несколько маленьких. В обычное время самая большая каюта предназначалась капитану, в другой жил старший помощник. Теперь же в капитанской каюте помещалась Хелена с сыном, в каюте старпома — мы с Рагной и Мирой. Третья каюта должна была достаться Колину Эрроу, но его вместо этого пустили к себе в небольшую каюту на носу капитан со старшим помощником, а каюту отдали служанкам и няне принцессы. Да, юный (уже не настолько юный!) маг плыл с нами: Мишель заручился его поддержкой, сказав, что помощь водного мага будет нелишней. Правда, сначала планировалось, что Колин будет вместе с Мишелем на его флагмане — лучше, мол, чтобы маг Воды находился именно там, откуда, если что, он мог бы прикрыть всю эскадру — но в последний момент это по какой-то причине переиграли.

Я еще пошутил, что, мол, только Габриэля не хватает — и почти вся старая партия в сборе.

— Если ты можешь отпустить Габриэля, то зови его тоже с нами, — не принял юмора Мишель. — Его меч лишним не будет, его опыт и здравомыслие — тоже.

Разговор этот состоялся дня за два до отплытия, и меня поразило, каким усталым при этих словах стало лицо моего друга! Вроде бы он не постарел за те шесть или семь лет, что прошли с нашего знакомства, но почему-то стал казаться гораздо старше, будто придавленный грузом ответственности.

— Все настолько плохо? — присвистнул я.

— Если бы все официально было настолько плохо, король не отпустил бы Бэзила со мной. Сына он все-таки любит — или, по крайней мере, бережет. Просто дурные предчувствия, — поморщился Посвященный Света.

— Я могу отпустить Габриэля, — медленно, раздумчиво проговорил я. — У него хорошие помощники, хотя летом, конечно, самая работа… Но его сыну всего месяц, мне почему-то кажется, что он нужнее ему и жене, чем нам с тобой. Мы уж как-нибудь справимся.

— Да, конечно, — Мишель потер лицо. — Просто вся эта ситуация… Я бы хотел лично быть рядом с Хеленой — но это логистически невозможно! А мне еще приходится почти всех своих людей оставить на флагмане, чтобы охранять Бэзила. Тебе почти никого дать не могу.

— Ничего, — сказал я, хлопнув его по плечу. — Обойдемся. Мои девочки стоят десятерых верных людей каждая, сам знаешь.

— Рагна — даже сотни, наверное, — серьезно согласился он. — Возможно, и Мириэль тоже, я ее в бою почти не видел.

— Надеюсь, что и не увидишь, — вздохнул я. — Но насчет десятка — это да, я поскромничал.

Вот такой у нас вышел разговор. Я еще подумал: вот интересно, когда я упомянул старую партию, Мишель не добавил, что Кэтрин не хватает тоже. Может быть, сумел наконец-то ее отпустить.

Я бы не сумел на его месте. У меня бы и десять лет спустя рана кровоточила. Но то я. Все люди разные. Мне безумно повезло, что я имею роскошь не выбирать между любовью и долгом… или между любовью и любовью, если уж на то пошло.

Вместе с Рагной я спустился в отведенную нам каюту — относительно большую и относительно удобную, даже с широкой кроватью, — вытянулся на койке.

— Ложись ко мне, — попросил я, похлопав кровать рядом. — Понимаю, что ты спать не будешь, но я так вымотался… Если не обниму кого-нибудь, долго буду ворочаться и не засну.

— Дома я бы подложила тебе Рея, — усмехнулась Рагна, послушно вытягиваясь возле меня и кладя голову мне на грудь. — А сама пошла бы в лабораторию.

— Скучаю по нему, — пробормотал я. — И по Лене. И по Лиде. А по Сашке не скучаю, несколько месяцев без этого дебошира — благословение!

— Врешь, — сказала Рагна.

— Вру… — согласился я. Прижал ее крепче — и заснул.

Так началось наше морское путешествие.

Первые недели природа, погода и обстоятельства в целом словно бы задались целью воздать нам за тяжелую работу последних лет и действительно устроить небольшой отпуск.

Синее-синее небо, синее-синее море, яркое солнце… Я жалел только об одном: что местные нравы не позволяют скинуть рубашку или вовсе раздеться до трусов и поваляться на палубе в шезлонге. То есть это было было бы возможно, будь на корабле из женщин только наемницы или ученые магессы вроде моих жен! Но присутствие высшей аристократки Хелены задавало свои нормы. Да и палуба была маловата для шезлонгов и прогулок! В длину наше судно насчитывало метров тридцать — кажется, что много, но на деле шагу нельзя было ступить, чтобы не помешать палубной команде. Площадка на корме — занята вахтенным офицером, на носу гальюн рядом, там вечно трафик. Единственная более-менее свободная площадка в середине палубы между грот-мачтой и фок-мачтой, но именно там помещались шлюпки!

Впрочем, иногда наш капитан, Элиас Гранд, иногда специально объявлял матросам время отдыха и запрещал показываться на палубе кроме крайней необходимости, чтобы принцесса и ее свита — в число которой попали и мы с женами — могла поразмять ноги. Также когда капитан находился на юте, он иногда приглашал меня с девочками или Хелену или всех вместе составить ему компанию. Выглядело это так: прибегал вестовой матрос и говорил что-то вроде: «Капитан просит вас любезно составить ему компанию, полюбоваться превосходными видами, если вы располагаете свободным временем». В отсутствии приглашения на ют соваться было нельзя: не принято. Кстати, отклонять приглашение капитана тоже было не принято, несмотря на мой баронский титул — единственным извинением считалось дурное самочувствие или тошнота. (Я ни разу не воспользовался этой отговоркой: во-первых, меня не тошнило, во-вторых, возможность постоять на палубе и поглазеть вокруг, особенно если на горизонте показывался берег — это и правда ценно, и в-третьих, капитан оказался интересным собеседником!) Я еще удивился таким довольно-таки строгим порядкам на купеческом судне, но потом узнал, что в прямом смысле экипаж судна не является торговцами и вообще как бы не состоит у Эдвардсов на службе!