Навий мир (СИ) - Порошин Влад - Страница 6

– Оповещён прежде должен быть Арсений, что магии боевой разрушительны бывают последствия, – невозмутимо произнёс Кантемир Сирин.

– Потом понудишь, Кантемир! Всё потом! Встали в круг! – заголосила командирша Дарья, так как теперь Вий приблизился к нам на 30-метровое расстояние, и теперь каждый из нас разглядел его красные и кровожадные глаза.

После чего все мы быстро встали друг к другу лицом, и Дарья протянула свою руку вперёд, как это делали мушкетёры перед произношением клятвы. И сначала её ладонь накрыла рукой Таисия, затем Кантемир и Григорий Баярдович, и последним свою пятерню положил я.

– На счёт три, – прошептала командирша. – Раз, два, три.

– Фульгур! – хором кирнули ребята.

И по моему телу пробежала волна кого-то необъяснимого жара, как будто разом в жилах вскипела кровь. А потом из наших сжатых рук вылетел тоненький столбик света, который на высоте в несколько метров преобразовался в маленькую тёмно-синюю тучу. Далее Дарья развернулась лицом к Вию, который уже вплотную подобрался к световой границе наших «обережных огоньков», и что было сил прокричала:

– Перуууун!

И, махнув рукой в сторону трёхметрового монстра, заставила нашу волшебную тучку выстрелить яркой обжигающей глаза вспышкой.

– Ту-дух! – громко шарахнула молния и, угодив Вию в грудь, опрокинула его навзничь.

Однако это жуткое порождение тьмы и не думало отдавать Богу душу. Вий пошевелился и очень резво привстал на одно колено. И в этот самый момент чуть-чуть вперёд вышла Таисия, и также истошно завопив: «Перуууун!», махнула рукой в сторону чудовища. Вторая молния, что вылетела из волшебной тучки, с громким хлопком угодила Вию в лоб. Его голова дёрнулась, словно он получил в смачный хук на боксёрском ринге, и огромная фигура монстра ещё раз распласталась на земле. И мне даже показалось, что под ногами задрожала стена этой старой башни. Далее не дожидаясь, пока чудовище очнётся, по Вию выстрелили Кантемир Сирин и Григорий Баярдович Энбарр.

– Всё, каюк, – захихикала Таисия Воркот, когда в течение трёх секунд ничего не происходило, и стояла оглушительная тишина. – Вийка склеил ласты и приказал долго жить. Ха-ха. Расскажем в академии, не поверят.

– Самарий Спитамович поверит, однако, – пробасил здоровяк Гриша.

Как вдруг фигура монстра пошевелилась. А затем, напоминая сильно пьяного человека, Вий медленно и неуверенно встал на карачки и упрямо пополз на нашу стену.

– Давай, Арс, бей своей молнией, – прошептала мне Дарья. – Громко произнеси заклинание «Перун» и мысленно бей.

Прежде чем впервые воспользоваться магией я глянул на волшебную тучку, которая заметно уменьшилась в размерах, словно в ней остался всего один заряд. А потом, прошептав про себя: «что за хрень, ну что за хренота?», словно ненормальный заголосил:

– Перуууууун!

И махнул рукой, целя чудовищу из бабушкиных сказок точно в шею.

– Ту-дух! – бабахнула тучка, испарившись в воздухе, затем по моему телу пробежал электрический разряд, и наконец, сверкнула молния и резанула Вия чётко по шейным позвонкам.

Туша монстра вздрогнула, повалилась на бок, а голова, на которой копошились змеиные тела, отвалилась и словно футбольный мяч покатилась к нашей непреступной стене. И я ещё какое-то время, раскрыв рот, с большим интересом наблюдал, как покидает жизнь этих несчастных, прикованных к черепу монстра змей. И вдруг всё перед глазами куда-то поплыло. Ноги подкосились, и я попытался было ухватиться за Григория Баярдовича, который стоял ближе вех, однако в эту же секунду моя рука повисла безвольной плетью, и всё моё сознание погрузилось во тьму.

***

Очнулся я от того, что до меня донёсся ароматный запах жареного мяса, и пустой желудок потребовал простой человеческой пищи. Большое оранжевое солнце или, правильней сказать на местный манер Гелиос взошёл уже высоко. И так как я лежал на обычной копне сена, этот Гелиос светил прямо в глаза. А вот мои соратники по вчерашнему поединку с Вием, скорее сего давно не спали, о чем-то оживлённо спорили.

– Я ещё раз настаиваю, что Арсенчика нужно отвезти в академическую лекарню. Пусть его осмотрят и поставят на ноги именно наши целители, – прозвучал голос Таисии, который мне упорно напоминал кошачье мяуканье. – В таком ослабленном состоянии он через портал может не пройти. А если и пройдёт, то не известно - смогут ли его вылечить тамошние врачеватели? Что мы с вами знаем о ихнем Навьем мире? Почти ничего.

– Там существуют гигантские книжные сокровищницы, ходят трамваи и работают компьютеры, – пробурчала Дарья.

– Дайте, я скажу, однако, – пробасил Григорий Баярдович. – Если мы учёного из другого мира приведём в нашу магическую академию, то Самарий Спитамович нам всем головы поотрывает, вдобавок. Думать надо хоть иногда этой самой головой, однако.

– Есть немалый резон в словах друга нашего, – зазвучал спокойный голос Кантемира. – Нарушены вчера были несколько заповедей непреложных. Человека мы привели из мира Навьего, раз. Вовлекли в бой магический чародея без опыта, два. Приоткрыли тайну слова магического, три. Не лучше ли вернуть учёного туда, откуда он вышел, не предавая огласке сомнительные деяния сии?

– Если ты, Кантемирка, такой перестраховщик, то сидел бы дома, на печи, – прорычала командирша Дарья. – А тебе, Баярдович, вообще грех о голове беспокоиться, потому что там всё равно пусто, однако. Значит так, если я вас в это дело втравила, то решать и отвечать тоже буду я. Учёного из Навьего мира берём с собой. В таком виде Арсений через портал не пройдёт, это ясно, как День гнева. Кроме того учёный нас вчера всех спас, и теперь мы по любым законам чести его должники.

– Добрый день, – прохрипел я. – Поесть бы чего-нибудь сытного, а то у меня ни руки, ни ноги не шевелятся. Кстати, почему?

– Здравствуй, Арсенчик! – обрадовалась моему пробуждению Таисия. – Ноги и руки скоро придут в норму. Мы просто вчера не успели тебя предупредить, – девушка кашлянула и покосилась на Кантемира, – что сильные магические заклинания опасны для здоровья.

– Ничего они не опасны, – проворчала Дарья и, взяв в руки кружку с каким-то варевом, подошла ко мне. – У тебя талант к магии. А недомогание - это мелочи, это с непривычки. Пей, – девушка сунула мне под нос что-то смутно похожее на зелёный чай.

Я тяжело вздохнул, отогнал от себя совершенно идиотскую мысль, что меня хотят отравить, и припал губами к отвару, который пах приятной мятой. И с каждым глотком этой тёплой живительной жидкости ко мне постепенно стали возвращаться силы. И я сначала сам взял кружку в свои руки, а затем, осушив её до дна, встал на ноги. Голова кружилась, руки немного тряслись, словно мне вчера пришлось поработать на разгрузке вагона с цементом. Однако путь до полупотухшего костерка, где грелись на шампуре кусочки шашлыка, я проделал сам. После чего впился зубами в хорошо прожаренное сочное мясо.

– Выздоравливает, однако, – хохотнул Григория Баярдович. – Скоро будет в эпискирос играть, вдобавок.

– Предложение есть отправить учёного в мир его Навий, пока оранжевый Гелиос далёк от заката неминуемого, – пророкотал Кантемир Сирин.

– Сказано в академию, значит в академию, – прошипела командирша Дарья. – Арс, ты согласен провести у нас в гостях несколько дней?

– Дней пять меня никто не хватится, – кивнул я. – Зачёты я получил автоматом, шабашки все сдал. К тому же скоро 9-е мая, День Победы, и мы российские учёные будем отдыхать от трудов научных и праведных.

– Кхе-кхе, а над кем победы, однако? – вдруг заинтересовался Григорий из рода Энбарр.

– Была в нашем мире страшная война против фашистских оккупантов, – буркнул я, дожевав кусок мяса. – Много хороших и достойных людей погибло.

– Тысячи сгинули в ратной зарубе? – спросил Кантемир.

– Общие потери во Второй мировой войне составили 70 миллионов человек, – хмыкнул я и, снова почувствовав недомогание, присел на ближайший пенёк. Услышав озвученную мной цифру, друзья испуганно переглянулись. Из чего можно было сделать вывод, что здесь проживает значительно меньше народу, чем на Земле. – Кстати, почему вы называете мой мир - Навьим миром?