Навий мир (СИ) - Порошин Влад - Страница 21

– Хоть бы дом устоял что ли, – буркнул я, вызвав истерический смешок Таисии.

– Рэди ад лёкум туум, – прошептала она, рухнув на мою грудь, и все вещи вернулись на свои прежние места, и даже стёкла сами собой вставились в оконную раму. – Сейчас я передохну, и мы всё повторим для закрепления пройденного материала, – пролепетала Тая, мгновенно уснув.

«Для первого раза очень даже не плохо, только слишком коротко, – подумал я, переложив волшебницу на подушку. – Правда, во время самого волнительного и эмоционального момента общения с противоположным полом током меня ещё никогда не било. Хотя это мелочи. А вот если посмотреть честно и откровенно фактам в глаза, то я капитально влип. А может и не влип. Может быть, это просто моя судьба, от которой не стоит бегать».

***

Утром вместо будильника, заведённого на половину восьмого, меня разбудил кот Фёдор. Он почему-то ни с того ни сего прыгнул поверх одеяла с высокой книжной полки.

– Федя, ты что с дуба рухнул? – просипел я, приоткрыв один глаз, так как поспал сегодня всего три часа. Всё остальное время я и Тая потратили на практические занятия по теоретическому курсу волшебной камасутры. И моя ненасытная подруга ушла к себе буквально час назад, сказав, что для первого раза обмен магическими энергиям прошёл нормально, однако пройденный материал требуется закрепить следующей ночью.

– Фтавай-фтавай, пола на уфёбу, пефушок плопел дафно, – зафыркат котец, до кучи ещё раз попрыгав на мне.

– Встаю-встаю, узурпатор, – буркнул я, еле оторвавшись от подушки.

А кот тем временем перепрыгнул на письменный стол, принюхался к чему-то, навострил и уши и, сказав, что пошёл на работу мышей ловить, перелетел на подоконник и выскочил через открытую форточку на крышу.

– Узурпатор, – выдохнул я, откинувшись обратно на подушку.

Но тут чьи-то тяжёлые шаги застучали по коридору мансардного этажа. А потом кто-то дважды стукнул в мою дверь и ввалился в комнату. Графский сынок Денис Зотов, на дорогих брюках которого виднелось характерное мокрое пятно, оставленное котом Фёдором, дико вращал бешеными глазами.

– Где эта собака? – прошипел Зотов.

– Какая ещё собака? Какой пароды и масти?

– Я спрашиваю, где твой проклятый кот?! – рявкнул он.

– Ушёл на работу - мышей ловить, – хмыкнул я, наслаждаясь моментом. – Что-то ему передать от главного советника первого министра короля Великой Перунии? Неужто по мышам вышел какой-то новый указ?

– Аха, указ. Передай, если поймаю, то хвост ему откручу! – от возмущения затопал ногами графский сынок.

– Не советую связываться с котом.

– Это ещё почему?!

– Я так понимаю, что дело «Рогов и копыт» всё ещё находится в стадии расследования, – сказал я, вылезая из кровати и надевая на себя рубашку и штаны. – Значит слух, что сын первого министра замешан в кровавых жертвоприношениях в виде десятка убитых животных, может быть встречен королём в штыки. А так же вызвать ненужные волнения среди мирных граждан.

– Что ты мелишь? – Зотов сделал шаг ко мне, но в последний момент спасовал и от драки тут же отказался. – Какие ещё жертвоприношения?

– Пора бы знать, что слухи со временем имеют свойство разрастаться, – криво усмехнулся я.

– Я всё доложу в министерстве, что тут у вас происходит, – прошипел графский сынок, вылетев из моей комнаты.

А кот Фёдор, как только за незваным гостем закрылась дверь, как ни в чём не бывало, запрыгнул через открытую форточку обратно и разлёгся на письменном столе.

– Мыфей лазогнал, фепель мофно и пофпать, – мяукнул он.

– Красавец ты, Федя, – хмыкнул я.

***

На завтрак в нашей «Дзете» сегодня в меню был омлет и поджаренная на сковороде колбаса. Сестрички Воркот весело перешептывались, и бросали на меня озорные и, я бы даже сказал, плотоядные взгляды. Кантемир тоже выглядел в непривычном для меня приподнятом расположении духа, он что-то весёлое рассказывал сосредоточенному на еде Грише Баярдовичу. А «Винтик» и «Шпунтик», прикрутив колёса к старому проржавевшему дуршлагу, теперь перед походом в академию планировали эту дырявую самоходку испытать во дворе дома. Только Дарья была сама не своя. Она хмуро поковыряла вилкой омлет и, отодвинув его в сторону, налила себе в кружку горячий растворимый кофе. Суженый жених действовал на нашу командиршу угнетающе. Кстати, сам граф Зотов младший убежал в академию гораздо раньше нашего завтрака.

– Кому ещё колбасы? – спросил я, бросив ещё три кружка на шипящую сковороду.

Признаться честно, готовить мне понравилось не сразу. Сначала взяться за «кулинарную книгу» заставила учёба вдали от дома. А потом я стал замечать, что когда что-то режешь, варишь, паришь и жаришь, хорошо думается. Вот и сейчас моя голова работала как компьютер, и сейчас я был просто уверен, что вчера стал свидетелем не случайно смерти Немира Гамаюна. Это было самое настоящее убийство. И действовал Гамаюн, находясь под гипнозом, потому что студен 4-го курса не мог так глупо облапошиться.

– А я смотрю, что охота наших бестий удалась, однако? – шепнул мне на ухо Гриша Баярдович. – Положи мне ещё два кружочка, вдобавок, – он поставил свою пустую тарелку рядом с плитой. – А ты знаешь, что личная гвардия короля состоит исключительно из одних бестий?

– Да? – удивился я, перевернув колбасные кружочки на другую сторону. – И почему так?

– Потому что они сильные, быстрые, хорошие волшебницы, кроме того некоторые родственницы способны мысленно переговариваться на большом расстоянии, однако, – прошептал Гриша. – Но самое главное, что бестий, которые дадут клятву верности, перекупить невозможно, вдобавок.

– Значит, теперь я за себя спокоен, – улыбнулся я, переложив поджаренные колбаски на тарелку.

«Вот теперь мне на самом деле толи пора радоваться, толи пора паниковать, – подумал я и поймал на себе влюблённый взгляд Таисии и примерно таки же взгляды её симпатичных сестричек. – Пока буду радоваться, а потом жизнь покажет».

***

На подходе к главному корпусу академии, на поляне, где мы вчера обедали, наблюдалось самое настоящее столпотворение студентов. Рядом с нашим маленьким прудиком приземлился воздухоплав, который от земного дирижабля отличался гораздо более скромными размерами ёмкости для газа. И это говорило о том, что местная атмосфера имела более высокую плотность, что значительно упрощало создание любых летательных аппаратов. А около воздухоплава ректор Самарий Спитамович беседовал с очень тучным гражданином в дорогом деловом костюме из белого сукна.

– Это банкир Боливаров, – шепнула мне Тая, с которой мы шли, держась за руки. – Прилетел из столицы за своим сыном дураком.

– Давно пора, – шепнул я.

А ректор академии, завидев нашу дружную компанию из 11-и человек, помахал мне рукой, подзывая к себе. Я тяжело вздохнул, подумав, что разговор опять пойдёт о смерти Немира Гамаюна, но нарисовав на лице улыбку, пошёл в сторону воздухоплава. И сначала за мной, словно телохранители, двинулись сестрички Воркот, а потом и все остальные.

– Познакомьтесь, Семён Сократович, это наш студент из Навьего мира - Арсений Ермаков, – представил меня ректор банкиру.

– Неужели из другого мира? – усмехнулся Боливаров старший, пожав мою руку. – А так по внешнему виду и не скажешь, что он не нашенский, ха-ха.

– Убил Вия и в первый же день выиграл матч по эпискиросу у сильной команды, – проворчала Дарья.

– Да-да, – закивал головой Самарий Спитанович, – послезавтра полуфинальная игра на Кубок Короля хотим Арсения поставить в ворота против ваших столичных «Витязей».

– Ха-ха-ха, – громко загоготал банкир, – бесполезное дело. Хоть всех студентов разом поставьте в рамку, проиграете без шансов, ха-ха-ха. Между прочим сам король на матч прилетит.

– В нашем мире есть такая поговорка, что не говори «гоп», пока не перескочишь, – сказала я, а сам подумал: «Ничего себе новость! Меня уже заявили на важнейшую игру, без меня меня женили. Весело день начинается».

– Годная поговорка, – кивнул банкир. – Может ты ещё подскажешь, где мне искать своего обалдуя?