Глаз Горгоны (СИ) - Вайшен Нина - Страница 2

Охренеть…

Зиг

Дальний космос неумолим. Холодный, смертоносный. Но красивый. Сентиментальность мне всегда была чужда, но здесь, на станции у тройной звезды Алголь, я чувствовал, как волосы приподнимаются на затылке, когда я гляжу в смотровой экран.

Алголь — «Аль-гуль», с арабского переводится, как чудовище. В созвездии Персея звезда изображается, как глаз медузы Горгоны, который обращал всё живое в камень. В астрологии Алголь одна из самых неблагоприятных звёзд.

Да, и дёрнул же черт руководство Конфедерации Земли построить здесь станцию. Хотя нет, дёрнул не черт, дёрнул бич человечества под названием жадность.

У одной из звёзд есть планета почти полностью состоящая из платины. Вот поэтому мы и торчим здесь.

Сейчас в смотровое окно я наблюдал, как к станции медленно подползал помпезный корабль сенатора Конфедерации Филиппа Моне III. Здоровенное судно, в котором в каждой каюте, наверное, джакузи.

Да, на станции именитым гостям придётся подстроиться к более умеренному быту. Никакого шведского стола, душ один на каждый жилой отсек. Рабочие уже написали кучу жалоб на ненадлежащие условия жизни. А всё почему? Конечно, жадность корпорации. Кто тут, на фронтире будет следить за условиями для работяг? Редкий профсоюз сюда заглянет, чтобы устроить проверку. Конечно, в колониях Империи на Альфа Центавра ещё хуже, но на то она и Империя, а мы ж играем в гуманистическое государство.

За толстенным прозрачным пластиком смотрового окна корабль, по форме напоминающий наконечник копья, замедлился. Сенаторское судно уже готовилось к стыковке.

— Тайсон, вы настроили систему рукавов? — спросил я по связи главного техника.

Этот молодой ещё совсем парень работал у нас полгода, но я быстро повысил его до начальника смены, потому что он оказался на редкость смышлёным.

— Сэр, вы же сами проверяли десять минут назад, — хмуро сказал он.

— Ну мало ли, кто-то из вас напортачил…

— Нет, сэр, мы не портачили. Всё готово, — отмахнулся от меня Тайсон, и я даже почувствовал укол совести, что наговариваю на своих людей.

— Мне точно не нужно спуститься и всё проверить ещё раз? — всё-таки спросил я, ну так, чтобы удостовериться, обратился к нему, как к доверенному лицу.

— Сэр, да это же плевое дело, — с выдохом ответил Тайсон.

— Не каждый раз к нам стыкуется судно высокопоставленного чиновника.

— Всё пройдёт хорошо.

А меня не покидало чувство, что нужно спуститься. Усилием воли я остался на месте. Пора доверять своим сотрудникам.

Станция протянула стыковочный рукав. Хорошо. Я видел здоровую чёрную трубу, целющуюся в стыковочный шлюз сенаторского корабля, который развернулся боком. Хорошо.

Труба вытягивалась. Вытягивалась. Я проверил данные на планшете. Все расчёты верны.

Труба вытягивалась. Я чувствовал какое-то жгучее возбуждение. Ну вот сейчас. Сейчас! Произойдет благополучная стыковка. Мне кажется, что я стал чаще дышать.

Оставались считанные метры. О да. Вот-вот труба войдёт в шлюз.

И тут раз — рукав удлинился так, что стукнул стыковочный шлюз сенаторского корабля. С моего обзора казалось, что именно стукнул, легонько. Самую малость. Будто ничего страшного. Но я сглотнул кислую слюну.

В первую секунду я даже не поверил в то, что произошло, пока лёгкая тряска не подернула пол. Т-В-О-Ю М-А-Т-Ь!

Я дёрнулся с места в стыковочный сектор.

— Сэр-р, у н-нас пр-проблемы, — послышался голос Тайсона.

— Ага, стыковочный рукав совершил дефлорацию сенаторского корабля…

Я пролетел по лестнице, даже её не заметив. Чертов Глаз Горгоны. Только бы сенатор не взорвался. Это же… Твою мать!

Нас всех не то что уволят, в тюрьму посадят на какой-нибудь астероид типа Пегаса. Пусть тюрьмы на астероидах есть только у Империи. Специально для нас Конфедерация переймёт опыт.

— Доложить обстановку! — крикнул я по связи.

— Стыковочный рукав пробил борт корабля, — остолбенело ответил Тайсон.

— Это я видел. Состояние? Передайте мне данные на планшет.

Через мгновение данные были у меня. Я процедил воздух сквозь зубы. Корабль сенатора поврежден, разгерметизации пока нет, но если ничего не сделать, скоро она будет. Твою мать. Сенатор может погибнуть из-за моей ошибки. Невольно вспомнился Мейсон, мой сынишка. Сердце прострелило болью. Как я тогда мог не учесть, что метеоритный поток сумеет пробить обшивку экскурсионного транспортника? Да, смена была не моя. Этот корабль был не на моём учёте. Но я должен был проверить. Кто, если не я? Сын, слава Богу, остался в живых, но получил серьёзные ожоги.

Так. Усилием воли я откинул навязчивые мысли. Вместе с психотерапевтом мы учились разматывать их из вязкого болезненного клубка целый год. Теперь я хорошо с ними справлялся.

— Так, ловим корабль на буксир, — сказал я Тайсону.

— Есть, сэр. Мы настроим систему.

— Я уже настроил, — мой палец нажал на жёлтую кнопку загрузки команд. — Просто контролируйте работу. Через тридцать секунд буду у вас.

— Есть, сэр.

Когда я оказался в стыковочной рубке, там все бегали, как угорелые, отслеживая работу, на ходу внося корректировки.

— Сэр, корабль зафиксирован, — принес мне хорошую весть Тайсон, надеясь, видимо, что за это я его не уволю.

— Вижу.

— Сенатор на связи, сэр! — сказала оператор Джиллиан.

В этот момент я подумал, что сейчас уволят меня. С моей станции, безопасность которой я выстраивал долгих два года. Из-за чего? Я судорожно вспомнил, как проверял систему за десять минут до стыковки. Был точный расчёт. Там не могло быть ошибки. Только, если? На корабле сенатора что-то пошло не так. Или? Да нет, не может быть никаких “или”. Пилоты сенатора напортачили.

— Сэр, рад вас приветствовать, меня зовут Зиг Тореас, я начальник системы безопасности станции «Платинум». Ваш корабль «Ладья» зафиксирован, всё под контролем, начинаем стыковку.

— Мистер Тореас, что произошло? — спросил бледный сенатор.

Он был напуган, и наверное, поэтому не злился. Состояние не то.

— После того, как вы взойдете на станцию, мы инициируем расследование инцидента. Ситуация стабилизировалась.

— Понял. Стыкуемся, — он кивнул капитану «Ладьи».

Адреналин стучал у меня в ушах и даже не собирался исчезать из крови. Но я был уверен, что выгляжу абсолютно спокойно. Как всегда. Чтобы не случилось, я вернул контроль.

Через десять минут я и начальник станции Фабиан Лускетти встречали гостей в посадочном модуле.

— Тореас, что это, твою мать, было? — рыкнул начальник мне в лицо.

— Первичный анализ указывает на ошибку пилотов «Ладьи».

Пена, которая едва не полилась изо рта Лускетти, отхлынула. Он свернул губы трубочкой и медленно выдохнул.

— Я знаю тебя давно, ты из тех, кто предусматривает всё. Почему ты не предвидел такой вариант?

— Человеческий фактор, сэр, штука непредсказуемая.

— Так, я не хочу, чтобы начальник службы безопасности даже слово такое произносил «непредсказуемый»!

— Хорошо, сэр, мы проработаем модели таких ситуаций.

Лускетти хотел добавить что-то ещё, но шлюз открылся, и в помещение ввалилась огромная делегация. Сенатор в чёрном старомодном фраке, помощники и помощницы, журналисты, просто какая-то пёстрая толпа. Одна стройная девушка в голубых джинсах прикладывала платок к носу. Черт, всё же есть пострадавшие… от этой мысли на языке загорчило. Я издалека внимательно осмотрел девушку, повреждений больше не было. Но кивнул медику подойти к ней и проверить.

Перевел взгляд на следующую гостью, идущую за пострадавшей. Я сам себе удивился, как завороженно смотрю на переливы белого атласного костюма, на блестящие складки материала, обволакивающие длинные ноги. На тонкие щиколотки в изящной лодочке туфлей с острым каблуком, которые звонко тарабанили по железному полу.

Когда я поднял взгляд выше, увидел привлекательное лицо с карими глазами, каштановые локоны обрамляли его мягкий овал. Расслабленные полные губы. Симпатичная. Против воли я задержал взгляд.