Геном хищника. Книга пятая (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 18

Кстати, о мясе. Есть уже хотелось очень сильно. Небольшой сухой паёк у меня с собой был, но теперь-то нас двое! Я ещё немного постоял возле туши арари, прикидывая, открыт ли я к гастрономическим экспериментам и пытаться ли увезти шкуру для обустройства лагеря. И пока размышлял, туша вздрогнула и плавно сдвинулась на траве, направившись в воду. Кажется, падальщики пожаловали. Какая-то подводная очень наглая разновидность, которая прямо у меня из-под носа тащила арари за хвост.

Я сделал несколько шагов к берегу, вглядываясь в мутную воду. Увидел несколько теней с очертаниями зубов, лап и хвостов. Какие-то выдры-переростки крутились вдоль хвоста, играя в «репку». Моё появление сработало странно. Они сначала рассыпались в разные стороны, но тут же, будто сговорившись, кинулись обратно. Облепили хвост и дёрнули его с такой силой, что туша монстра разом проехала почти метр. Подводники навалились ещё раз, и арари полностью соскочил в воду, сразу же погрузившись на дно.

— Ладно, забирайте. Не так уж и нужна была мне эта шкура, — я махнул рукой и притопил по маршруту Осы, чтобы и остальное никто не растащил.

Вернулся, можно сказать, с битком набитыми карманами. Геномов мелких арари у меня теперь было почти четыре десятка, которых хватит, чтобы неплохой отряд прокачать из фермеров. И двадцать две штуки кристалликов для генодиализа. Плюс охапка более или менее сухих дров.

К поляне подходил ещё под действием маскировки, тихонько проскользнув под голодными бутонами. Оса никуда не ушла, хотя, признаюсь, проскочила мысль, что шакрасик меня будет встречать в одиночестве.

Девушка сидела перед почти прогоревшим костром и пыталась обработать рану на затылке. Длинная, глубокая царапина, оставленная когтем арари, начиналась в волосах, шла по шее и заканчивалась на уровне воротника куртки. Сейчас куртки уже не было, только майка. Я заметил шрам на обнажённом плече — пулевое ранение, скорее всего, полученное ещё на земле. И несколько новых белых ниточек, уже явное следствие экспериментов.

Шакрасик лежал рядом, приткнулся носом и с блаженным видом тихонечко посапывал. На меня даже не среагировал. Предатель, блин! Встретил самочку и тут же поплыл. Ну или с таким «старшим братом», как я, который его только по болотам водит и учит хищником стать, ему банально не хватает материнской ласки. Или хоть каких-то простых человеческих радостей.

Я перевёл взгляд на Аню, поймав себя на мысли, что не хочу называть её Осой. Объектом номер шестнадцать или как-то так ещё, кем нас заставили стать чёртовы генетики UNPA.

Что шакрасик, что Аня — оба сейчас выглядели такими беззащитными. Сложно представить, что этого котёнка в половине регионов Аркадии, кроме как демоном, иначе и не называют. А в стройном, даже хрупком теле Анны скрывается генетически взращённый убийца.

Сложно, но возможно.

Как-то в интернете попалась одна симпатичная девушка в вечернем платье, которую я принял за модель. Пусть не подиумную, худую и длинную, но с обложки какого-нибудь журнала, типа Sports Illustrated. Кто-то типа волейболистки-пляжницы с их солнечной загорелой яркостью и постоянно счастливым видом. Но нет, она оказалась бойцом ММА с каким-то зашкаливающим процентом побед.

На ринге — скульптурное творение физиологического гения с потенциалом хищника-убийцы, а в обычной жизни милейшая блондинка, будто специально созданная для продолжения жизни, а не её прекращения. Я, когда пару боёв посмотрел, у меня лёгкий перекос в сознании произошёл.

В голове тогда не укладывалось, и сейчас тоже не укладывалось. А сейчас ещё и двоилось. Реципиент (то есть я) видел перед собой милую девушку, с которой можно радоваться любым проявлениям жизни, а донор (то есть шакрас) на уровне рыбак рыбака, а суперхищник суперхищника призывал пойти отыскать ещё одного арари или хотя бы догнать и покарать наглых выдр, стащивших нашу добычу.

— Что? — спросила Анна, обернувшись на меня. — Ты опять завис?

— Есть немного, — кивнул я, сбрасывая наваждение от двойного удара гормонов по всем составляющим моей ДНК. — Помочь?

Вместо ответа девушка протянула мне баночку с мазью и наклонила голову. В принципе, она уже почти всё обработала, просто очень неравномерно. Я присел рядом, понюхал мазь, сдерживая попытку чихнуть. Мазь Вишневского и та пахнет лучше. Будто дёготь не из обычной древесины перегнали, а из бухого вуденвуду, предварительно вымочив его в соляре.

На ощупь мазь оказалась холодной, а кожа Анны горячей. Ещё и с эффектом, будто я обжёгся и отдёрнул палец. Но на самом деле дёрнулась Анна, вздрогнула, отскочила и как будто бы начала рычать, но сразу себя остановила. В глазах промелькнули искры безумия, но либо она меня узнала, либо услышала, как засопел шакрасик.

— Прости, — тихо сказала Оса, пряча руки за спину. Хотя я успел заметить, появившийся стальной блеск на её ногтях. — Я ещё не привыкла… — Анна замолчала, будто забыла нужное слово. — К людям. И к человеческому отношению.

— Нормально всё, это я, наверное, просто слишком сильно надавил, — я виновато улыбнулся и пожал плечами. — Давай ещё раз попробуем.

Со второго раза получилось лучше. По крайней мере, в плане отношении Анны. Насчёт лечения не уверен, затягиваться рана не собиралась и вообще выглядела так, будто в неё попала какая-то гадость, а мазь её вытягивает и растворяет.

— Тебе, наверное, кажется, что я слежу за тобой? — спросила Анна, когда я принялся по новой разводить огонь.

— Есть такое дело, — кивнул я, доставая сухпаёк. — А ты следишь?

— Скорее присматриваюсь, — сказала Анна, села с другой стороны костерка и замолчала, глядя на занявшиеся огоньки.

Молчание длилось несколько минут. Я за это время успел и поесть нам приготовить, и оружие поближе подтащить. Она продолжила, только когда я уже начал заряжать магазины.

— Прости, что помешала с выстрелом, — начала она. — Я, правда, случайно на тебя наткнулась. Почувствовала и узнала твою ауру. Обрадовалась. Наверное. А потом вляпалась в ловушку москитов и уже не смогла уйти по-тихому.

— А что, моя аура прям такая заметная? Как маячок в навигаторе? — спросил я, заодно проверив, нет ли на мне других меток, кроме маячка от Датча.

Голландец хорошо меня научил. Защититься в моменте я не мог, но обнаружить и скинуть должно было получиться. Но сейчас — тишина. Я ещё и Пепла на всякий случай проверил, и нигде не нашёл нового постороннего вмешательства.

— Я её запомнила при встрече, — Анна развела руками. — Не навигатор, конечно, но слишком сильно фонишь аурой. Будто не пытаешься её скрыть, а наоборот выпячиваешь. Смотрите все, как я с ноги в любые двери заходить могу.

Анна улыбнулась. Кажется, первый раз на моей памяти. В любом случае знак хороший. Оттаивает понемногу и расслабляется. Мне, конечно, не терпелось назадавать совсем других вопросов, но пусть лучше сама раскроется. А я не откажусь от мастер-класса.

— Не надо так, — продолжила девушка. — Представь, что ты не одно целое, а миллион… Ммм, это в идеале миллион. Начни хотя бы с четырёх. Представь, что в тебе четыре части и, когда движешься, также мысленно запусти их по всем сторонам света. Как можно дальше от себя, а когда начнёт получаться, представь шесть — ещё вверх и вниз. Потом десять. Я не знаю, как работает твоя физическая маскировка, но, возможно, принцип схожий. Я размываюсь в пространстве только во время ускорения, но там уже другие механизмы.

— А что ещё умеешь? — не выдержал я. — Какие навыки?

— Даже я уже слышала, что на Аркадии такие вопросы приличным девушкам не задают, — усмехнулась Анна.

— Кхм, — кашлянул я.

— Хочешь поспорить, приличная ли я? — спросила Оса, тоже подтянув свою винтовку. — Во многом я всё ещё та, кем была раньше. Жаль, что мы толком и не пообщались на Земле…

Снова возникла пауза, но уже не попытка подобрать слова, а, скорее всего, воспоминания какие-то нахлынули. А я смог разглядеть её странную трёхстволку. Верхний ствол, явно, нарезной под крепкий калибр, нижние — гладкие. Переломка. Сталь — местная, предположительно переплавленная из фрагментов Древних раскопок. Приклад деревянный, скелетного типа с каким-то художеством в виде орнамента. Есть клеймо местных оружейников из района Рекадии. Но не люблю такое, типа универсал, но по факту ни то, ни сё.