Погоня за генералом - Тамоников Александр Александрович - Страница 9

Все замолчали. К могиле подошли и партизаны. Леся нарвала простеньких лесных цветочков и положила букетик на холмик. Она стояла рядом с могилой, серьезная, даже, можно сказать, строгая. Непослушная темная прядь густых волос выбилась из-под косынки и тенью легла на бледную щеку. Шубин, который все время гнал от себя мысли о Лесе и старался даже не смотреть в ее сторону, невольно залюбовался ею. Словно почувствовав его взгляд, она повернулась к Глебу, посмотрела ему в глаза, но ничего не сказала и отвернулась, опустив голову. К Лесе подошел Герась и, накинув ей на плечи свой пиджак, слегка приобнял ее. Шубин с трудом заставил себя отвести от девушки взгляд и молча отошел в сторону.

– Товарищ капитан, может, пойти посмотреть, что на хуторе делается? – подошел к нему Энтин.

– Пойдем вдвоем, – решил Шубин и, подозвав к себе Одинцова, сказал: – Мы сходим на хутор. Оставайтесь здесь до нашего возвращения. Но выстави посты. До дороги от этого места всего метров восемьсот. Немцы эту дорогу пуще глаза стерегут. Поэтому смотрите в оба.

Внимательно осмотрев в бинокль прилегающую к хутору территорию, он обратился к Энтину:

– Пойдем в обход, подлеском, не спускаясь к огородам. Не нравится мне эта тишина. Было бы проще, знай мы, что немцы заняли хутор и используют его как пункт наблюдения за дорогой. А так… Очень уж эта тишина похожа на ловушку. К тому же не вижу я тел тех немцев, которых мы тут в прошлый раз на обратном пути настреляли. Прибрали их, видать, чтобы они своим видом не смущали живых. А значит, если даже нет на хуторе постоянной засады, то все равно в него частенько наведываются. Можем нарваться на неприятности.

Окружным путем, крадучись и прячась за кустами и деревьями, Шубин и Энтин пробирались к самому дому. По дороге несколько раз останавливались, и Шубин осматривал хутор в бинокль. Один раз прямо над их головами вспорхнула и с громким криком пронеслась какая-то лесная птица. Разведчики замерли, но вокруг снова стало по-прежнему тихо. Утренний туман стелился под самыми ногами. Небо быстро светлело. Уже совсем скоро солнце поднимется так высоко, что подойти вплотную к хате и не быть незамеченным будет совсем не просто. Впрочем, Шубин и не стремился к дому. Ему было важнее осмотреть местность вокруг хутора, пристройки, которые стояли во дворе, и удостовериться, что поблизости нет немцев или венгерских вояк, которые воевали сейчас на этом направлении вместе с германцами.

Шубин и Энтин уже практически вышли, вернее, подползли к кустарнику, который вплотную прилегал к стенам дома, как какой-то шорох насторожил обоих разведчиков. Они еще больше приникли к земле и какое-то мгновение прислушивались. Шубин сразу понял, что слышит тихие шаги по тропинке, проходившей немного в стороне от кустарника, где они лежали с Энтиным. Он осторожно повернул голову на шум. Мимо них, буквально метрах в трех, прошел заспанный немец. Или, может быть, венгр – кто их разберет? Форма и у тех, и у других почти одинаковая. Солдат явно направлялся к сортиру, который виднелся неподалеку. Глеб посмотрел на Энтина, и тот чуть заметно кивнул, поняв его взгляд. Когда немец скрылся в деревянной постройке, он быстро переполз на другое место, выбрав удобную для нападения позицию.

Ждать им пришлось минут пять. Наконец немец вышел и, застегивая на ходу ремень, пошел обратно к дому. Он успел пройти лишь несколько шагов от того места, где сидел Энтин, как прямо перед ним выросла фигура русского разведчика, который наставил на него автомат. Не ожидавший такого поворота своей судьбы в столь раннее время, немец опешил и встал как вкопанный. Оружия при нем не было. Да и ни к чему немцу, который направился в сортир, оружие, оно ему там только мешало бы. Теперь же он явно сожалел о своей беспечности, и это сожаление Шубин легко смог прочитать на его лице. Все дальнейшее произошло буквально за пару секунд. Немец успел только открыть рот – то ли от удивления, то ли хотел предупредить своих, – как рот уже был зажат широкой ладонью Энтина.

Оттащив немца подальше в лесок, разведчики уложили его на траву и приставили к груди автомат.

– Даже не думай крикнуть, – сказал Шубин по-немецки. – Кивни, если понял.

Немец кивнул и что-то тихо пролепетал.

– Что он сказал? – спросил Энтин.

– Не хочет, чтобы его убивали, – усмехнулся Глеб и спросил у немца: – Много вас на хуторе?

– Нет. Четверо, – коротко ответил тот, покосившись на автомат.

– Где остальные? В доме?

– Нет. Я и Хельмут спали. Еще двое охраняют дорогу. Они сменили нас два часа назад, – торопливо добавил немец.

Энтин вопросительно смотрел на Глеба, и тот перевел ему слова немца.

– Что-то маловато четверых для охраны дороги, – заметил разведчик. – Врет, наверное.

– Может, и врет, – согласился Шубин. – Будем проверять. – Он снова повернулся к немцу, вынул у него из нагрудного кармана воинскую книжку, прочел, что там написано, и спросил: – Кроме вашего поста еще есть поблизости охрана? Много солдат охраняет дорогу?

– Патрули выставлены через каждые пятьсот метров, – ответил немецкий солдат и вдруг быстро заговорил: – Если вы меня не убьете, я проведу вас через свой участок, и никто даже не заметит. Обещаю, что никому не скажу, что вы тут прошли.

– Ага, так я тебе и поверил… – по-русски выругался Шубин, а немцу сказал, переходя на его язык: – Мы и без тебя, если надо, пройдем. Сейчас пойдешь с нами к дому и позовешь своего напарника – пусть выйдет на улицу. Понял? Мотоцикл у вас есть?

– Нет мотоцикла. Нас привезли на машине. Приказали охранять дорогу и уехали. Мы даже не знаем, надолго ли нас тут оставили.

– Рация у вас имеется? Связь между постами есть? – спросил Шубин, поднимая немца и ставя его на ноги. При этом Энтин не отводил дуло автомата от пленного.

– Да-да, есть рация, – энергично закивал головой немец. – В доме рация. Хельмут у нас связист.

– Хельмут так Хельмут, – кивнул Шубин и добавил: – Пойдем к твоему Хельмуту.

Вместе с плененным немцем разведчики подошли к хате с той стороны, где не было окон, чтобы второй фашист не смог их увидеть раньше времени, если невзначай посмотрит в одно из окон.

– Зови своего друга! Живо! – приказал Шубин, когда они встали возле двери, а Энтин, пригнувшись, спрятался под окошком, которое было рядом с дверью.

Немец позвал, даже постучал в окно, но никто в доме ему не ответил. Немец растерянно посмотрел на Шубина, и тот, приготовив автомат для стрельбы, подтолкнул фрица еще ближе к двери и скомандовал:

– Иди первый!

Немец шагнул в хату и встал в проходе, потом сделал еще два нерешительных шага… Выглянув из-за его спины, Глеб увидел сидевшего за столом спиной к дверям невысокого, полного немчика с лычками ефрейтора и в наушниках, который настраивал рацию. Когда они вошли, он даже не повернулся – по-видимому, не слышал, что его сослуживец вернулся в дом. Передав первого немца под охрану Энтина, вошедшего следом за ними в комнату, Шубин тихо скользнул ко второму фрицу и сдернул с него наушники, не забыв при этом приставить к его голове автомат.

– Эй, Йохан! Что за дурацкие шутки! – воскликнул толстяк и, встав со стула, повернулся к Шубину.

Выражение возмущения на его лице быстро сменилось сначала удивлением, а затем и страхом.

– Привет, Хельмут, – сказал ему Шубин и чуть толкнул его в грудь дулом автомата.

Немец сел и молча уставился на автомат.

Глеб взял наушники и приложил к уху. Послушал, а затем спросил у радиста:

– На связь выходите по определенному времени?

Немец шумно сглотнул и согласно кивнул.

– Онемел? Во сколько должны выйти на связь и с кем? – нетерпеливо дернул автоматом Глеб, поторапливая Хельмута с ответом.

Тот снова сглотнул и сказал, покосившись на своего товарища, стоявшего у дверей под прицелом автомата Энтина.

– Через пять минут. Со штабом батальона. Буду докладывать об обстановке на дороге и принимать… принимать новый приказ, если таковой будет дан, – пролепетал толстяк испуганным и неожиданно писклявым голосом.