Не убивай меня больше - Островская Екатерина - Страница 5

– Так это была моя фотография, – призналась буфетчица и смущенно улыбнулась, – неужели так изменилась, что вы меня не узнали?

– Так я сразу тебя узнала, хотя столько времени прошло. Я даже не поверила: ты или не ты – потому что ты и теперь почти такая же, как и раньше. Потому и спрашиваю. Много хоть заплатила фирма за такую рекламу?

– Платила не фирма, а Лариса Ивановна. Каждой девочке она заплатила по двести баксов и по два комплекта белья мы еще от фабрики «Белиссимо» получили. Для нас это тогда было огромной суммой, да и белье стоило немало – нам на такое родители денег никогда бы не дали.

– А где остальные девушки, которые тогда с тобой участвовали в этом замечательном проекте?

– Кто где. В городе только я осталась да Коробкина, но я с ней не общаюсь, потому что мы из разных школ. При встречах здороваемся, конечно. То есть здоровались, потому что я ее тоже уже года два как не вижу. Еще Милана Шахова, а остальные… Остальные разлетелись. Одна трагически погибла. Говорили больше, что убили ее. Народ возмущался, требовал сказать правду. Но потом в газете «Глинский рабочий» вышло интервью с начальником полиции, и он сказал, что некоторые девочки просто уехали. Просто были нападения, и все девчонки испугались. Я говорю про девчонок из нашего календаря. Да я и сама, если честно, боялась из дома выйти, а потом собрала манатки и в Москву махнула, чтобы в модельном бизнесе пристроиться… Но там свои волчьи законы, и таким как я…

– Я слышала, что одну как-то очень зверски убили, – вернула разговор в нужное русло Лариса Ивановна.

– Может быть, и не одну, потому что нападений было несколько. Просто от нас скрывали… Говорили про Кристину Колесникову, которая была самой младшей из нас – всем другим уже по семнадцать, а ей, кажется, пятнадцать только-только исполнилось. У нас целая московская бригада следователей работала. Обвинили одного парня, с которым я и Милана учились в одном классе. Дали ему двадцать пять лет, но теперь отпустили, потому что девочка, на которую он вроде как напал, а она выжила, написала, что это не он был. С ней долго возились, требуя, чтобы она забрала заявление, но она плакала и кричала, что сидит невиновный. Вот сегодня этот парень заходил… А по другим эпизодам не было ни улик, ни свидетелей. Ведь все произошло еще тринадцать лет назад. Я про самые первые нападения говорю. Тогда преступника не нашли. А потом, через шесть лет, опять нападения. Тогда полицейские схватили моего одноклассника, парня, который никак не мог этого сделать. Зачем ему кого-то насиловать, когда ему и так бы любая отдалась. Да еще за счастье это посчитала. У него такая фигура была, и вообще он симпатичный. Его все знали у нас, потому что он за городскую команду в футбол играл – его даже в профессиональный клуб звали, но он пошел в военное училище. Он весь был положительный.

– А как же его осудили тогда?

– Кто-то сказал, что одну девушку увезли на мотоцикле «кавасаки». А потом в лесу нашли ее тело. А она с тем парнем была знакома – бегала за ним постоянно. Но он не хотел с ней общаться – они даже ссорились при свидетелях. То есть это она сказала, что готова его убить, если он ее бросит. А у него с ней ничего не было: катал ее на своем мотоцикле, только и всего. И он не только ее катал. Но пока это все вспоминали, напали еще на одну девочку, с которой мой одноклассник был знаком, потому что они жили в одном доме и даже на одной площадке. Менты пришли с обыском в его гараж проверить наличие в нем «кавасаки» и взять на анализ землю с колес, и сразу обнаружили нож со следами крови и окровавленное платьице той девочки, которая потом, через пять, лет написала признание, что это не Леха был. Но поскольку столько лет прошло, то ей не поверили и даже проверять не стали ее показаний. Это та самая Настя, которая билась в истерике и про которую врачи говорили, что она не в себе. И по этой причине тоже верить не хотели. Но из Москвы приехала целая толпа следователей. Стали все перепроверять и переспрашивать.

– Откуда ты все знаешь, да еще с такими подробностями?

– Так у меня же одноклассник в полиции – Ваня Колобов, – он уже майор и заместитель начальника городского управления. Колобок и рассказал мне по секрету. Еще сообщил, что дело будут пересматривать, потому что за Лешку просят большие люди… Он не знает, какие это люди, но надеется, что у них получится. Вот и получилось – его все-таки выпустили… Правда, откуда эти большие люди возникли, тоже непонятно: Лешка почти шесть лет отсидел. Он заходил сегодня – совсем недавно, вы разве не обратили внимание, – парень высокий в джинсах?

– Знала бы заранее, обратила, а так у меня нет привычки заглядываться на чужих мужчин, тем более на симпатичных.

– Снегирев не просто симпатичный – он вообще душка. Раньше на него все заглядывались. А вообще у него с Милой Шаховой был роман, которая тоже из нашего класса. Мы все думали, что они поженятся, но он уехал в новосибирское училище, и как-то так получилось, что она встретила другого. Но ведь сами понимаете, школьная любовь никогда свадьбой не заканчивается, да и какая там любовь у них, ничего не было: может, поцеловались пару раз. А то, что ходили, взявшись за ручки, так с кем, как говорится, не бывает. А Милана – девушка видная. Она, кстати, тоже снялась для календаря – «Майская роза», если помните: там розовое белье и букет.

– Я не ношу розовое, – призналась Лариса Ивановна. – А сиреневое или салатовое вообще ненавижу. Да и для кого теперь носить? Мужики нынче не те пошли – не оценят.

– Встретите еще, – попыталась успокоить ее Валентина, – вы для ваших лет очень неплохо выглядите.

– А сколько мне? – спросила московская штучка, догадываясь о подлости двоюродной сестры.

– Почти сорок шесть, – честно ответила буфетчица, – но вам на вид не больше сорока, – может, даже тридцать девять или тридцать семь. Если честно, то Светлана Петровна выглядит не лучше вас, а ей всего сорок три. Только вы не говорите, что я ее выдала. Но все равно у нее романы случаются, и даже с очень достойными людьми.

– Ну-ка, ну-ка! – встрепенулась Лариса Ивановна, наполняя рюмку собеседницы ликером. – Ты, Валюша, не стесняйся: махни рюмочку за наше здоровье. И какие же у моей сестры романы случаются?

– Так вы что, не в курсе? Во-первых, она долгое время встречалась с Локтевым…

– С Костей, что ли? – не поверила совладелица будущего ночного клуба. – Так он же совсем молодой.

– Нет, не с Костей, а с его папой – Николаем Захаровичем: он у нас тут главный олигарх. Потом Николай Захарович состарился, и они расстались, но продолжают дружить. Потом Светлана Петровна переключилась на Покатушкина – это наш начальник ГИБДД. То есть Покатушкин был начальником, но его сняли за взятки или за то, что не делился с вышестоящими, и любовь у них прошла. А вообще она очень положительная и общительная, а такие мужикам очень нравятся. Я, например, не такая. Для меня секс – это не главное. Главное, чтобы у парня душа была, чтобы можно было с ним помечтать или съездить куда-нибудь.

– Я такая же романтичная, – призналась московская гостья и предложила: – Может, еще по рюмашке?

Они выпили по рюмке ликера и, не сговариваясь, заглянули в пустые кофейные чашки. И обе рассмеялись этому.

– Хороший был календарь, – вспомнила Лариса Ивановна, – на высшем европейском уровне сделан. А девочки такие, каких в Европе и не видели никогда! Все девочки из календаря наверняка у вас сразу звездами стали?

– Еще какими! – подтвердила буфетчица. – На улицах оборачивались, но чаще всего говорили что-нибудь обидное. Бабы интересовались, сколько же нам заплатили за такое бесстыдство, а мужики, и алкаши и лохи разные, приставали, приходилось даже убегать от них.

– Неужели некому было вступиться?

– Все боялись, потому что чаще всех приставали локтевские. Только Лешка Снегирев бился за Милку. Сам предложил Локтю: давай, мол, один на один решим вопрос. Долго бились, потому что Локтев – качок: у него дома свой тренажерный зал. Но Леша все равно победил. А какой-то урод локтевский решил все это транслировать в стриме. И весь город видел, как Локоть орал: «Хватит! Я был не прав! Никого из девчонок больше пальцем не трону, и Милку свою забирай!» Но когда Снегирев вернулся в свое училище, все пошло по-старому. Правда, Локоть к другим девчонкам приставать перестал, то есть приставал, конечно, но начал бегать исключительно только за Шаховой, с которой у Лешки была школьная любовь. И получилось, что завис он на ней. Вообще Милана – девка видная, она самая высокая из нас, как раз для модельного бизнеса: там ведь нужны такие лошади. А потом Локоть сделал ей предложение, и она согласилась. Скорее всего, это Николай Захарович приказал ему жениться. Надеялся, что сын остепенится…