Перевозчик (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 9

— При малейшей опасности прячься в карман, — сказал я, — невзирая на нас.

— Чего это? — поднял брови Петя.

— Понимаешь, от тебя зависят другие жизни, и если вдруг с тобой что случится, представь, что их там ждёт? — сказал я, — да, ситуация не очень удобная. Но ты понимаешь степень риска? Ведь на тебе ответственность не только за свою жизнь, но и за жизни всех, кто находится в кармане. Так что давай, без геройства. Если бы там были только вещи, это один вопрос, тогда ты мог бы поступать, как тебе самому хочется. Но сейчас ты единственный, кто имеет доступ в карман, рисковать тобой, значит рисковать всеми. Понимаешь?

— Блин, — сказал Петя, сильно расстроившись, — я понимаю, что ты прав, но это вынуждает меня действовать… малодушно, что ли… дурацкая ситуация! Мне не нравится такое положение вещей!

— Я тебя понимаю и на твоём месте, наверняка, чувствовал бы себя ничуть не лучше. Потом мы подумаем, как с этим поступать, и постараемся найти выход. Не обещаю что найдём, но подумаем на эту тему. Сейчас же времени на это нет, так что будь осторожен, ладно? — сказал я.

— Ладно, — обречённо вздохнул Петя, — ничего не попишешь.

— Зоя, что-то происходит? — спросил я у некромантки, заметив, что та задумалась.

— Да, — ответила Зоя, — началось движение. Как раз хотела вам сказать.

— Тогда уходим отсюда как можно быстрее! — сказал я, — путь пока что свободен?

— В сторону эстакады свободен… вроде бы… но у меня остался только один наблюдатель, я не могу видеть всё, — сказала Зоя.

— Хорошо, ходу! — кивнул я, и мы побежали.

Цель у нас определённая была. Я заранее приметил дом в жилом массиве, который стоял не с краю, но возвышался над остальными, так что с его верхних этажей можно было разглядеть развязку. Да, было далековато, и угол зрения был не самый удачный, но при наличии оптики следить за событиями было можно. А оптика у нас была.

То здание, где мы ночью с Алисой видели свет, подошло бы значительно лучше, оттуда вид вообще должен был быть хороший. Но оно находилось с другой стороны развязки, к тому же там могли быть враги, если подрыв был произведён именно оттуда.

Панельная девятиэтажка, которую я выбрал, тоже оказалась неплохой точкой для наблюдения. Лучше, чем я ожидал. Выбрав квартиру на верхнем этаже, из которой открывался самый удачный вид на нужный нам участок местности, мы стащили остатки разломанной мебели в одну комнату и стали обустраиваться.

Вокруг эстакады пока что ничего не происходило. Видимо, противники сосредоточивали силы в окрестной застройке.

— Что там? — спросил я у Зои, которая сидела в уголке, закрыв глаза.

— Много! Их очень много! — ответила она.

— И зачем им так нужен этот конвой? — задумчиво проговорил я, — ну не из-за консервов же вся эта канитель!

5. Новые игроки

Петя притащил телескоп из кармана. Да, теперь у нас была и такая оптика. Конечно, телескоп был любительский, но увеличивал хорошо, и, установив его в глубине комнаты, чтобы линзы не отсвечивали на солнце, можно было довольно подробно видеть всё, что происходит на эстакаде и в её ближайших окрестностях.

Да, без телескопа это место для наблюдения подходило бы гораздо хуже. Всё-таки далековато и в обычный бинокль видно было только общую картину.

К сожалению, мы пропустили развитие событий. В конвое что-то произошло. Когда мы начали наблюдать, на эстакаде царила суета и на асфальте виднелись трупы. Понаблюдав некоторое время, я пришёл к единственному логичному выводу. Те двое, что оказались предателями, судя по всему, были не одни. У них были сообщники, которые постарались их освободить… или отбить, или устроить переворот. В общем, была перестрелка, и несколько человек погибли.

Судя по размахивающему руками Шторму, и обнаруженным мной трупам двоих заговорщиков, попытка переворота провалилась. Без жертв не обошлось, но они, судя по всему, были не очень большими.

И Шторм, к сожалению, не знал, что их прямо сейчас обкладывают со всех сторон. И сообщить ему мы об этом не могли. Единственный способ поделиться информацией, это слетать туда по воздуху, но при свете дня этого делать не стоило. Мы бы засветили Алису и, возможно, подставили себя под удар, если бы противник смог за ней проследить. Ведь мы не знаем, какие у них возможности. Ночью ещё куда ни шло, но днём… нет, это было слишком рискованно, да и непонятно чем бы помогло тем, кто наверху. К тому же они сами обо всём узнают в ближайшее время.

Мы наблюдали в телескоп и бинокли, а Зоя через своего оставшегося на посту некроса. Нам пока что таинственных незнакомцев, окружающих развязку, видно не было, но, по словам Зои, их, только там где она наблюдала, прошло несколько десятков. Отряды двигались очень организованно и были хорошо вооружены. Медленно и планомерно они оккупировали район, проверяя все строения на пути.

Наблюдателя Зои тоже обнаружили, но она вновь выдала его за труп, что для мертвеца было не очень сложно.

Наличие трупа нашедших озадачило, они сообщили об этом по рации, но на этом всё и закончилось. Оставили всё как есть и ушли, а Зоя продолжила наблюдение через этого своего парня.

Скорее всего, место, где мы до этого прятались, они тоже обнаружили, но поскольку мы постарались не оставлять там следов, вполне возможно, никто не догадался, что там кто-то был совсем недавно. Даже косвенно обнаруживать своё присутствие не хотелось. Если они будут подозревать, что в районе есть какая-то независимая группа, то могут начать её искать. А ждать пока всё закончится, отсиживаясь у Пети в кармане в полном составе, не очень хотелось. Не для того мы здесь остались, чтобы совсем не увидеть, что же тут планируется и чем в итоге закончится.

— Вот это да! — вдруг сказал Петя, который дежурил в этот момент возле телескопа. Я вскинул бинокль и посмотрел на развязку.

Это было видно и без телескопа. С конвоем кто-то вышел на контакт. По эстакаде к разрушенному пролёту подъехал странный бронированный автомобиль. Странный, потому что на нём было слишком уж много разнообразного вооружения. Прям вот чересчур. Как будто это было сделано не столько из практических соображений, сколько для давления на психику оппонентов. Да, для неподготовленного человека это, в самом деле, смотрелось устрашающе, хотя военные должны видеть реальный потенциал… впрочем, безобидной эта машинка тоже не являлась. Одних ракетных пусковых установок на корпусе было размещено под десяток. Не говоря про остальные торчащие стволы, крупнокалиберные и не очень.

— Выглядит сердито, но только против тех, кому нечем её подбить, — вынес свой вердикт Петя, когда мы поделились соображениями об этом агрегате, — а у ребят в конвое есть необходимые средства, как мне кажется.

— Да, образец, очевидно, не серийный, — сказал я, — какая-то самоделка… или глубокая переделка. Но оружия они в неё понапихали от души, конечно.

Из броневичка вылез человек в чёрной форме и подошёл к краю обрыва. Теперь его с конвоем разделял только рухнувший пролёт. В руках у человека был электрический мегафон, в который он что-то начал говорить.

Напротив него, на своей части эстакады стояли Шторм и ещё пара человек, которые внимательно слушали, что им говорят. У них мегафона не было, поэтому, когда парламентёр в чёрной форме закончил, Шторм начал кричать ему что-то, сложив руки рупором. Судя по всему, ответ парламентёру не понравился, и он вновь что-то сказал в мегафон, после чего вернулся к броневику, встал на подножку, и машина отъехала на некоторое расстояние.

— И что это было? — спросила Алиса, у которой тоже был бинокль.

— По-моему всё очевидно, — сказал Петя, — конвою выдвинули ультиматум, они отказались его выполнять, но им дали время как следует подумать. Я так вижу ситуацию.

— Согласен, — кивнул я, — общий сюжет наверняка такой. Единственное, чего мы не знаем, так это условий ультиматума.

— Интересно, сколько им дали времени, если вы правы? — спросила Алиса.