Меченый. Том 4. Точка кипения (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 10

Ну и, конечно, нужно отдельно выделить строительство Горьковской и Воронежской атомных теплоцентралей, по два блока АСТ-500 каждая. Первую очередь в Горьком обещали запустить в 1989 году — в нашей истории строительство было остановлено в 1993 при уже фактически готовом первом блоке — Воронеж обещал начать работу на год позже. Если проект покажет себя с положительной стороны, то такими относительно недорогими станциями вскоре мог покрыться вообще весь Союз, решив раз и навсегда проблему зимнего теплоснабжения больших городов.

Всего же на момент описываемых событий в СССР работало 40 промышленных — 42, если считать Обнинский и Шевченковский — ядерных реактора на 16 АЭС, и 23 реактора были в процессе строительства, а ещё 12 реакторов готовились к закладке на ближайшие 3 года.

И единственное, что меня во всём этом деле беспокоило — это нейминг. Почему АЭС, расположенная под Киевом, называлась Чернобыльской, а рядом с Курском, в городе Курчатове, — не Курчатовской, а собственно Курской? Почему станция, которую начали строить возле посёлка Метлино под Челябинском, получила имя не «Метлинская» или «Челябинская», а «Южно-Уральская»? Ну а планируемая уже на следующую пятилетку АЭС под Костромой и вовсе должна была получить имя «Центральная»! Кто вообще всё это придумал? Почему нет никакой единой системы наименования станций? У меня, как у человека системного, от такого безалаберного подхода просто взрывался мозг. С другой стороны… Пусть это и будет самой нашей большой атомной проблемой.

Отдельно стоит упомянуть забавный поворот, случившийся на треке ирано-советских отношений, и то, как это повлияло на атомную отрасль.

Между Москвой и Тегераном со времён исламской революции отношения были, мягко говоря, натянутыми. Персы именовали СССР «малым сатаной» — в противовес «большому сатане» США — и, конечно же, сказалась поддержка нами Ирака в недавно закончившейся войне. При этом надо понимать, что полностью торговля и сотрудничество между двумя странами не прекращались: СССР закупал у соседа по Каспийскому морю продовольствие (в частности, оттуда шли сухофрукты), продавал машины и другие промышленные товары, что, кстати, само по себе показывает определённый уровень договороспособности Тегерана.

А потом произошёл взрыв в Рас-Тануре, и карты смешались окончательно. Иран хотел закупать оружие, США временно из-за «Ирангейта» продавать его не могли, подсуетились наши «торговые представители». Потом началась война против Ирака, Иран начал больше симпатизировать единоверцам, потом Франция бахнула по Ливии, и в мусульманском мире вообще прокатилась антизападная волна в том плане, что «они нас убивают», надо же что-то делать.

И Союз в этой парадигме просто поневоле становился персам ближе, поскольку тоже находился на «антизападной стороне» — тот случай, когда враг моего врага, если не друг, то временный попутчик — вполне.

Как это относится к атомной энергетике? Совершенно прямым образом: ещё в 1975 году в Иране было начато строительство первой АЭС «Бушер» в стране. Строили её западные немцы, и, естественно, после исламской революции с введением санкций всё это дело было тут же свернуто. Обидненько, учитывая, что первый блок был уже достроен на 80%, а второй — на 50%. Достроить сами персы не могли — не имели компетенций, никто другой, естественно, за такую работу не брался. Доделывать чужой проект, тем более в такой чувствительной к технологиям сфере, как атомная энергетика — это… Скажем так, такого ещё не было ни разу.

Вот только я знал, что в будущем российские уже — после развала СССР — специалисты с данной задачей блестяще справились. Доделали за немцами блоки, перестроили их под ВВЭР-1000, а потом и ещё два уже полностью своих реактора возвели на той же площадке. Ну и глупо было бы не попробовать повторить этот опыт, только чуточку раньше.

Ещё летом этого года в Тегеран вылетела делегация Минсредмаша на переговоры с правительством Хомейни, и дело потихоньку пошло. Пока окончательный договор заключён не был — в первую очередь всё упиралось в деньги: мы настаивали на предоплате, а иранцы покупать кота в мешке не желали — но даже сам процесс обсуждения как минимум обнадёживал. Мы обещали достроить два немецких блока, возвести ещё два своих и готовы были сделать это без каких-либо политических обременений, что для подсанкционного Тегерана было особенно важно.

Тут нужно ещё понимать, что после уничтожения ядерной программы Пакистана центрифуги по обогащению урана теперь из этой страны уже не «расползутся» по миру. Ведь именно паки в моей истории снабдили технологиями Иран, КНДР и Ливию, а тут персам придётся либо выдумывать что-то самостоятельно — что сомнительно — либо покупать уран на стороне. А кто тут главный экспортёр обогащённого энергетического урана? СССР же! Так что на подобных контрактах мы могли заработать не один раз, а дважды — второй раз на продаже топлива, что было как минимум не безынтересно.

Потихоньку реализовывался подписанный договор с Китаем. Там уже выбрали площадку под строительство, местные товарищи активно начали подготовку инфраструктуры: тянуть кабели и трубы, строить жильё для рабочих и так далее. Ожидалось, что первый грунт будет вытащен уже в следующем году, а в 1988 — пойдёт заливка первого бетона. Поднебесная была кровно заинтересована в развитии мирной атомной энергетики, поэтому все решения в данной сфере там принимались просто мгновенно, без малейшей проволочки.

А вот индусы нас фактически кинули через колено. Сначала объявили на весь мир, что ведут переговоры с СССР по поводу договора на постройку 4 блоков ВВЭР-1000, а потом тупо использовали это, чтобы выбить из французов скидку. Индийцы в общем-то и без помощи других стран активно строили блоки на тяжёлой воде собственного производства, вот только мощность у них в 220 МВт очевидно не поспевала за ростом потребления электроэнергии в стране. И вот постройка АЭС по советским технологиям, о которой было договорено ещё зимой прошлого года, должна была стать для наших южных партнёров настоящим прорывом в атомной отрасли. Но не стала. К сожалению.

Глава 3−2  

Экономика СЭВ

05 ноября 1986 года; Берлин, ГДР

АРГУМЕНТЫ И ФАКТЫ: В СССР зарегистрированы первые случаи опасной болезни СПИД

В медицинских учреждениях Советского Союза выявлены первые случаи неизлечимого заболевания — СПИДа (синдром приобретенного иммунодефицита). По данным специалистов, эта болезнь, пришедшая к нам из капиталистических стран, разрушает иммунную систему человека, делая его беззащитным перед инфекциями.

Основные пути заражения: через кровь (при переливании, использовании нестерильных медицинских инструментов) и при незащищенных половых контактах.

ЦК КПСС и Совет Министров СССР уделяют первостепенное внимание борьбе с распространением СПИДа. Уже в текущем году анализы на это заболевание будут включены в обязательную диспансеризацию. Особый контроль будет осуществляться за моряками, работниками загранкомандировок и другими гражданами, контактирующими с иностранцами.

Самая надежная профилактика СПИДа — соблюдение норм социалистической морали, укрепление семьи и здорового образа жизни. Разврат и беспорядочные связи, пропагандируемые на Западе, ведут к трагедии.

С мест поступают тревожные сигналы: отдельные медработники халатно относятся к стерилизации инструментов. Прокуратура СССР предупреждает: любые случаи заражения пациентов из-за нарушений будут расследоваться как тяжкие преступления!

В рамках 12–13 пятилеток Министерство здравоохранения СССР полностью перейдет на одноразовые шприцы и инструменты. Уже закуплено новейшее западное оборудование, которое устанавливается на новом заводе в Воронеже.

Борьба с СПИДом требует единения усилий государства и каждого гражданина. Только так мы защитим настоящее и будущее советского народа!

Будьте бдительны! Соблюдайте гигиену, моральные устои и доверяйте только официальной медицине!