Оракул с Уолл-стрит 8 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 17

Вино искрилось на языке, его пузырьки создавали ощущение праздника. За иллюминаторами загорались первые звезды, а вдалеке мерцали огни прибрежных поселков, Расин, Кеноша, маленькие рыбацкие городки, которые зимой почти вымирали.

Мэдден встал и прошелся по каюте, его шаги утопали в толстом персидском ковре:

— Франк, вы правы в одном. Нью-йоркская Комиссия действительно видит мир слишком узко. Лучиано думает, что если он контролирует Манхэттен, то контролирует всю Америку.

Он остановился перед картой США и провел пальцем по красным зонам:

— Но настоящая Америка это фермы Айовы, заводы Детройта, скотоводы Канзаса, нефтяники Техаса. Здесь создается настоящее богатство страны.

Нитти подошел к нему, неся в руках два флейта:

— Именно так, Оуни. Мы предлагаем вам стать частью этой настоящей Америки. Не просто хозяином нескольких заведений в Нью-Йорке, а партнером в континентальной империи.

Мэдден взял флейту и задумчиво посмотрел на пузырьки, поднимающиеся к поверхности игристого:

— А что скажет Лучиано, когда узнает?

— Пусть скажет что хочет, — хладнокровно ответил Нитти. — У него есть пять семей в Нью-Йорке. У нас будет двадцать два штата. Посчитайте сами, кто сильнее.

Пароход начал поворачивать обратно к Чикаго. В машинном отделении застучали поршни паровой машины, увеличивая обороты. Капитан явно торопился вернуться в порт до наступления полной темноты, ночная навигация по озеру Мичиган была опасным делом даже для опытных моряков.

Мэдден подошел к иллюминатору и посмотрел на огни Чикаго, которые становились все ярче по мере приближения к городу. Небоскребы даунтауна возвышались над озером как сверкающие башни, символизируя мощь и амбиции Среднего Запада.

— Франк, — сказал он наконец, поворачиваясь к Нитти, — вы убедили меня. Нью-йоркская Комиссия действительно думает слишком мелко. Пора показать им, что настоящая сила не в небоскребах Манхэттена, а в бескрайних просторах американского континента.

Он протянул руку для рукопожатия:

— Оуни Мэдден присоединяется к Национальному синдикату.

Рукопожатие было крепким и долгим, два властных человека скрепляли союз, который мог изменить расстановку сил в американском преступном мире. За иллюминаторами сверкали огни Чикаго, а под ногами мерно стучала паровая машина, несущая пароход к причалу.

— Теперь у нас есть мост в Нью-Йорк, — сказал Нитти, наливая еще шампанского. — Стерлинг будет удивлен, когда узнает, что его финансовый партнер перешел к нам.

Мэдден рассмеялся, его зеленые глаза весело блеснули:

— О, Билл Стерлинг еще многому удивится в ближайшие месяцы. Этот молодой финансист думает, что может играть с мафией как с акциями на бирже. Пора показать ему, что в нашем мире действуют другие законы.

Пароход причалил к пирсу номер семнадцать в чикагском порту ровно в девять вечера. Мартовский мороз встретил пассажиров порывами ледяного ветра, но в душе у Фрэнка Нитти было тепло от успешно проведенных переговоров. Оуни Мэдден, один из самых влиятельных боссов Нью-Йорка, теперь работал на Национальный синдикат.

Густой вечер опускался на Манхэттен, и в окнах моего офиса на Уолл-стрит уже горел электрический свет.

Настольная лампа Tiffany с зеленым стеклянным абажуром отбрасывала теплый круг света на разложенные передо мной финансовые отчеты. Цифры расплывались перед глазами, я работал без перерыва уже одиннадцать часов, анализируя движение капиталов наших европейских партнеров.

Телефон на столе зазвонил резко и настойчиво. Я поднял черную трубку аппарата Western Electric Model 102:

— Стерлинг слушает.

— Билл, у нас проблемы. — Голос Мейера Лански звучал напряженно даже через защищенную линию Bell Telephone. — Нитти переманил Мэддена. Они создают альтернативную структуру.

Я отложил карандаш и откинулся в кожаном кресле. Новость не стала полной неожиданностью. Слухи о чикагской активности доходили до нас уже несколько недель, но я надеялся, что Оуни останется верен нашим договоренностям.

Глава 8

География или капитал

Так, хоть до меня дошли слухи, но надо знать и подробности.

— Детали, Мейер.

— Они встречались на пароходе в озере Мичиган. Нитти предложил ему долю в операциях по всему Среднему Западу. Сорок процентов прибыли, политическая защита, доступ к банковской сети. Мэдден согласился.

Я встал и подошел к окну. Внизу, на Уолл-стрит, горели фонари, освещая немногочисленных прохожих, спешащих домой после трудового дня. Биржа закрылась три часа назад, но в некоторых офисах еще работали, кризис заставлял финансистов трудиться допоздна.

— Это меняет расклад сил, — сказал я в трубку. — Сколько у них теперь территории?

— По нашим подсчетам, двадцать два штата. Население около семидесяти миллионов человек. И что хуже всего, они контролируют основные железнодорожные узлы.

Дверь офиса открылась, и, слегка хромая, вошел Патрик О’Мэлли с папкой вечерних сводок. Его обычно невозмутимое лицо выражало озабоченность. Я жестом показал ему на кресло перед столом и продолжил разговор с Лански:

— Мейер, собери завтра утром экстренное заседание Комиссии. Нужно обсудить ответные меры.

— Уже договариваюсь. Лучиано хочет встретиться в полдень в обычном месте. Уильям, наши люди подтверждают информацию. В последние две недели наблюдалось необычное движение денежных потоков через банки Среднего Запада. Continental Illinois Bank в Чикаго, First National в Детройте, несколько банков в Кливленде и Канзас-Сити. Только за прошлую неделю через эти банки прошло около двух миллионов долларов. Кроме того, есть сведения о встречах представителей различных группировок в Чикаго. Наш человек в отеле «Ледже-Плаза» сообщает, что там проходило какое-то совещание.

Я посмотрел на стену, где висела большая карта Соединенных Штатов. Красными булавками отмечены территории, контролируемые нашей Комиссией, синими — независимые группировки, желтыми — спорные зоны. Теперь мне предстояло пересмотреть всю эту схему.

— А еще железнодорожные линии, — я продолжал смотреть на карту. — Pennsylvania Railroad, Baltimore Ohio, Illinois Central — все основные магистрали проходят через Чикаго. Тот, кто контролирует Чикаго, контролирует всю транспортную систему страны.

Лански помолчал, потом сказал:

— Именно это меня и беспокоит, Уильям. Если они получат полный контроль над железными дорогами, наши восточные операции окажутся в блокаде.

Я открыл ящик, где хранились статистические данные по различным регионам страны. Впрочем, данные и так уже известны.

Цифры неутешительные. Население Среднего Запада составляло тридцать пять миллионов человек против двадцати миллионов на Восточном побережье. Промышленное производство сорок процентов от общенационального.

— Хуже того, Патрик. Они получают доступ к политическим кругам всех штатов между Нью-Йорком и Калифорнией. Губернаторы, сенаторы, мэры крупных городов, все это может оказаться в их руках.

Я достал из сейфа папку с анализом экономической ситуации в различных регионах. Данные, собранные нашими аналитиками, показывали, что Средний Запад меньше пострадал от биржевого краха. Заводы продолжали работать, фермеры производили продукцию, нефтяная промышленность развивалась.

— Смотрите, Мейер, — я разложил перед собой графики и диаграммы. — Безработица в Нью-Йорке достигла двадцати процентов, в Чикаго только двенадцати. Промышленное производство в Детройте сократилось на тридцать процентов, но это все равно больше, чем в Бостоне или Филадельфии.

— Получается, что экономический центр страны смещается на запад?

— Именно. И Нитти это понимает. — Я оперся на спинку кресла. — Мы слишком долго считали, что Нью-Йорк это центр мира. Но настоящие деньги создаются там, где работают заводы, добывается нефть, выращивается зерно.

После продолжительного молчания Лански добавил:

— Билл, я хотел рассказать еще о разговоре между людьми Мэддена. Они говорили о каких-то новых маршрутах через Великие озера. Похоже, чикагцы планируют наладить доставку канадского алкоголя в обход наших территорий.