Право крови - Кнаак Ричард Аллен - Страница 69

Деревьев вокруг было полным-полно, однако поиски дров, годящихся для костра, оказались делом не из простых. Вся местная растительность пропитались влагой насквозь. С осторожностью – чего доброго, какой-нибудь гад или зверь, прячущийся в кустах, разобидится на незваного гостя – Ульдиссиан принялся собирать, что попадется. К несчастью, волею обстоятельств ему вскоре пришлось нарушить собственный же приказ держаться поближе: вблизи от лагеря оказалось очень уж мало годного хвороста.

Дабы хоть как-нибудь искупить вынужденное расширение круга поисков, Ульдиссиан то и дело поглядывал, в какой стороне и далеко ли остался лагерь. Это вдохновило его углубиться в заросли еще дальше. Охапка хвороста под мышкой постепенно росла, превращалась во что-то существенное.

Вдруг позади раздалось шуршание веток. Помнивший, как далеко забрел, Ульдиссиан заподозрил, что это один из друзей, отправившийся его искать, обернулся…

И выронил собранный хворост.

Великан за спиной в полтора раза превосходил его в росте и вдвое – в ширине плеч. Поначалу Ульдиссиан принял его за демона: отчасти похожее на человека – другими словами, обладавшее парой рук, парой ног и головой, во всем остальном это создание оказалось настолько диковинным, что быть порождением сего мира уж точно никак не могло.

Однако если оно и было демоном, то каким-то на удивление смирным. Вдобавок, хотя лицо его скрывал ночной мрак, Ульдиссиан каким-то неведомым образом чувствовал перед собою разумное существо, движимое не только жаждой убийства да кровопролития.

Великан шевельнулся, однако тревоги его движение не внушало. Благодаря ему, Ульдиссиан сумел разглядеть странное существо получше. Все его туловище вместо кожи покрывало нечто грубое, шероховатое, напоминавшее – ни больше, ни меньше – кору дерева. Мало этого, одна из рук заканчивалась не ладонью, не лапой – огромной шипастой дубиной с резной вязью рун на плоском спиле ударной части. На другой руке пальцы имелись, однако от локтя к запястью тянулся широкий, резко изогнутый, заостренный к концу нарост, показавшийся человеку чем-то вроде естественного, живого щита.

Крутолобую, приплюснутую сверху голову венчала пара рогов наподобие крыльев летучей мыши. Ни носа, ни рта Ульдиссиан не заметил, а глаза великана являли собой всего-навсего глубокие трещины.

Древоподобный гигант странно медленным, неторопливым шагом двинулся к нему. Шагал он совершенно беззвучно, и Ульдиссиану сделалось ясно, что шорох, раздавшийся за спиной, не был случайностью, что таким образом неведомое создание загодя предупредило его о своем появлении.

– Не ты ли… не ты ли и есть тот, кто шел следом за нами? – в конце концов нарушил молчание Ульдиссиан.

Ни звука. Вместо ответа великан с изумительной грацией преклонил перед человеком колено.

В этот момент со стороны лагеря донесся голос Ахилия:

– Ульдиссиан! Где ты? Ульдиссиан…

Ульдиссиан оглянулся на зов. Не прошло и минуты, как лучник вышел к нему из зарослей.

– Мне что же, теперь суждено искать тебя всякий раз, как ты убредешь из лагеря? – жизнерадостно спросил Ахилий.

Услышав столь заурядный вопрос, когда рядом такое изумительное существо, как неведомый обитатель джунглей, Ульдиссиан невольно вытаращил глаза, оглянулся на древоподобного великана… и понял, в чем причина странного спокойствия друга. Великан исчез – исчез, как не бывало.

Заметив его напряжение, охотник разом забыл о веселье.

– Что стряслось?

– Тут ко мне… он, – да, в принадлежности ночного гостя к мужскому полу Ульдиссиан почему-то не сомневался, – из лесу вышел.

– Он? Тот самый, кто за нами следит?

Ахилий потянулся за луком, но Ульдиссиан поспешил остановить его.

– Он дурного не замышляет. И даже… и даже на колено встал.

– Перед тобой?

Как ни хотелось Ульдиссиану ответить «нет», пришлось согласно кивнуть.

– Встал передо мной на колено, – подтвердил он и наскоро рассказал обо всем, даже в двух словах описал нежданного визитера. – А после, когда я на тебя оглянулся, он просто исчез.

– И это, дружище, значит, что увидеть ему хотелось тебя. Тебя, и никого другого.

– Может, он просто людей вроде нас никогда не видал. На моем месте вполне мог оказаться хоть Мендельн, хоть ты. Серентия, с тех пор, как в лапах Малика побывала, от лагеря далеко не отходит.

Однако товарищ его думал иначе.

– Поглядеть на меня у него шансов было полно, особенно в тот, первый раз. И на Мендельна тоже. Нет, Ульдиссиан, он хотел увидеть тебя. Хочешь не хочешь, ты должен это признать.

– Да ведь проку-то в том никакого!

Ахилий двинулся к лагерю. Шагал он, как ни в чем не бывало, однако лук держал наготове.

– Только на твой взгляд, Ульдиссиан, только на твой взгляд…

Невзирая на то, что враждебности необычный ночной гость не проявлял, спалось Ульдиссиану сквернее некуда. Казалось, следом за первым странным созданием вот-вот явятся новые, некоторые – наверняка с дурными намерениями. Однако до утра ничего страшного не произошло. Позавтракав остатками мяса, путники вновь оседлали коней и поехали дальше.

– До окрестностей Тораджи еще далеко? – спросил Ульдиссиан брата.

– Думаю, дней пять, а то и шесть, – отвечал Мендельн.

В подробности он вдаваться не стал, и Ульдиссиан снова повернулся вперед. Джунгли ему опротивели до смерти… да что джунгли – он сам себе давным-давно опротивел.

Среди ветвей порхала разнообразная мелкая живность. Одни создания напоминали нечто знакомое, другие казались не менее жуткими, чем древоподобный гигант, однако Ульдиссиан чувствовал: все это – просто звери да птицы, а вовсе не загадочные разумные существа вроде того, с которым он столкнулся ночью.

Что могла означать эта встреча? Поверить в правоту Ахилия он решительно не желал: ведь в нем, в Ульдиссиане, нет ничего особенного! Весь его «дар» – просто обман, обман и пустое фиглярство…

Во власти подобных мыслей провел он весь день и первые часы ночи. Ехали допоздна: отыскать поляну, где места хватит на всех, Ахилию удалось не сразу.

Покидать покой лагеря не хотелось отчаянно, однако необходимость раздобыть дров для костра, как всегда, погнала Ульдиссиана и остальных в джунгли. На сей раз он старался не отходить далеко, однако скудость добычи снова потребовала расширить круг поисков.

Ни на миг не теряя бдительности, Ульдиссиан подбирал валежину за валежиной. Все это время он ждал появления вчерашнего великана, однако столкнулся лишь с возмущенной жабой с человеческую голову величиной, выпрыгнувшей из-под засохшей ветки, как только Ульдиссиан поднял находку с земли.

В лагерь крестьянин вернулся с целой охапкой хвороста, однако мрачнее ночной темноты. Скупо перекусив новой добычей Ахилия – мясом какого-то зверя вроде громадного кролика, он задремал и спал беспокойным сном, пока чья-то рука не встряхнула его за плечо.

Уверенный, что это тот самый лесной великан, Ульдиссиан отпрянул прочь. Однако то был всего лишь Ахилий, явившийся разбудить друга, так как настала его очередь стоять в карауле.

– Полегче, полегче! – негромко проворчал охотник. – Уверен, что хочешь сменить меня?

– Да, лучше уж я поднимусь.

– Как пожелаешь.

Подхватив меч, Ульдиссиан отошел к краю лагеря. По общему обыкновению, постояв в карауле на одном месте, он через несколько минут тихонько сменил позицию. Вдобавок к прочему, это помогало оставаться начеку.

Однако время мало-помалу брало свое. Уверившись, что стоять в карауле дольше не рискнет, Ульдиссиан спрятал меч в ножны и отправился будить Мендельна: настал его черед беречь покой остальных. После Мендельна заступать в караул надлежало Серентии, а за нею, если потребуется, снова Ахилию. Конечно, трое мужчин предпочли бы разделить ночные часы меж собой, но Серентия настояла на своем, напомнив, что с мечом управляется ничуть не хуже спутников… а обучилась этому по настоянию покойного отца.