Возвращайся, сделав круг 2 (СИ) - Тигиева Ирина - Страница 65

- Ты не можешь – пока,- постаралась его успокоить.- Твои документы, для путешествий в другие страны ещё не оформлены. Сейчас придётся остаться здесь. Но ненадолго, всего на две недели. За это время твой паспорт будет готов, и вы с Цумуги прилетите в Лондон. А я уже буду вас ждать.

- Думал, мы полетим туда все вместе! Две недели! Это же целая вечность, Аими!

- Две недели – не вечность, а всего четырнадцать дней,- улыбнулась я.- И у вас с Цумуги будет столько забот, что и оглянуться не успеешь.

Кэцеро порывисто прижал меня к груди.

- Не волнуйся,- мурлыкнула я.- Это только сейчас, а потом всегда будем путешествовать вместе.

- Последний раз, когда слышал подобное, нашёл тебя в крови посреди луга. Никогда не смогу это забыть...

- Подожди, пока начнутся твои курсы!- шутливо возразила я.- Тогда не то что это, своё имя будешь вспоминать с трудом!

- Скорее действительно забуду своё имя, чем вид твоей крови и лицо, бледное, почти неживое... Ты выглядела такой хрупкой... даже больше, чем обычно. Словно нежная стрекоза, сбитая на траву жестокой рукой...

- Не надо, пожалуйста...- стон вырвался у меня прежде, чем я успела этому помешать.

Кэцеро попытался поймать мой взгляд, на лице отразилась тревога.

- Прости меня, Аими... Я не хотел...

- Не нужно об этом вспоминать...- пробормотала я.

- Хорошо...- он погладил меня по щеке.- Прости...

Слабо улыбнувшись, я спятала лицо на его груди. "Человеческое создание, хрупкое, словно стрекоза" – разве не похожее сравнение привёл Иошинори-сама, прежде чем "сбил" меня на траву? Если Кэцеро снились кошмары о чуть не поглотившей нас бездне, я иногда всё ещё ощущала боль от когтей, пронзивших мне сердце… Морок заявлял о себе редко, и мне успешно удавалось подавить воспоминания о последних минутах в мире, незабываемом во всех остальных отношениях – пока Кэцеро нечаянно их не всколыхнул…

За последовавшими сборами, слёзными прощаниями и сопутствующей отъезду суматохой воспоминания отступили. Но, как только оказалась в салоне самолёта, наедине с собой, вернулись вновь. Я боролась с ними, как могла – думала о Кэцеро, о нашей последней ночи вместе и его ласках, исполненных такой трепетной, всепоглощающей нежности, что щемило в груди. Потом думала о Цумуги и её родителях, обо всех днях, что мы провели в Канадзаве, и это подействовало. Но ненадолго... Моё пребывание у родителей обернулось пыткой.

Ещё ни разу не была так рада их видеть. И они, будто чувствуя, что нашей встречи могло и не быть, окружали меня заботой как никогда. Мы ходили в гости, съездили на несколько дней за город. Я ежедневно общалась с Кэцеро и Цумуги по Skype и whatsapp... но, стоило остаться в одиночестве, воспоминания о моей смерти набрасывались, как оголодавшие кайдзю. До сих пор постоянное присутствие рядом Кэцеро служило своебразным оберегом. Но теперь, когда мой кареши был далеко, они беспрепятственно терзали меня, и в конце концов я не выдержала. Может, тому, что никак не могу это отпустить, есть причина? Тогда нужно найти её, чего бы это ни стоило. "Поиски" оказались болезненными, но я не сдавалась. До самого отлёта в Лондон снова и снова мысленно возвращалась к событиям того дня. Кэцеро, отправившийся в монастырь, Камикадзе, никак не дававший закончить рисунок, изумрудная трава и синее небо, на фоне которых, подобно призраку, возникла фигура беловолосого ёкая. А потом его слова, ранившие не менее глубоко, чем когти, вонзившиеся в сердце секундами позже... и боль, оглушавшая всякий раз настолько, что я торопилась закончить "сеанс", так ничего и не добившись. Но потом упорно продолжала истязать себя вновь, и постепенно интенсивность восприятия произошедшего притупилась. Вернувшись в Лондон, я уже вспоминала ставшую для меня роковой встречу с Иошинори-сама почти спокойно. С трезвой отрешённостью заново переживала жуткие моменты, когда, признавшись в том, что ко мне испытывает, ёкай, не моргнув глазом, вспорол мне грудь. И наконец меня осенило, что именно не давало покоя всё это время...

- Аими!

Вздрогнув, я мгновенно перенеслась со ставшего мне могилой луга в аэропорт Хитроу. Попыталась различить в толпе прилетевших из Токио пассажиров Кэцеро и Цумуги. А секундой позже, когда сильные руки подскочившего парня стиснули в объятиях и приподняли над полом, поняла, почему это не удалось.

- Кэцеро?..

Губы, жадно припавшие к моим, не дали озвучить удивлённую реплику до конца.

- Как же я скучал, Аими!

- Я тоже...- провела рукой по его волосам и растерянно улыбнулась.- Что они с тобой сделали?

Вместо длинной шевелюры голову моего возлюбленного венчала причёска, сделавшая бы честь любому анимешному красавцу – волосы чуть прикрывают уши и встрёпаны с художественной нарочитостью.

- Тебе не нравится?- помрачнев, Кэцеро угрюмо глянул на Цумуги.- Она уверила, это "снесёт тебя с каблуков"!

- Нравится, очень!- я бережно пригладила торчащие пряди.- Выглядишь сногсшибательно! Просто не была готова к такой перемене. И когда вы только успели? Теперь точно придётся отгонять от тебя поклонниц! 

Кэцеро просветлел лицом и снова полез целоваться. Я нисколько не лукавила, стрижка невероятно ему шла, но... теперь он совсем не походил на полудемона, с которым я проводила дни в безмятежной глуши магического мира. Впрочем, это к лучшему – и так в последнее время слишком уж глубоко погрузилась в воспоминания... 

- Вы на самом деле невыносимы! Может, обнимешь и меня?

Обиженный голос подруги вызвал у Кэцеро недовольный вздох. Он нехотя выпустил меня из рук, и я с улыбкой бросилась ей на шею.

- И ты выглядишь потрясающе!

Имидж Цумуги тоже изменился – волосы по-прежнему доходили до плеч, но из рыжих стали цвета воронова крыла и завитыми в крупные локоны. Хихикнув, она чмокнула меня в щёку и насмешливо прищурилась.

- Чего не скажешь о тебе! Вид измождённый. Совсем по возлюбленному истосковалась?

- Да,- с готовностью подтвердила я и тут же оказалась в объятиях Кэцеро.

Докопавшись до истины о том, что меня тревожило, я только всё усложнила, поэтому хорошо, что мой "оберег" снова рядом! И скоро начнутся лекции, семинары и курсы, многочисленные мероприятия и увеселения. Напутствия профессоров, болтовня однокурсников и шум вечеринок наверняка заглушат слова, некогда произнесённые тихим спокойным голосом. Все последние дни они звучали в моей голове, не переставая:

- Тебе нравится здесь?

- Больше не хочешь вернуться в твой мир?

- Считаю разумным всё же отпустить тебя...

- Не могу смириться с твоим существованием в этой реальности, но не рядом со мной...

- Моё сердце уйдёт с тобой, Аими...

А вместе со словами исчезнет и мысль, начисто лишившая покоя: неужели, пронзая мне сердце, надменный ёкай знал, что не убивает, а всего лишь возвращает меня в мой мир?..

Глава 26

Как страшно в лесу с наступлением сумерек... Недаром Изэнэми и Сэнго отговаривали её заходить далеко. Но Киоко была смелее подруг и не послушалась. Всем известно, что в чаще больше грибов и сансай[1], чем возле опушки, а ей непременно нужно и то, и другое. Завтра из города вернётся Кицке – её возлюбленный и будущий госюдзин[2]. Он, конечно, придёт на ужин, и Киоко очень хотелось угостить его вкусной едой. Вот только бы донести добытое до родной деревни и самой не быть съеденной по дороге... С наступлением темноты в лесной чаще начинают рыскать вечно голодные кайдзю. Человеческая плоть для них – излюбленное лакомство. Поэтому более робкие подруги не захотели составить компанию Киоко и остались ждать на опушке. А сейчас, наверное, и вовсе ушли, решив, что девушка стала добычей чудовищ. Как же жутко... Каждый куст кажется жадно распахнутой пастью, каждый шорох – угрозой. Киоко прислушалась. Нет, ей точно не почудилось. Едва различимый звук треснувшей под ногой ветки и голос в отдалении.

- Зачем мы идём сюда, господин? Так близко к деревне...