Попаданец в Дракона 9 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 16

Последнее Асириус мог сказать лишь благодаря своему уникальному положению. Любой другой, кто засомневался в возможности Аргалора победить, уже понёс бы заслуженное наказание.

— И вот чтобы этого не случилось, нам нужны союзники. И, к нашему счастью, у меня есть целых два на примете, — глаза Аргалора торжественно мерцали. — Раганрод сильный противник благодаря своим связям с Тысячей путей, но этот мир давно многих раздражает. Более того, я слышал о молодом, но очень амбициозном конкуренте, что с каждым годом наращивает силу.

— Вы говорите о Новом Эдеме? — быстро прошерстил память Асириус, найдя верный ответ. — Хм, я не слышал, чтобы у них были конфликты с Торговой компанией.

— Торговая компания слишком плотно связана с Тысячей путей, так что я не верю, что у них не было столкновений, — отмахнулся Аргалор. — Тарос известный, старый мир. Если мы правильно разыграем свои кости, то Новый Эдем может стать полезным союзником. Заключенные же на общих интересах союзы самые крепкие.

— А второй союзник? — заинтересованно спросил Асириус. Его тело омыло облегчение и радость следования за Аргалором. За почти сотню лет Асириус уже давно понял, что несмотря на все недостатки его господина, в по-настоящему критические моменты разум Убийцы Бароса работает на зависть многим.

— Хм, я пока оставлю его при себе, — таинственно ухмыльнулся Аргалор. — Не потому, что я тебе не доверяю, а так как не уверен, что он все же решится стать чем-то большим, чем прославленным слугой.

— Господин, для меня честь служить вам! Следуя за вами, я могу быть уверенным, что любая трудность будет разрешена самым выгодным для вас образом! — Асириус рассыпался в целом вихре славословий, и Аргалор одобрительно кивал на каждое слово.

Как же ему этого не хватало в том проклятом мире Кошмара! Для чего ещё жить, если не для сбора сокровищ, наращивания силы и принятия восхищения верных прислужников?

Тем временем же в мире Тысячи путей происходили совсем другие события. Вырвавшаяся от Козрекса, обиженная на него Фелендрис, кипя от гнева, неслась прямиком к вершине самого крупного из стальных ульев Торговой компании.

Возвышающийся вверх на несколько километров шпиль был доступен лишь самым преданным и могущественным слугам Торговой компании, но Фелендрис без всяких проблем миновала один защитный пост за другим. Сложнейшие артефакторные и технические сканеры холодно проходились по её телу, чтобы открывать тяжелые ворота прямо перед её носом.

Чем выше она поднималась, тем меньше появлялось живых существ и тем больше их заменяли големы или даже купленные из технических миров роботы. Сплавов одного с другим практически не было, ведь даже такое могущественное существо, как Раганрод Жадный, был бы сметен объединенной мощью нескольких лидирующих рас, обеспокоенных возрождением слишком могущественной техно-магии.

Конечно, за закрытыми дверями и в самых глубоких «подвалах» разработки техно-магии шли, но ни одна из фракций не рисковала открыто их демонстрировать. Судьба подобного оружия заключалась в хранении к некоему «Судному дню», когда любые последствия станут уже не важны.

Ещё одна причина, почему вселенский статус-кво сохранялся так долго, ведь никто не хотел узнавать, что же накопили их противники за тысячи лет простоя.

Стоит отдельно остановиться и на меняющемся поведении Фелендрис. Если на пред-верхних этажах стены, пол и даже потолок были украшены картинами, дорогим камнем или деревом, то чем выше становилось, тем всё больше оставалось холодного стального цвета.

Если изначально Фелендрис кипела от гнева, то в какой-то момент она присмирела и просто тихо поднималась.

Несмотря на то, что дочь Раганрода пользовалась любовью своего великого отца, кому как не ей знать о том, насколько ненормальным был Жадный по сравнению даже с другими титаническими драконами?

Когда последняя дверь открылась, Фелендрис тихо вошла внутрь, окинув испуганным взглядом окружающую… пустоту. «Кабинет» Раганрода представлял собой сотни метров идеального пустого пространства, где была лишь холодная сталь и больше ничего.

Сам правитель одной из крупнейших торговых компаний вселенной лежал на скромном, практически невидном тонком коврике, а вокруг него плавали энергетические светящиеся голубые экраны, показывающие различные графики, видео или таблицы.

Синий титанический дракон был занят, и осторожно подошедшая Фелендрис застыла неподалеку, не решаясь прервать его работу.

Суровая правда, известная драконам, заключалась в том, что каждый титанический дракон не был нормальным. Точнее, даже по меркам гордых и высокомерных драконов титанические повелители неба не были психически здоровыми.

Даже если их тела и энергетика становились с годами могущественнее, разум пасовал перед неумолимым течением времени.

Какие-то титанические находили радость в странных хобби, вроде Ульдрада Воители, а другие… сходили с ума по-своему.

Раганрод Жадный нашёл свой «путь». Обладая с самого детства невероятной алчностью, с годами он лишь усиливал в себе это чувство.

В какой-то момент его алчность и гордость достигли того уровня, когда Раганрод заявил, что весь мир и вся вселенная будет принадлежать лишь одному ему. Следом же он понял, что вселенная уже принадлежит ему, просто она ещё об этом не знает.

Подпитываемый этой манией и безумием Раганрод пришёл в ярость от окружающего его богатства.

«Зачем мне окружать себя сокровищами, если вся вселенная и есть моё сокровище⁈» — кричал он, смеясь и пугаю окружающих: «В других мирах или Хаосе — всё уже принадлежит мне, так имеет ли смысл складывать сокровища неподалеку?»

Желая подчеркнуть эту мысль, Раганрод отказался от любых богатств возле себя. Теперь, куда бы он не летел, то требовал исключительно голую функциональность.

Его путь даже породил еретическое движение «драконов-аскетов». Представители этого пути отказывались от сбора обычных сокровищниц, претендуя сразу на целые миры или континенты.

Наконец Раганрод закончил работу и обратил взгляд бледных глаз на склонившуюся перед ним его маленькую синюю копию.

— Привет, моё сокровище, — его шипящий, гудящий голос разнёсся по огромному стальному гробу, заставляя дочь чуть вздрогнуть. — Как твои дела? Я вижу, на тебе нет моих подарков. Почему?

Фелендрис сильно сглотнула, пока холод всё сильнее проникал в её кости.

Странно, но за всю свою жизнь дочь Раганрода ни разу не подвергалась от отца ни единому злому слову. Он не бил её и не оскорблял. Не было угроз или давления, но несмотря на всё это, Фелендрис до ужаса боялась своего отца.

Весь вид Раганрода кричал, что с ним что-то серьезно не так. Будучи цветным драконом, в его пустых глазах не было ни ярости, ни гнева. Каждое движение было подобно действию холодной машины, работающей по одному ей известному алгоритму.

Безумие Раганрода Жадного давно зашло слишком далеко, и его близкие прекрасно это чувствовали.

Глава 8

Глядя в холодные, безэмоциональные глаза, Фелендрис наконец не выдержала и, сбиваясь и путая слова, бросилась жаловаться и сдавать того, кто был виноват во всех её бедах.

— Отец, во всем виноват тот же негодяй, что посмел взорвать один из твоих ульев! Это именно он пытался взорвать дедушку Казрекса и даже атаковал меня! — по извечной женской привычке правда и ложь становились условны перед желанием унизить и уничтожить её противника. Фелендрис уже забыла, что именно она атаковала Аргалора и пыталась превратить его в своего слугу.

Раганрод лишь молча слушал нескончаемые жалобы своей дочери, никак не показав своего отношения. Лишь когда она дошла до конца истории, он зашевелился, опустив голову и сверкнув белесыми глазами.

— Значит, твои защитные артефакты были отобраны Кханиси Отравляющей мир?

— Да, отец! — громко воскликнула Фелендрис, от злости забыв про свой страх. — Эта драконица совершенно не уважала ни меня, ни тебя! Она даже посмела угрожать мне! Мы должны найти её и покарать…