Истинная заноза для тайного сыщика - Кульгильдина Римма - Страница 5

– Ты в благословенной стране Шей-Ханат, милочка, – напевно проговорила она.

– Шей-Ханат? Это что-то на восточном, что ли? – недоверчиво уточнила я.

– В мире, где живут оборотни, – не слушая меня, продолжила ворковать моя собеседница, – где магия так же реальна, как точные науки в твоём мире. Где правят львы и существуют законы стаи, – проговорила она и стала медленно исчезать в воздухе. – Будь осторожна, Элис Винтер, правая для магии, левая для мирских дел.

С этими словами она исчезла.

– Что? Что левая? Что правая? Тоже мне Синяя Гусеница, – возмутилась я и топнула ногой.

– Не умничай! – тут же возникла передо мной насупленная дама и вновь медленно исчезла, как улыбка Чеширского Кота.

Я осталась одна посреди узкой улочки, вымощенной неровным булыжником. Утренний туман медленно таял. Лучи солнца окрашивали светло-песочные стены домов в тёплые персиковые тона, создавая причудливую игру света и тени на резных деревянных ставнях.

Откуда-то справа потянуло умопомрачительным ароматом свежей выпечки. Желудок предательски заурчал, заставляя вспомнить о том, когда я последний раз ела? Вчера? В другом мире?

Запах становился всё отчётливее – корица, ваниль, свежий хлеб. Он манил, словно невидимая путеводная нить, и я невольно двинулась на этот аромат.

Улочка петляла между домами, то поднимаясь, то спускаясь вниз, уводя меня всё дальше и дальше от той таверны, где я проснулась. Здесь город ещё спал. Закрытые ставни, словно опущенные веки спящего великана, хранили утренний покой жителей.

Тишина звенела в ушах, нарушаемая только моими осторожными шагами по неровной мостовой да редким карканьем просыпающихся птиц. Где-то вдалеке скрипнула несмазанная петля, и этот звук эхом отразился от каменных стен, заставив меня вздрогнуть.

«Правая для магии, левая для мирских дел, – раздумывала я над словами Сердца магии. – Что это должно значить? Про руки она, что ли, говорила? Очень легко проколоться».

От природы я была амбидекстер, то есть свободно владела обеими руками, но привычка – дело такое, придётся следить за собой.

Тем временем улочка вывела меня на ещё одну очаровательную площадь. В центре располагался фонтан – изящная конструкция из белого камня с фигурами львов по краям. Вода не текла, но в чаше отражалось постепенно светлеющее небо.

На площади было несколько лавок с ещё закрытыми деревянными щитами вместо витрин, но одна из них была открыта. Внутри горел тёплый свет, и именно оттуда доносился тот самый манящий аромат свежей выпечки.

«Лучшие сладости в Нижнем квартале», – гласила вывеска над приоткрытой дверью, и я искренне подивилась тому, что смогла её прочитать.

– Ну хоть на этом спасибо, – проворчала недовольно себе под нос, проверила в кармане увесистые мешочки с деньгами и направила к пекарне.

По уму следовало бы присмотреться, так сказать, принюхаться к новому месту вместо того, чтобы вот так открыто идти на контакт с местными. Но голод был сильнее страха, а запах выпечки становился просто невыносимым. Кроме того, что может быть лучше для сбора информации, чем местная пекарня?

Я толкнула дверь. Над головой мелодично звякнул колокольчик. За обычным прилавком стояла миловидная девушка, которая вскинула голову и радостно мне улыбнулась.

– Доброе утро! – воскликнула она. – Ты так рано! Не спится? – и сразу же без перехода прокричала куда-то вглубь помещения: – Тётушка, поторопись! Первая гостья за сегодня уже на пороге!

Она выглядела лет на двадцать, с россыпью веснушек на носу и щеках, которые только подчёркивали её очарование. Кудрявая прядь тёмно-каштановых волос выбилась из-под замысловато завязанного тонкого платка. Её глаза… я моргнула, не веря своему зрению – радужка медленно меняла цвет и форму: от янтарного и узкого, как у кошки к зелёному и круглому, как у человека.

– А ты смелая, раз ходишь с непокрытой головой, – восхитилась девушка, откровенно разглядывая меня с ног до головы. – Или подожди! – встрепенулась она и даже навалилась грудью на прилавок, – дай угадаю! Ты из королевского кортежа. Только те, кто служит при дворе, имеют абсолютную защиту от любых заклинаний! Во всяком случае, так говорят.

Девушка выжидательно уставилась на меня, а я с интересом смотрела на неё. Королевский кортеж? Заклинания? Ох, пусть только попадётся мне снова изворотливая туманная дама! Я ей такой разбор полётов устрою!

К счастью, в животе у меня заурчало, да так громко, что мы с милой девушкой одновременно подпрыгнули.

– Ой, да ты голодная! – воскликнула девица и неожиданно посмотрела на меня с подозрением. – А деньги у тебя есть?

– Есть! – сразу же ответила я, радуясь, что скользкая тема о моём происхождении ушла в сторону.

Я поспешно полезла в карман, достала кожаный мешочек и вытащила одну монетку, положив её на прилавок. Монетка была золотистого цвета, и я подумала, что, скорее всего – высокого номинала. Потому что вряд ли со мной расплатились мелочью, да и костюм моего случайного соседа по кровати, у которого я стащила кошелёк, был достаточно богатый.

– Ой, а с полнолика у нас сдачи не будет! – чуть разочарованно проговорила девушка и осторожно погладила пальчиком монету. – Теперь я точно уверена, что ты из дворца. Набось знатной даме прислуживаешь, раз полноликами вот так запросто расплачиваешься.

Она вздохнула мечтательно и облокотилась на прилавок.

– Я тоже хочу уехать в столицу. Попытать счастья. Ты поможешь мне? Составишь эту… как её… слово такое смешное… а! Протекцию! – Она с надеждой уставилась на меня, и глаза её снова чуть изменились.

– Что у тебя с глазами? – брякнула я и тут же сморщилась, язык за зубами надо держать, а то мало ли что!

– Ой, – смутилась девушка, резко выпрямилась и отвернулась. – Это нервное. Так-то я сдерживаю оборот, ты не волнуйся, – она настороженно покосилась на меня и пуще прежнего принялась оправдываться: – просто, когда мне любопытно, меняются глаза. Но только глаза. Так-то я себя контролирую.

«Оборот?!» – захотелось заорать мне, но в этот раз я успела прикусить язык.

– Ты опять болтаешь не по делу, – вклинился в её монолог ворчливый старческий голос.

Из темноты к нам вышла сухонькая седая женщина. Тонкая, как тростинка, но жилистая и прямая, как палка. Взгляд её тёмных глаз пронзал насквозь, и мне стало понятно, что с ней лучше не шутить. Была у меня такая преподавательница: прожуёт, выплюнет и не поморщится. Никто не рисковал с ней связываться. Даже ректор.

– Зачем ты с первой гостьи спрашиваешь деньги? – принялась она отчитывать мою собеседницу. – Ты же знаешь, что первый гость у нас всегда может поесть бесплатно.

– Это почему это? – встряла я не подумав.

Старушка повернулась ко мне и одарила ледяным взглядом.

– На землях прайда первый гость всегда может поесть бесплатно. Выскочки покроют расходы, – веско ответила она.

Ого! Интересно «выскочки» – это титул такой или прозвище? Я бы обиделась.

Старушка вышла из-за прилавка и подошла ко мне поближе. От неё веяло такой мощной силой, что мне стало не по себе. По спине пробежали холодные мурашки, а живот скрутило так, будто кто-то невидимой рукой сжал в кулак мои внутренности.

Я отступила, быстро оглянувшись в поисках пути отступления, и принялась медленно дышать. Вдох-короткая задержка дыхания-выдох-еще раз задержать дыхание. Отличная техника, чтобы справиться с расшалившимися нервами.

– Видимо, ты совсем издалека, раз не знаешь об этом. Чужестранка? – сказала старушка, подойдя поближе.

Я усмехнулась. Вы даже себе не представляете, насколько я чужестранка, подумалось мне, но вслух сказала совсем другое:

– У меня есть деньги. Не будем объедать… – я замялась, не зная, как правильно назвать хозяев здешних земель.

– Выскочки богатый прайд, – прищурившись и пытливо всматриваясь мне в лицо, произнесла старушка, – одним пирожком, даже самым дорогим, ты их не объешь.

Она медленно обошла вокруг меня и задумчиво добавила: