Медвежья страсть (СИ) - Мэк Элис - Страница 45

Вот чёрт! Только этого не хватало!

А Руслан, как ни в чём не бывало, шёл себе дальше.

Ну, понятно, ему-то что волков боятся, он же медведь. А вот мне стало не по себе.

Что же делать?

Мысль пришла внезапно. Надо поскорее догнать Руслана. К медведю волки точно побояться близко подойти. А там, будь что будет.

Но до Руслана добежать не успела, всё-таки пробираться по непроходимому снегу очень тяжело и быстро не получается. Постепенно волки окружили меня, приближаясь всё ближе. По их голодным глазам и жутким скалящимся пастям, я поняла, что была желанной добычей. И они ни фига не побрезгуют человечинкой, ради удовлетворения своего голода.

Холодный пот выступил на висках, и стало страшно до жути. И никто ведь не поможет. Даже Руслан? Ему похоже вообще по фиг и на меня и на волков. Сейчас он почему-то напомнил мне медведя-шатуна, который проснулся среди зимы и ходит по лесу как неприкаянный. Злой, голодный и не понимающий, что происходит и как он здесь оказался.

Краем глаза заметила рядом корявую разлапистую ель и прямиком помчалась к ней. А волки, словно по команде «фас», рванули за мной. И только я успела взобраться на ствол, как один из волков цапнул меня за сапог.

— А-а-а! Русла-а-а-н! — я завизжала так, что даже снег обсыпался с верхушек заснеженных деревьев.

Моё сердце стучало так громко, что казалось его стук, порвёт сейчас барабанные перепонки в ушах. И леденящий душу страх холодными липкими щупальцами сковал моё тело в стальных тисках.

Рычание волков и их дикие звериные глаза ещё больше вгоняли меня в панику, заставляя отчаянно цепляться за ствол сосны. Волки подпрыгивали, хватая меня за штаны и ботинки. И в какой-то момент я не удержалась, ноги соскользнули, и я сорвалась вниз. Упала на землю лицом в снег и крепко зажмурила глаза.

Мамочки! Неужели конец?!

Один из волков успел схватить меня за капюшон. Услышала треск рвущейся ткани и сердце на миг чуть не остановилось. А потом раздался жуткий рёв, рычание, скулёж. Я не знала, что происходит. Да и от страха просто не могла пошевелиться.

Когда всё стихло я осторожно подняла голову и ужаснулась увиденному. Весь снег вокруг был залит ярко-алой кровью и волки, изодранные в клочья лежали недалеко от меня.

И тут у меня видимо начался откат. Сильное эмоциональное перенапряжение вылилось потоком слёз хлынувших из глаз. Моё тело начала бить крупная дрожь, а глаза заволокло туманной пеленой.

Заметив движение справа, я резко перевернулась и подскочила на колени. Ко мне медленно приближался медведь. Его морда была вся в крови. Он шумно дышал, словно принюхиваясь, и смотрел на меня тяжёлым диким взглядом. А я даже дышать перестала, когда он подошёл совсем близко. Такой родной и такой… незнакомый.

— Руслан, — позвала я и робко потянулась к нему руками.

Дотронулась до мягкой шерсти, погладила, чувствуя, как медведь замер, словно прислушивался к моему голосу. По моим щекам потекли горячие слёзы, а сердце захлёбывалось от нахлынувших эмоций.

— Руслан… Мой Руслан. Родной… Прошу тебя останься со мной… не уходи. Ты так нужен мне… нам, нашим деткам. Русла-а-ан…

Но медведь мотнул головой и низко зарычал, заставляя моё сердце подскочить прямо к горлу.

— Не надо… не надо меня так пугать. Мне страшно, — всхлипнула, глотая солёные слёзы. — Любимый мой…

Медведь фыркнул, шумно выдыхая воздух, а потом развернулся и пошёл прочь.

— Русла-а-а-н! — взвыла я. — Прошу тебя не оставляй меня… Русла-а-а-н!

Но медведь больше не обращал на меня внимания, он шёл дальше, издавая глухое рычание.

Это был конец. Но моё сердце не желало мириться… оно не хотело отпускать…

Я вновь начала пробираться по снегу. За ним. Превозмогая усталость и страх… Страх потерять его навсегда.

Перчатки промокли насквозь и руки начали коченеть от холода. Ветер усилился как назло, безжалостно бросая мне в лицо горсти колючего снега. И вскоре мороз начал пробираться под куртку, к моим ногам отбирая и высасывая драгоценное тепло.

Разыгравшаяся метель застилала глаза белой пеленой. Я ещё видела его силуэт, но с каждой минутой он становился всё более недосягаемым. Мне было так холодно и больше не было сил идти. Я ещё пыталась звать его, но мои слова уносило порывом колючего ветра.

Неужели всё было напрасно? Я так надеялась его вернуть. Я была уверена, что смогу.

Упала в снег, обессиленно. Прикрыла глаза и свернулась клубочком, дрожа от холода. Наверное, так бы и замерзла в снегу. Но в какой-то момент почувствовала, как кто-то тащит меня за куртку по снегу. Кто? Куда? Мне было уже всё равно. Я не чувствовала ни рук, ни ног, только холод, сковавший всё тело.

А потом, в какой-то момент стало так тепло, что меня затрясло как в лихорадке. Зуб на зуб не попадал. Видимо организм начал отходить от холода. Я потянулась инстинктивно закоченевшими пальцами к источнику тепла. Зарылась ими в чём-то мягком и тёплом. А когда открыла глаза то поняла, что это медведь. Руслан затащил меня… Даже не знаю куда. Но здесь было темно и сухо, и почти не слышно завывания ветра снаружи.

Прильнула к нему всем телом. К мягкому, тёплому, родному. От него так и пышело жаром, как от печки. Пригрелась, слушая его мерное дыхание и не заметила, как уснула.

* * *

Проснулась, ощущая нежные прикосновения к своему лицу, волосам. Открыла глаза и увидела ЕГО. Уже не в медвежьей шкуре, а живого настоящего… моего Руслана. Как же я истосковалась, как дико соскучилась по нему. Сердце в груди затрепетало от счастья, пропуская от волнения удары, и в глазах защипало от слёз. А он улыбнулся мне и произнёс:

— Моя зеленоглазая девочка, — наклонился ко мне и прошептал в самые губы. — Как же я люблю тебя-я-я!

А потом впился в мои губы таким желанным поцелуем.

Заскользила ладошками по его обнажённой коже: по груди, плечам. Он был голый, но от его тела исходил такой жар, что я совсем не заметила, что лежу на голой земле и абсолютно не чувствую холода. Мне было тепло и хорошо.

Оторвалась от его губ, тяжело дыша и спросила:

— Где ты был, Руслан… так долго? Что с тобой случилось?

Он рассказал мне, как очнулся в скалах, в которых была пещера с протекающей в ней подземной рекой. Там он отлёживался всё то время пока в его организме шла регенерация полученных повреждений. Но видимо он хорошо приложился головой при ударе о скалы, потому что память ему вышибло напрочь. Он был полностью дезориентирован. И не мог вспомнить, кто он и как здесь оказался. Чтобы регенерация шла быстрее, ему приходилось долгое время оставался в звериной ипостаси. За это время память так и не вернулась, словно все связи с его прошлым разом оборвались. Он чувствовал в себе только зверя, свою вторую дикую сущность, поэтому зверем и остался. Целый год он бродил по тайге, пока однажды какой-то внутренний инстинкт не привёл его к нашему дому.

— Как же ты смог… Как смог обернуться обратно? Ведь ты был диким. Я думала… что уже никогда…

— Я не знаю, как. Я просто вспомнил тебя… нас. Ты мне помогла вспомнить, крошка. Я вспомнил твой голос, твой запах, что так будоражит кровь. И твои глаза вспомнил, которые околдовали меня с первого взгляда.

Я улыбнулась сквозь слёзы. До сих пор не верилось, что он жив, что рядом, что никуда больше не исчезнет.

Вдруг, Руслан напрягся, стиснув меня в своих объятиях, но прислушавшись, снова расслабился. Я сначала не поняла, что случилось, а потом услышала шум. Чьи-то шаги стремительно приближающиеся к нам где-то сверху. Распахнула шире глаза, осматривая место, где мы с Русланом лежали. Это было что-то похожее на нору. Вокруг была земля и толстые корни деревьев пробивались сквозь неё, переплетаясь плотным каркасом и не давая земле обсыпаться. А под нами были сухие листья и мелкие ветки.

Это что же, берлога моего мишки?

Но не успела я об этом подумать, как сбоку посыпался снег, наметённый за ночь снежным бураном и закрывающий вход в берлогу. Я прижалась к Руслану, но он был спокоен и на удивление расслаблен. И вскоре я узнала почему. Через отверстие в снегу показалось взволнованное лицо Ильи. А потом он и сам весь забрался к нам в берлогу. Такой же голый, как и Руслан, только весь в снегу. Видимо всю ночь искал меня по лесу в облике зверя.