( Не) Счастливый случай (СИ) - Марика Ани - Страница 3

— Знаете, за что вас задержали?

— Нет.

— Лорд Отторферти обвиняет вас в колдовстве, — припечатывает мужчина и, скрипя ножками кресла по полу, поднимается.

— Кто? — непонимающе вжимаюсь в спинку своего стула. — То есть в чём? Я не совсем понимаю. Простите, я только учу дадарийский язык.

— Начнём сначала. Представьтесь и расскажите о себе, — меняет тему следователь, обходя меня по кругу и останавливаясь за спиной. Верчу головой, боясь упустить его из виду.

— Я Татьяна. Приехала погостить к подруге, — полуправдой отвечаю, мне так Ната посоветовала. — К герцогине, то есть баронессе… Чёрт, я забыла все имена рода её мужей.

— Такое бывает, когда не умеешь врать, — усмехается мужчина.

— Я не вру. Её зовут Натали, и она подруга короля! — восклицаю я. — Знаю имена мужей. Бартольд, Рома…

— У меня нет времени слушать твои сказочки! — рявкает следователь и тяжёлыми ладонями стискивает плечи. — Что ты делала на дороге поздним вечером и одна?

— Вы мне не поверите, — вздыхаю тяжко, но мужчина сильнее сжимает пальцы, аж кости ключицы хрустят. — Я заснула в своей комнате, а проснулась на тракте. Выбрала дорогу и просто шла, а потом встретила карету. Она не остановилась, но через несколько метров я её догнала. Кто-то на них напал…

— Так-так, дальше, — чужие конечности исчезают.

— Я в прошлом была лекарем. И оказала им первую помощь.

— Как? — перебивает тип и, склонившись, заглядывает прямо в лицо. Он так близко, я даже ощущаю неприятный запах, идущий от него.

— Магией? — с сомнением произношу, просто сама не знаю, что это было.

— Магией? — прищуриваясь, уточняет. Киваю. — Ты признаёшься, что применила на лорде Отторферти и его кучере тёмное колдовство?

— Почему это тёмное? — возмущаюсь я. — Я ведь их вылечила, значит, светлое.

— Светлая магия срастила кости и череп? — изумляется следак и, выпрямившись, гогочет. — Не смеши меня! Говори правду, лира, и твоя казнь будет гуманной.

— Казнь не может быть гуманной. Это ведь казнь, — менторским тоном замечаю я.

— Простите, что прерываю, — в кабинет заглядывает молодой парень. — Глава розыскного отдела Тайной Канцелярии Его Величества прислал срочное письмо.

Следователь теряет ко мне интерес и, забрав из рук подчинённого свиток, углубляется в чтение. Написанное его не радует. Мужчина проклинает аристократов, в особенности весь женский род, и спешно собирается.

— Отведи колдунью обратно. Допрошу её после, — бросает он на ходу и пулей вылетает из кабинета.

— Я не колдунья, — зачем-то оправдываюсь перед парнем и поднимаюсь.

Меня вновь провожают в ту же клетушку и оставляют совершенно одну. Держась за виски, меряю помещение шагами. Всего-то три шага от одной стенки до другой. Не шибко разгуляешься. Думаю о своём дурацком попаданстве. Вот правду говорят: благими намерениями вымощена дорога в ад. В моём случае — на плаху.

Устав от собственных метаний, сажусь на жёсткую койку лицом к решётке. Прислоняюсь к холодной каменной стене и, обняв ноги, смотрю в темноту. В липкой тишине слышу лишь собственное дыхание. За решеткой коридор тонет в темноте. Где-то за поворотом горит факел. Иногда небольшой сквозняк шевелит пламя, и неясные тени проносятся перед глазами. Каждые пятнадцать минут по коридорам раздаются шаги. Широкие, по-военному чёткие. Охрана бдит.

Стараясь отрешиться, фантазирую, как совсем скоро окажусь в гостеприимном доме единственной подруги. Только вот рациональный внутренний голос напоминает, что меня скорее повесят за колдовство, чем найдут друзья.

Сглотнув слюну, дабы перебить металлический привкус во рту, решаю. Всё! Баста! Пора брать судьбу в свои руки и не рассчитывать на помощь чужих. Спасение утопающих и всё такое.

Не знаю, как далеко от выхода из этих казематов. Но уже выучила ритм стражников. Их трое, и они сменяются каждый час. Один ходит медленно, временами дубинкой или чем-то тяжёлым стучит по решёткам соседних камер. Второй быстро проходит туда-обратно. Будто ему от всей души противно совершать этот пятнадцатиминутный обход. Третий ответственно подходит к работе. Идёт спокойно, никого не пугает. Шагает бодро.

Дождавшись второго, что быстро проносится по коридорам и пропадает за углом, сползаю с насиженного места. Вытягиваю из волос шпильку, приседаю возле решётки, просовываю руку между прутьями и вставляю шпильку в замок.

Когда-то, ещё в детстве, мы с ребятами из деревни, где я часто отдыхала на летних каникулах, лазали по чужим амбарам да гаражам. И мальчишки научили вскрывать замки шпилькой или гвоздиком. Правда, вслепую я не пробовала ещё, да и столько времени утекло, подзабылась техника. Буду надеяться, что в этом мире замки похожи на мои, земные.

Прикрываю глаза. Глубокий вдох. Просовываю вторую руку и пытаюсь нащупать шпилькой нужный шпиндилёк. Я врач. Терпения у меня вагон и маленькая тележка.

Пятнадцать минут проходят слишком быстро. А я так и сижу перед решёткой. Размеренные шаги третьего стражника отвлекают от занятия. Спешно отскакиваю и роняю шпильку. Чертыхаюсь, но искать её сейчас чревато, просто отползаю подальше.

— Что ты делаешь, колдунья? — мужчина останавливается возле моей решётки.

— Сижу, — пожимаю плечами.

— Встань! — приказывает и открывает решетку.

Поднимаюсь и пячусь к стене. Страшно, чёрт возьми. А этот ещё с мечом на перевес шагает. Тычет лезвием в шею.

— Покажи руки.

Поднимаю конечности раскрытыми ладонями. Пальцы немного кровоточат. Так усердно в замке ковырялась, вот и не заметила, как их разодрала.

— Колдовать вздумала, — прищуривается он. — Хочешь выжить — перестань заниматься кровавыми ритуалами! Последнюю ведьму сожгли меньше месяца назад. Она долго кричала и билась в агонии. Хочешь узнать, как пахнет горящая плоть?

Зловеще процедив, стражник давит сильнее остриём. Морщусь, чувствуя, как лезвие рассекает кожу и алая кровь заливает ключицу, струйкой течёт под платье. Он удовлетворённо хмыкает, заметив страх в моих глазах, и отпускает меч. Зажимаю рану и жмурюсь от жёлтого света, исходящего из ладони.

Стражник отскакивает от меня, словно я прокажённая. Но, взяв себя в руки, подбирается ближе и, дёрнув за конечность, смотрит на затянувшуюся рану. Даже болезненно трёт пальцами, размазывая кровь. Проверяет, осталось ли хоть что-то.

— Кто ты, Тёмный тебя забери?! — тихо так спрашивает.

— Тёмный меня уже один раз забрал. Ромой зовут, — бормочу. — Я не колдунья. Всего лишь лекарь из другого мира.

— И какие хвори ещё можешь вылечить?

— Не знаю, нужно осмотреть пациента.

Немного подумав, мужчина быстро оглядывается. Прячет меч в ножны и отступает в коридор. Прикрывает мою решётку, но не запирает на ключ. Долго и пристально смотрит.

— Ты отсюда не сбежишь, колдунья! — нарочито громко говорит и рукой машет вправо. — В городе констебли на каждом углу. Быстро закуют в антимагические оковы и на плаху отведут! Разве что в лес сунешься. Но, думаю, ты не глупая.

Высказавшись, он быстро завершает свой обход и пропадает за углом. Сделав дыхательное упражнение, крадучись подхожу к калитке. Толкаю. Та с тихим скрипом распахивается.

Долго не думая, бегу направо и попадаю в тупик. Задираю голову и нахожу небольшое окошко. Вентиляция этих казематов. Ловко взбираюсь по неровной каменной стене и, высунувшись на полтела, разглядываю вечерний пейзаж. Вижу колёса да копыта проезжающих повозок с лошадьми.

Верчу головой и замечаю опушку леса. Совсем недалеко, буквально метров сто от тюрьмы. Вложив все силы, выбираюсь наружу и, не дав себе отдышаться, бегу в лес.

Далеко позади, в подземелье, где меня держали почти сутки, раздаётся чуть визжащий крик:

— Колдунья сбежала!

Глава 3

Лёгкие огнём жжёт. Острые камушки впиваются в голые стопы. Сердце колотится о рёбра и левый бок спазмом отдаёт. Но я ничего не замечаю. Бегу. Так быстро, как могу. Лишь бы успеть. Укрыться. Спрятаться.