(Не)случайный папа - Озерова Катя - Страница 2

Сейчас я в декрете. Толком себя на пособие обеспечить не смогу, а накоплений больше нет. Получается, я полностью завишу от Павла.

Раньше это никогда не было проблемой, ведь мы были семьей. Все было хорошо. Я и в страшном сне не могла себе представить, что когда-то решусь уйти от него или мы разведемся.

– Ты моя жена, и я тебя никуда отпускать не собираюсь. Мы решим эту проблему и будем жить дальше.

– Нет, – качаю головой. На глаза наворачиваются слезы.

– Подумай о варианте, который идеален для всех. Роману только два года, он легко тебя забудет и привыкнет к новым родителям. Мы сделаем новое ЭКО, у нас будет наш ребенок. Мой наследник, – губы Паши шевелятся, выдавая все новую и новую информацию, от которой мне становится плохо. Что значит Ромка меня забудет? Меня? Свою маму? В груди становится тесно и невозможно дышать. Меня накрывает паника. Слова Паши начинают доноситься словно через вату. – Я думаю, нужно будет увеличить сумму компенсации вдвое. Мы же два года потратили на чужого ребенка.

Глава 02

Платон

– Никакого ребенка ты не получишь, – прошипела жена. Теперь уже бывшая. – Со мной у тебя был шанс. А теперь по нулям, Платон, – она поставила размашистую подпись под документами и швырнула ручку на стол.

А я выдохнул с облегчением.

Наконец-то наш изматывающий, неудачный брак окончен.

– В клинике больше не показывайся, тебя не пустят, – поднимаюсь на ноги. Прохожу к большому панорамному окну в кабинете юриста. Безразлично окидываю взглядом панораму города. Устал, ничего не хочется.

Со Светой мы познакомились в меде. Нам было неплохо вместе и почему-то мне показалось, что для брака этого будет достаточно. Красивая, не требующая у меня много внимания, удобная женщина.

Я точно был идиотом, раз думал, что семья у нас получится.

– Подумай еще раз, Воснецов, – Света манерно поднялась со стула. Оправила на себе узкую юбку-карандаш.

На развод пришла, как на прием. Укладка, яркий макияж, красная блузка с глубоким вырезом. Под юбкой сто процентов ажурные чулки, как я люблю.

Только красивая картинка на меня давно не действует.

– Я подумал, – разворачиваюсь к ней, – а чем думала ты?

Света фыркнула. В глазах ни капли раскаяния.

Она знала о перепутанных образцах. Лаборантка с перепуга рассказала обо всем ей, как заведующей. Подсадка Вере была произведена только что и была возможность все исправить до того, как эмбрионы прижились.

Но Света все скрыла.

От ее мотива у меня волосы дыбом встали.

Сначала она, конечно, пыталась объяснять, что это ради клиники и ее репутации. Когда я не поверил и нажал, призналась со слезами, что это все ради нас.

Сама Света рожать не хотела. У нее какая-то патологическая нелюбовь к детям. Шумные, кричащие, дурно пахнущие комки – так они их называет.

А тут так получилось, сама судьба, можно сказать.

«Воснецовы бедные, он преподаватель в университете, она и вовсе не работает. Что им, деньги не нужны будут? А мы сделаем им еще одну подсадку. Хоть двойню, хоть тройню!» – истерично орала она.

Ограниченная эгоистичная идиотка без души – вот кто моя жена.

Бывшая.

Я на многое закрывал глаза. На то, что вела себя с персоналом часто слишком заносчиво, на ошибки в диагнозах, благодаря которым была отстранена и переведена на канцелярскую работу. Но тут все, край.

Репутация клиники для меня действительно важна. Иначе Света давно сидела бы у следователя и перед ним размазывала свою косметику и чулками светила.

Если бы Вера с Павлом сами не узнали о подмене, через несколько месяцев Света сама бы активизировалась. Пришла бы ко мне с информацией о случайной ошибке, предложила забрать ребенка в нашу семью. Она рационально рассудила, что возраст в два года идеальный. Ребенок легко к ней привыкнет, биологическую мать забудет. При этом не надо возиться с подгузниками.

Руки чешутся, когда смотрю на Свету. Хочу придушить, встряхнуть. Спросить, а есть ли у нее сердце вообще?

– Я ради нас, – продолжает она гнуть свою линию. Уже и салфетку к сухим глазам приложила.

– Иди отсюда и больше не появляйся на моем горизонте, Света. Иначе посажу.

– Дурак ты, Воснецов, – повторила она. Бросила пренебрежительный взгляд на адвоката, который все это время тихо сидел за своим столом, и хлопнула дверью.

– И что теперь? – Лев сложил руки на груди.

Об участии Светы в этой истории я узнал не сразу. Как только подмена раскрылась, я действительно хотел забрать ребенка в свою семью.

Эгоистично. Не спорю.

Но мне надоело смотреть, как у всех вокруг появляются дети. В нашем центре ежедневно проходят процедуры ЭКО, инсеминации, мы разрабатываем новые методики лечения бесплодия у женщин.

А моей собственной жене дети не нужны.

Да, меня переклинило и я пошел по самому легкому пути – деньги.

– Попробую поговорить с этой Верой и пойти на мировую, – присаживаюсь в кресло напротив друга.

– Мог не разводиться, так у тебя было больше шансов.

– Брось, какая из Светы мать? Все, что светило моему сыну рядом с ней – это толпа нянек. Сама бы она на пушечный выстрел к нему бы не подошла.

Друг отвел глаза. Он и сам знал, какая Света.

Лев отвлекается на телефон на столе, долго слушает, кладет трубку.

– Павел хочет в два раза больше за ущерб. Объясняет это тем, что они твоего ребенка два года растили, вкладывались.

– Вот как? – я откинулся в кресле. – А что по поводу Веры? Она согласна отдать ребенка?

– Он говорит, что да.

Задумчиво качаю головой, смотрю на друга:

– Я в принципе могу понять этого мужика – это не его ребенок. Но мать… что-то тут не чисто. Она сделала ЭКО, чтобы забеременеть. Первых две попытки были неудачными. Она очень хотела и тут вдруг решила отдать?

– Ну… одно дело родить ребенка от собственного мужа и совсем другое от совершенно постороннего мужика. Муж не хочет, она смиряется. Ты же знаешь, какие у нас в стране женщины.

– Мне надоело строить догадки. Просто поеду и поговорю с ней тет-а-тет, – смотрю на часы. Время рабочее, значит Павел должен быть на работе. – Адрес дашь?

Глава 03

У Воснецовых старый панельный дом. От центра далеко.

Во дворе деревянные лавочки со старушками, забитая машинами парковка. Выхожу и осматриваюсь по сторонам. Фотография Веры у меня есть – она натуральная блондинка с серыми глазами.

У нее спокойная красота. Не такая броская, как у Светы, но что-то есть такого, что завораживает. Большие, слегка удивленные глаза, курносый носик, пухлые губы с родинкой над верхней.

Сейчас она возится в песочнице с сыном.

Моим сыном.

Какое-то время стою у машины, не в силах сдвинуться с места. Наблюдаю за ними.

Мальчик.

Ромка.

Он бьет по ведерку под одобрительные мамины восклики, потом она поднимает форму и показывает ему получившуюся фигуру. Ромка бьет лопаткой по ней тоже. В груди разливается приятное чувство.

Семья.

Только не моя.

Медленно иду к ним. Останавливаюсь в паре метров.

– Иди сюда, разбойник, – Вера раскрывает сыну объятья и тот в них падает, заливисто хохочет. Она подхватывает сына на руки, кружит.

Что-то Вера совсем не похожа на мать, готовую своего ребенка отдать.

– Здравствуйте, Вера, – обозначаю свое присутствие. Немного подрагивающие руки прячу в карманы брюк.

– Здравствуйте, – она растерянно смотрит на меня. На мой деловой костюм, новый внедорожник за спиной. – Кто вы?  – в глазах появляются испуг и паника. Она прижимает сына к груди сильнее.

– Думаю, вы уже догадались, – мой взгляд впивается в личико сына. Сердце бьется быстрее – он весь в меня. Глазки, нос, темные волосы.

Понятно, почему был сделан тест – ни на Павла, ни на Веру Рома совершенно не похож.

– Платон, – с ее лица сходит краска. – Что вы здесь делаете? Разве вам можно к нам приезжать?

– А почему нет? – пожимаю плечами. – Вы не пришли на встречу. Я решил поговорить лично.