Сваха. Аферистка для беса (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 3

Я тряхнула шуршащим пакетом и, развернувшись, открыла дверь, через которую вышла в город. Но вместо пещеры за дверью оказалась чья-то прихожая. Темная и вонявшая ничуть не меньше, чем помойка.

— Черт, — пробормотала я, не веря своим глазам. Я ведь только что вышла из этой двери! На всякий случай выглянула наружу и осмотрела стены по обе стороны двери. Нет, я не промахнулась, эта дверь единственная выходила в этот закоулок…

— Эй, черт! — рявкнула я, войдя в чей-то коридор. Рассудила, что раз я отсюда вышла, значит и вошла туда, куда надо. — Что за дела⁈ Ты где⁈

— Ну, что ты так кричишь? — незнакомый женский голос раздался из темноты жилища.

Ко мне из темного пятна арки напротив входа выплыла огромная, как баржа, синяя женщина весьма почтенного возраста в леопардовых лосинах и белой майке, из-под которой кокетливо выглядывало кружево нижнего белья. Ее взгляд мгновенно уперся в шуршащий мешочек, который вручил мне черт, и прилип к нему, как металлическая скрепка к магниту.

Я так же, на голых рефлексах, спрятала подарочный пакет за спину. Это не хлюпик, отправивший меня в ад, такая как навалится, не сбежишь, пока не отдашь все, что она хочет. А деньги мне самой нужны.

— Попаданка? — спросила она, отслеживая глазами перемещение моих подъемных.

— Ну, допустим, — я выдвинула вперед плечо и в ногу, всем своим видом показывая, что за деньги буду биться до последнего. А сама завела вторую руку за спину и нащупала ручку двери, чтобы в случае чего успеть сбежать.

— Комнату надо? — отозвалась чертиха, по прежнему глядя не на меня, а на мешок с деньгами. — На четыре месяца сдам. Все как положено для подтверждения жизнеспособности: комната отдельная, кровать с постельным бельем, удобства в наличии, завтрак включен в стоимость, обед и ужин за твой счет. Сто монет за все. Деньги вперед!

— Нет, спасибо, — отозвалась я. Жить в таком убогом и вонючем доме рядом с помойкой? К тому же сто монет — это все, что у меня есть, и если отдать их за жилье, то зубы сразу надо положить на полку.

— Что не нравится мой дом? — недовольно скривилась сине-зеленая мадам, — никто тебе таких шикарных условий не предложит. Будешь потом умолять тетушку Берлизу, чтоб пустила тебя. Да, только цена будет вдвое выше!

— Что еще за тетушка Берлиза? — с досадой поморщилась я. От вони меня тошнило и болела голова. Не самое подходящее состояние для спора.

— Это я, — кокетливо затрепетала ресницами чертиха.

— Жуть какая, — пробормотала я, открывая дверь и вываливаясь наружу. Я сюда точно не вернусь. Никогда и ни за что.

Прошло часа два, как я покинула негостеприимный дом тетушки Берлизы. За это время я успела найти выход из вонючего тупика, который, судя по грязной табличке на стене крайнего дома, так и назывался Вонючий тупик, добраться до центральной площади небольшого задрипанного городишки, похожего на небольшой, провинциальный городишко, сунуться во все магазинчики и лавочки в поисках работы и понять самое главное: мне здесь не рады… Совсем.

Жители городка, сине-зеленые носатые черти, смотрели на меня, как на таракана ненароком выползшего из-под плинтуса в шикарном ресторане. Их любопытно-презрительные взгляды я ощущала всей кожей даже, если находилась на другой стороне улицы.

Работу я, конечно же, не нашла. Один единственный черт рискнувший заговорить со мной, сообщил, что попаданок в их городе отродясь не видели. И ни один хозяин бизнеса, даже самого захудалого, не рискнет нанять меня. Ни на какую должность. Даже мыть полы и выносить мусор.

Это был полный провал…

Я добрела до скамейки в дальнем углу крохотного сквера напротив старой ратуши. Здесь, в густых, неопрятных зарослях кустарника, среди прошлогодних листьев и обрывков мусора, я хотела немного прийти в себя, и подумать, что делать дальше. Возвращаться к тетушке Берлизе совершенно не хотелось. Стоило вспомнить вонь, царившую в переулочке, как тошнота подкатывала к горлу. Еще мне не хотелось, чтобы чертиха оказалась права. И платить в два раза больше, чем она предлагала изначально.

— Привет! — радостный вопль над моей головой раздался так неожиданно, что я подпрыгнула на скамейке. Невидимый хулиган громко расхохотался и спрыгнул с дерева, оказавшись мальчишкой-подростком лет пятнадцати. Обычным таким: в джинсах и майке-алкоголичке. В его глазах светился искренний интерес, — ты попаданка⁈ Настоящая⁈

Я смерила пацана недобрым взглядом… Мелкий, щуплый, темноволоый и на первый взгляд не опасный.

— Ну, допустим, — осторожно ответила.

Очень подозрительный типчик. Явно местный. Но в то же время совсем не похожий на местных: ни болезненного сине-зеленого оттенка кожи, ни большого носа, ни некоторой грузности, свойственной всем виденным мной чертям… Наоборот, внешне пацанчик был очень даже симпатичный, черты лица правильные, как с обложки журнала.

— Ух, ты! — мой ответ привел мальчишку в восторг. — А можно я тебя потрогаю⁈ А то вдруг ты врешь⁈

— Отвали, пацан, — рыкнула я. Еще чего придумал. — Тут тебе не музей, а я не экспонат! Иди кого-нибудь другого потрогай.

— Тебе что жалко⁈ — он не выглядел расстроенным, скорее мой ответ заинтересовал его еще больше. Он склонил голову к плечу и смотрел на меня огромными сине-зелеными глазами под густыми ресницами.

И почему такие ресницы всегда достаются мальчишкам?

— Жалко у пчелки, — процитировала я древнюю мудрость. Никогда не умела ладить с детьми. Даже достаточно взрослыми. И потом у меня сейчас своих проблем вагон и маленькая тележка.

— У какой пчелки⁈ — недоуменно спросил он.

— У такой, — я вздохнула. Вот прицепился же. Как репей. — Иди-ка ты отсюда. Тебя мамка, наверное, потеряла уже.

— Не, — хохотнул он, — не потеряла.

— Угу, — буркнула я.

Отвернулась… Надо собраться духом и идти на поклон к чертовой тетушке Берлизе.

— Если хочешь подтвердить жизнеспособность, — пацан подошел еще на шаг ближе, — то стоит начать с изучения инструкции.

Жизнеспособность? Я вскинулась и взглянула в глаза пацана. Он смотрел на меня с легкой дружелюбной улыбкой.

— Что ты знаешь про жизнеспособность? — поинтересовалась я. Пацан пусть и малолетка, зато местный. Вдруг что-то полезное узнаю?

— А ты всегда не слушаешь до конца? — фыркнул он, отвечая на вопрос вопросом. И расхохотался.

— Так знаешь или нет⁈ — хмуро спросила я. Мне сейчас не до веселья.

— У тебя есть инструкция, — кивнул он на шуршащий пакет, перевязанный лентой, который я все это время держала в руке, — прочти ее. Там все сказано.

— Думаешь я не читала? — развязала бант и достала из пакета сложенный надвое лист бумаги. Развернула и прочла, — Чтобы подтвердить жизнеспособность попаданка должна обеспечить себя жильем, собственным или арендованным на срок не менее четырех месяцев, и денежным депозитом в размере четырехсот монет и подтвердить регулярный доход не менее ста монет в месяц.

Вздохнула… Это я прочла сразу, как только вышла из Вонючего тупика. Но чем мне могла помочь эта короткая записка?

— И все? — недоверчиво переспросил пацан. Я метнула на него негодующий взгляд. — Не может быть!

Я не стала спорить, доказывать что-то… Пацан, кажется, реально мне сочувствует. Поэтому протянула бумагу ему:

— Ну, если только тот, кто писал, использовал невидимые чернила…

Пацан схватил бумагу пробежал взглядом по строчкам и обескураженно замер:

— Но как же так? — пробормотал он. — Это же не справедливо!

— Уж как есть, — вздохнула и я вырвала у него из рук бумажку. Мое имущество. Пригодиться. Вздохнула, — за справедливостью надо в рай…

Я медленно завязала бант на подарочном пакете, поднялась со скамьи. Как ни оттягивай момент возвращения в Вонючий тупик, идти все равно придется. Только сначала надо кое-что спросить у мальчишки:

— Слушай, а почему ты не похож на них? — кинула я в неопределенную сторону, обозначая жителей городка.

— Потому что это Бесово городище, — ответил мальчишка, думая о чем-то своем. — Тут только бесы и живут. Ты зря выбрала это место, чтобы заселиться… Лучше бы в столицу поехала, там демонов больше, ты могла бы прикинуться кем-нибудь из них… Только одеться, — он красноречиво оглядел мой канареечный костюм и розовые кроссовки, — нужно по-другому…